Дороги гражданской войны 4. рассказ 7

ЧАСТЬ 4.

В КРЫМУ

ГЛАВА 7.

Осень подходила к концу. Всё чаще шли дожди иногда переходящие в мокрый снег, деревья стояли голые. Холодный ветер пробирал не на шутку.
По оконному стеклу гостиничного номера медленно стекали капли дождя. Вера приложила указательный палец к стеклу будто хотела остановить стекающую каплю.
- Почему ты молчишь? - спросил Николай подойдя к Вере и обняв её за плечи.
- Я не знаю что сказать,- вздохнув ответила Вера,- Дождь. Сплошной дождь.
- Ты же понимаешь, о чём я тебя спрашиваю,- продолжил Алтунин,- Надо уезжать. Времени немного. Не сегодня - завтра в город войдут красные. Надо решать, мы уходим или остаёмся?.
- Я правда не знаю, Коля,- Вера отошла от окна и села на диван,- Выбор не велик. Остаться здесь в Крыму и сдастся на милость этих... Или же уйти заграницу в неизвестность где нет ни родственников, ни знакомых, ни денег, где нет никого и ничего. А что дальше?
- Не пропадём,- заверил Николай.
- Легко сказать,- заметила Вера.
- Я не верю в гуманность большевиков,- сказал Алтунин,- Думаю оставшихся здесь всё одно поставят к стенке.
- Решай сам,- предложила Вера,- Если ты едешь, еду и я.
Николай долго молчал обдумывая их положение. Наконец он подошёл к Вере, сел рядом с ней.
- Уезжаем,- сказал он.
- Хорошо,- кивнула Вера,- Я соберу вещи.
Война подходила всё ближе к Севастополю. Артиллерийская канонада уже была слышна на окраинах. Всем уже было понятно - фронт не сдержать.
Алтунин к тому времени вернулся в военно-полевую комендатуру и на правах заместителя Хромова присутствовал в ставке Верховного главнокомандующего. При большом количестве офицеров Врангель поднялся из-за стола, окинул взглядом присутствующих и взял в руки бумагу.
- Учитывая сегодняшнее положение в котором находится армия считаю продолжать сопротивление нецелесообразным и губительным,- сказал Пётр Николаевич,- Наша задача - спасти как можно больше людей. Посему приказываю...
Был зачитан приказ об уходе из Крыма.
- Довести мой приказ до всех подразделений нашей армии,- сказал в конце Врангель и добавил,- Верю, Бог нас не оставит, Родина не забудет.
Воцарилось тягостное молчание. Казалось никто не хотел верить тому что слышит. Конечно же все понимали обречённость последних дней этой кровавой борьбы, было совершенно ясно что Крым невозможно удержать такими силами, но...
- Вы свободны, господа,- резюмировал Пётр Николаевич давая понять что можно расходиться. Все присутствующие также молча стали покидать кабинет барона.

Дождь усилился. Возле гостиницы были огромные лужи. Крытая пролётка запряжённая худой кобылой которая то и дело переминалась с ноги на ногу видимо от холода и оттого всё никак не могла устоять на одном месте. Извозчик ругался на непослушное животное.
 В пролётку сели Вера и Николай, напротив сложив их нехитрый скарб примостился Слободин.
- Пошёл,- сказал Алтунин извозчику и пролётка медленно покатила по холодной грязной осенней улице Севастополя.
- Может всё таки с нами? - спросила Вера Слободина.
- Нет,- отрицательно мотнул головой Егор,- Куды ж с вами, Вера Михайловна? У меня семья как никак. Сколь годов ни жену, ни детей не видал. Вернусь до дому.
- А если расстреляют? - спросил Алтунин.
- За что? - удивился Слободин,- Я ж не офицер. Это Вам, Николай Григорьевич, уезжать надобно. Вас-то они точно не помилуют. А я что, я как не то сдюжу. Вона и Фрунзе ихний говорит, мол, всем кто сдастся амнистия. Вас провожу и буду домой налаживать.
На Графской пристани было многолюдно. Суда готовы к отплытию, по сходням один за другим поднимались пассажиры. Было тихо и даже слишком. Эта тишина резала слух, настолько она была непривычна. Создавалось впечатление будто никто ни о чём не хотел говорить.
- Ну,- сказал Алтунин и по-братски обнял Слободина,- Всего тебе. Спасибо за то что всё это время был при мне.
- Ну что Вы, Ваш бродь,- Егор смутившись смахнул невесть откуда взявшуюся слезу.
- Спасибо Вам, Егор,- сказала Вера,- Вы так много для нас сделали.
- Вам прибыть желаю без проишествий,- сказал Слободин,- И дай вам Бог счастья. Может всё ещё вернётся на круги своя, может ещё свидимся?
- Вряд ли,- ответил Алтунин,- Россия прежней уже никогда не будет.
- А где же Рубов? - поинтересовался Слободин.
- Должен прибыть,- ответил Николай,- Он в гостинице оставался. Сказал что едет за нами следом.
- Ну что, заждались меня? - пробиваясь через людскую толпу к Алтунину и Вере пробирался Рубов,- А вот и я!
- Матвей! - радостно крикнула Вера.
- Он самый,- есаул улыбнулся,- Так что, на борт или ещё кого ждём?
- Идёмте,- сказала Вера.
- Прошу Вас, мадам,- Рубов галантно пропустил Веру вперёд, затем Николая и следом сам поднялся на борт парохода.
Гудок корабля показался всем тяжёлым протяжным стоном. Судно стало медленно отходить от причала. Слободин с берега помахал рукой и повернувшись спиной к пароходу стал пробираться через толпу назад.
На пароходе стояла гробовая тишина, нарушали её только плещущие волны да крики чаек.
- Прости нас, Россия,- послышался голос подполковника Хромова,- Не уберегли.
Сергей Дмитриевич снял фуражку и перекрестился. Его примеру последовали другие офицеры.
Алтунин ещё долго стоял с непокрытой головой не обращая внимания на мелкий осенний противно холодный дождь. Капли дождя стекали по лицу и было непонятно, то ли это дождь, то ли слёзы, скупые мужские слёзы по безвозвратно потерянной Родине.