Я слишком стар. Я жил до Птолемея...

Я слишком стар. Я жил до Птолемея.
Я видел небо без планет и звёзд.
И то ли там дракона, то ли змея –
Тяжёлый развивающийся хвост.

И блеском чешуи рябила бездна,
Стихиями наполненная всклень.
И не было доподлинно известно –
Кто чередует в мире ночь и день.

На небосводе с грохотом Светило,
Пластаясь по ухабам облаков, –
То затухало вдруг, а то светило
Без остановки несколько веков.

Я видел, как на куполе прорехи,
Подсвеченные космосом извне,
Созвездий устоявшиеся вехи
В сферической являли кривизне.

Менялись явь и сон людской местами.
И не было ни воли, ни свобод.
Кометы с их павлиньими хвостами
Ночами украшали небосвод.

Как долго это длилось – неизвестно:
Ни то что – людям, даже – божествам.
Меняла вид космическая бездна –
С привычного на тот, что виден вам.

Я смог дожить до эры Водолея –
С молитвой и проклятьем на устах...
Я слишком стар. Я жил до Галилея.
Я помню мир, стоящим на китах.