Я не дам тебя в обиду...

Я варила компот из червивой вишни,
ты срывался - бежать от меня,
наотмашь,
и, едва ли не в хиджабе,
да на ходу - из маршрутки
и в полете с одноэтажной крыши, да в общем,
и целом, плевать как,
да только чтоб тебя, никто не смог узнать и осудить,
завиноватить.
Как по мне, моветон — сердце женщины плавить,
и ладони греть от её тепла...

Но, если наша жизнь — всего лишь сон, представляешь, какими разбитыми и усталыми мы проснемся?.... Будильник, мне чертит, по графику, солнце.
Я себя собираю с постели, рисую макияж, и выжимаю душу, будто банное полотенце — на донце,
да крепко так, чтоб, до мурашек — пробрало.
Ты видишь, и знаешь, как нам тяжело:
как меня раздражает ветер,
и каким, отвратным,
кажется —
воздух.

Закат срывал крыши,
просто, на край козырька, наступив:
выбирая королю
по масти — дам.

— Я,— говорит,— тебя обижу сам.

— Остановись! Успокойся!
— Я тебя,— бредит он, полушепотом, — никому не отдам. И, никогда,
ты знаешь, я - не дам тебя в обиду.
Я тебя, пожалуй, сам - обижу, лишь только тем,
что никогда и ничего тебе не обещал...И крики твои — не услышу.
— Ты знаешь, я чем больше, тебя люблю,
тем больше — себя ненавижу.