Запоздалое раскаяние

«Пришёл с своим, и свои Его не приняли» (Ин. 1:11).

В одном селе, где пением торжественным
волнуют птицы в небе синем,
жила по вере в Божью милость женщина,
вдова, без мужа, с верующим сыном.

На ней видали старенькое платьице,
его — всегда «с иголочки» одетым.
Пришла пора, вдове пришлось растратиться —
стал в институте юноша студентом.

Немало бедной довелось помучиться,
чтоб обеспечить юноше учёбу:
продать домишко, скромное — имущество
и перейти в невзрачные трущобы.

Свой тяжкий крест несла самопожертвенно,
пересылала деньги аккуратно.
Не знала лишь измученная женщина,
что сын пошёл дорогою разврата.

Поскольку Бога не видали в космосе,
не верил он в Божественное Слово.
Катился в бездну по наклонной плоскости
специалист талантливый с дипломом.

Сынок взрослел, вкушая сытный окорок,
не слыша, как от горя мама стонет.
Окончив вуз, он стал известным доктором,
забыл о Боге, матери и доме.

Забыл о материнских он лишениях,
совсем забыл бессовестно и скоро.
Но мать есть мать! В груди её решение:
идти пешком к сыночку в дальний город.

Зима была с морозами суровыми,
перед глазами — снежная пустыня,
а мать идёт барханами сугробными,
не отдыхая, думая о сыне.

Нашла она, превозмогая трудности,
тот особняк и робко постучала.
Навстречу сын — неласковый до грубости:
— Иди на кухню! Отдохни сначала!

— Сыночек мой, Божественную истину
ты не забыл? — спросила со слезами.
— Не надо, мать, вдаваться в эту мистику,
иди на кухню. Я чрезмерно занят.

Стенокардия сжала сердце лапами.
В душе осадок выпал из обиды.
Старушка-мать на кухне громко плакала,
но чёрствый доктор этого не видел.

Потом ждала его с долготерпением.
Устал. Придёт. Надеялась на встречу.
Гремел оркестр. Звучало чьё-то пение.
С друзьями сын резвился в этот вечер.

Он не пришёл. Забыл о бедной матери.
И мать ушла, несчастная, обратно.
А сын, порывшись в памяти внимательно,
вдруг стал судить себя за путь развратный.

Он вспомнил вдруг, как мать во время голода
старалась заработать крошки хлеба.
Ценился хлеб тогда дороже золота,
а сын был сыт и благодарен Небу.

Но годы шли, и выветрилась истина
из головы беспечного повесы.
О вечной жизни думал легкомысленно -
его влекли другие интересы.

Наутро мать искал он, звал по имени,
но обнаружил краткую записку:
«Пришёл к своим, но те Его не приняли.
Учти, сынок, что к ищущим он близко».

Да, мир во время первого пришествия
Христа отверг и осудил со смехом.
В деревню сын задумал путешествие:
в конце концов, он к матери поехал.

Вот бывший домик господина гордого.
Стучит. Из дома вышла незнакомка.
— Я сын вдовы, приехавший из города,
здесь раньше жил я, будучи ребёнком.

Хочу у мамы я просить прощения
за инцидент, случившийся на кухне.
— Семь лет назад для вашего учения
был мною дом у мамы вашей куплен.

Вы опоздали, милый, со свиданием -
вчера её селом похоронили.
Кому нужны все ваши оправдания?
Лежит она, безмолвная, в могиле.

О вас она до перехода помнила,
мечтала видеть в смертные минуты,
а вы постыдно, как я это поняла,
её труды забыли почему-то.

«Пришёл к своим, свои Его не приняли»,
и на кресте Спаситель был повешен.
Как жаль, что той придерживаясь линии,
вы ухватились за земные вещи.

Бог вам Судья! Но в озере пылающем
готово наказанием всем гордым…

Сын посетил указанное кладбище —
печаль комком спазмировала горло.

Он пал на холм с молитвенным признанием
своих грехов — и горестно рыдал он.
Бурлили в совести воспоминания,
но покаянье было запоздалым.

Да осенит сознание прозрение!
Возьмём урок из этого серьёзный:
любить всех мам нам нужно своевременно,
пока те живы и пока не поздно! 

(Из авторского сборника «Светлые воды», 1984)