Время оков

в  последнее  время,  время  стало  последом,
и  пить  воду  колодцы  приглашали  не  рот,
глотки  становились  холоднее  солнца,
кожа  переставала  обтягивать  скелет  снов,
и  каждый  выходил  прийти  позже  утра,
прощался  с  утёсом  и  прыгал  вниз,
камни  лизали  кирки  в  каменоломнях,
а  неуверенность  жевала  жизнь…

солнечные  пятна  смолу  выпивали  железным  наскоком,
глодал  кости  танцем потухший  костёр,
наверно,  нам  мало  досталось,
с  антресолей,  ширмой,  свисали  ноги  убитых  сов,
а  сестра  ненавидела  брата
за  то,  что  тот  ненавидел  её,
теория  вероятности  зашла  с  белым  флагом
в  лавку  с  вином…

проливали  цветы  пластмассу  в  венки,
готовились  увянуть  шипами,
соседи,  без  плоти,  в  стены  били  звонком,
гвозди  до  крови  жевали,
а  на  каждом  суку  висела  петля,
и  гордиев  узел   давила,
в  тех  глазах,  что  смотрели  в  упор  –
белые  мушки  плыли…

мы  проводим  остаток  последних   сил  в  кино,
наш  сеанс  ранним  затмением  титров,
мы  актёрами  станем  без  рук,  без  ног,
с  одной  гримасой  зубов  в  исподнем,
мы  построим  в  домах  собачьи  будки,
назовём  квартирами  свои  желудки,
станем  скулить,  скрести  лапами
в  ошейниках,  в  намордниках,  в  чатах…

а  по  белому  дыму  плывёт  небо
в  решётках  облаков,
торжественный  марш  Мендельсона
обвенчает  нас  в  рабов,
и  высокие  чувства  к  прекрасному
заколотят  от  нас  забором  боги,
в  последнее  время,  время  встало  на  сторону
оковами…