Народ

На опушке – зайцы, лисы. «Всё, ребята, по уму?»
Подойду к ним, белобрысый, лапку каждому пожму.

Лисы – рыжие актрисы, а на зайцах русый мех.
Улыбаться станут лисы, зайцы грызть лесной орех.

Сядут в круг, начнут трепаться. «Дядя, - скажут, - ты садись».
Станут в сплетнях колупаться, вспоминать падлюку рысь.

Про медведя: автократен, а про волка – что? - Жесток.
Лето, воздух ароматен, можно бегать без порток.

Я пил чай из гнутой кружки, рядом – островок жарков.
Ля-ля-ля – про жизнь - зверушки, про рост цен, нехватку дров…

Шепчут лисы мне и заи: «Тут тайга, тайга – закон»,
«Прокурор-то кто?» «Да знаем, Михаил Михалыч - он».

В сторону отставил кружку, носовой достал платок.
Глянул на сосны верхушку, красненький сорвал цветок.

И подумал: «Мож, поплакать?» Взял да высморкался, вот.
Эх, устал я, как собака, произнёс: «Терпи, народ».

Встал, потопал, белобрысый, лапку каждому пожав.
В вашем лесе, зайцы, лисы, как везде: неправый – прав.

Так и будет… что тут плакать… сопли выбил, нищеброд,
И, как старая собака, поканал, шепча: «Народ…»