Нелиричная пастораль или бег с препятствиями

       Мы с подругой сидели на её кухне в полной темноте и в абсолютном молчании, стараясь не шуметь, наливали себе в чашки прохладный чай.
Происшествие этого вечера ворвалось в мою жизнь ураганом и нарушило идиллию. Хотелось всё быстрее забыть начисто. Но ссадины на ногах и руках явственно напоминали о пережитом.
 Забегая вперёд, скажу, что на следующий день мы даже смеялись сами над собой, вспоминая собственный галоп. Хотя смех этот был скорее истерическим, нежели весёлым.

Признаться, в глубинку я попала вынужденно.
Диплом вуза с востребованной специальностью давал мне недостаточно свободы и возможностей.
С работой не возникало никаких проблем, но оставался нерешённым вопрос жилья. На оплату съёмной городской квартиры уходила львиная часть заработка. Поэтому совет бывшей сокурсницы поехать в сельскую местность я восприняла с признательностью. И вскоре, после недолгих раздумий, решившись на "великое переселение", с направлением на трудоустройство прибыла в один из населённых пунктов области.

Всё шло по плану. Встретили меня доброжелательно, а, получив в администрации совхоза ключи от двухкомнатной квартиры, я была безмерно счастлива!
Наличие почты, магазина, школы, детского сада, библиотеки и даже храма искусств, то есть сельского клуба, меня несказанно воодушевило: цивилизация налицо! Я витала на седьмом небе от радости и гордилась собой.
Скоро обещала приехать мама, ей непременно хотелось воочию убедиться в моём благополучии на новом месте, я с нетерпением ожидала её приезда.

Ближайшей соседкой оказалась моя же сослуживица Галина, старше меня на двадцать лет. Она была довольно обаятельна и стройна, а её осанке могли позавидовать многие. Две дочери выросли и разъехались, супруг умер, и она жила одна. Несмотря на разницу в возрасте, мы подружились и частенько коротали вечера вместе. Нас сближал весёлый нрав, одинаковая профессия, одиночество и что-то ещё неведомое на уровне душ.
По выходным мы готовили что-нибудь вкусненькое и необычное, угощали друг друга, пили чай с дефицитными в то время шоколадными конфетами, которые я привезла издалека из отпуска. Такие же, похожие, в красивых коробках, были и у Галины, ей их присылала в посылках сестра из Москвы. Так что стол наш являл собой приятное зрелище.

От неё я потихоньку узнавала о жизни села. Слухи там разносились со скоростью света! Удивительно, но все знали друг о друге всё!
Началась моя тихая, скромная деревенская жизнь.
Казалось, меня никто особо не замечал, а я другого и не желала. По утрам восторгалась поднимающимся над рекой сказочным солнцем, умилялась коровкам, неторопливо и важно шествующим на выпас, получала удовольствие от чистейшего вкусного воздуха, наслаждалась звонким и жизнерадостным многоголосием птичьего пения...

  Однажды соседка вскользь обмолвилась, что к тётке Матвеихе приехал родной племянник, причём надолго. На мой вопрос, что за звезда такая, она ответила, что, мол, да, этот чувак - реальная звезда, и лучше бы не приезжал. В голосе звучала некоторая тревожность. Но меня данное событие никак не касалось и я быстро о нём забыла.

Вскоре после работы, по пути домой, я увидела свежую киноафишу. Название фильма заинтриговало, это было что-то новенькое. Галина приняла моё предложение сходить вместе вечером в кино.
Мы нарядились в красивые платья, я надела беленькие босоножки на каблучке, и отправились в клуб. Народу собралось немало.
Фильм, действительно, оказался увлекательным, мы не отрывали глаз от экрана.
Неожиданно погас свет, и весь кинозал погрузился в полную темноту. Я отнеслась к этому спокойно. Ну, думаю, сейчас всё наладят и продолжим смотреть своё кино. Однако, среди других зрителей слышались возгласы недовольства и удивления. Видимо, такое случалось редко. Галина тоже с кем-то перекинулась парой слов. Тем не менее, все оставались на своих местах и ждали.
И вдруг я почувствовала, как подруга крепко схватила меня за руку и прямо в ухо еле слышно прошептала:
- Бежим! От меня ни на шаг!

В её голосе слышалось волнение, и мне оно немедленно передалось. Стало ясно, что свет погас неспроста...  Молнией пронеслись в голове вопросы "Кто в опасности? Я? Галя? Мы обе? В чём наша вина? От кого надо убегать?"
В любом случае я не собиралась бросать подругу.
Между тем, продолжая удерживать мою руку в своей, хорошо ориентируясь в тёмном пространстве, она пробиралась к выходу, я двигалась следом. Первая дверь была закрыта. Метнулись к другой, а там тоже заперто. О, Господи, беспокойство нарастало. Мы кружились почти вприсядку по периметру помещения, согнувшись в три погибели, как в западне, к тому же я совершенно ничего не видела. Когда нам удалось найти открытый выход и выскользнуть из здания клуба, моя Галя, как спринтер перед финишем, рванула на огромной скорости, увлекая меня за собой. Руку мою она не выпускала, вцепившись в неё "мёртвой" хваткой.

Думаю, любой женщине понятно, как сложно давался мне бег на каблуках, хотя босоножки были надёжно застёгнуты. Тем более, мы убегали не по асфальту, а петляли по бездорожью задворками. Я спотыкалась и периодически падала на ухабах и кочках, но Галина, не давая опомниться, тянула вперёд. Боли от ушибов не чувствовалось, но вот рука, подумалось мне на мгновение, может скоро оторваться, и вдобавок моя красивая обувь стала ощущаться пудовыми гирями. Ещё бы, наверное, к ним прилипло немало влажной земли, коровьих лепёшек и разного мусора. Я хотела расстегнуть ремешки и сбросить тяжесть, но подруга не давала на это времени, она безбожно, с силой тянула меня. И я спешила подняться, не успевая даже заплакать, хотя сердце выскакивало из груди, а, откуда-то взявшиеся репейники в моих косматых волосах, кололи лицо.
Мы мчались впотьмах, как две сумасшедшие женщины, одна из которых даже не знала зачем они так несутся, но неведомый страх гнал вперёд и придавал силы. Я уже потеряла ощущение времени, казалось, это безумство не завершится никогда - плохое знание  местности и темнота не давали никакого представления о том, далеко ли ещё до  дома.

Но всё когда-нибудь заканчивается.
Мы остановились и сразу раздался звук поворачивающегося ключа в замочной скважине: Галя открывала дверь своей квартиры.
В следующий миг она уже запирала её на все замки изнутри. Совершенно грязные, еле переводя дыхание, мы обнялись.

Подруга подала мне свой халат и полотенце.


А затем, умытые и чистые, с жадностью пили вышеупомянутый холодный чай при свете луны: решили не подавать признаков присутствия в квартире. Есть не хотелось, поэтому сразу легли спать.
Утром обе встали рано, не знаю спала ли я вообще. За завтраком подруга прервала молчание:
- Поночуешь пока с недельку у меня.
- Кому грозила опасность?! - задала я наконец вопрос, со вчерашнего дня крутящийся на языке.
 Я реально не могла поверить, что в чём-то виновата перед сельчанами: приехала недавно, никого не обижаю, живу тихо.
- Тебе, Оленька, тебе! - эмоционально ответила она и пояснила:

- Пока мы ожидали появления света, ко мне подсел один хороший человек из местных и, взяв с меня твёрдое слово о том, что не выдам его ни при каких обстоятельствах, сообщил, что тебя сейчас планируют украсть по-настоящему. Назвав имя злоумышленника, посоветовал немедленно ретироваться.
 
Злодеем оказался тот самый парень, местная "звезда".
Выходит, Галина меня спасла. Но она тут же напомнила, что спаситель - другой человек, имя которого она не может выдать никому. У меня запоздало хлынули слёзы. Подруга же улыбалась,  радуясь хорошему концу.
А я ей призналась, что, получается, меня в третий раз пытались украсть.
- Как говорится, Бог любит Троицу, будем надеяться, подобное больше не повторится. И строго, по-матерински, добавила:
- Милая моя, тебе нельзя жить одной! Надо выходить замуж да побыстрее!

 
Эпилог.


Всю неделю я ночевала у подруги, потом неделю мы с ней жили в моей квартире, затем приехала мама и осталась у меня до холодов. В этот период я не посещала даже магазин. До работы было два шага.
Постепенно я приходила в себя после случившегося. А когда прошёл слух об отъезде негодника, я вздохнула свободно. Вот такая ситуация, что и в полицию заявить невозможно...