Возлюбить Бога - значит, жить в ладу, любя друг др

ВОЗЛЮБИТЬ БОГА - ЗНАЧИТ, ЖИТЬ В ЛАДУ, ЛЮБЯ ДРУГ ДРУГА

Народ, раз вставший на колени -
будет принижен, ущемлен. Всем
вслед идущим поколеньям
коленопреклонность шипом,
вонзенным в сердце, обернется.
Исса Кодзоев. ГIалгIай, 2 : 224

Эпопея «ГIалгIай» Иссы Кодзоева - это сказание о том, как народу не угодить в стойло порабощения, чтобы уберечь свои поколения, идущие на смену, от жалкой участи прозябания в ярме чужеземцев. Именно поэтому идея патриотизма есть один из краеугольных камней, на которых возведена эта энциклопедическая панорама средневекового Кавказа.

Представление о принципах любви к Родине дает диалог между ара-алан Тяштарбий и Отцами Страны из гIалгIайского Мехка Кхел:1
- Никак не могу понять, как вам удается поддерживать в своей стране единодушие? Как вы - гIалгIай, говорящие, что «Выше меня только Бог, ниже меня только трава!», уживаетесь между собой в согласии, собираете полки, армии и сплоченно воюете?! Если нет урхаза, которого страшится олдар, нет князя боящегося олдара, нет людей боящихся князя... Людям не боящимся чего-то, не прийти к единству и не установиться порядку.

Ему ответил старейшина ТIох Алхаст:
- Ты сказал, что гIалгIа говорит: «Выше меня только Бог, ниже меня только трава!» Это означает, что гIалгIа не признает над собой ничьей руки, кроме Длани Божьей. Если тебе угодно, то он считает себя наравне с урхазом. Потому наши отцы сказывали: «Над князем князь не уместен». ГIалгIа тяжело принудить к чему-либо: он сделает то, что сам считает должным совершить. Одних приходится объединять страхом, но добро следовало бы делать не из страха, а потому что оно добро. Мы - гIалгIай, тоже сплочены страхом.
- И чего же вы страшитесь?
- Позора и рабства... (3 : 511 - 512).

Отвлекаясь от темы, следует отметить, что кичиться тем, что у гIалгIай не было сословий вряд ли стоит. Тем более, что это лишь свидетельствует о незнании истории, ибо все народы мира, раньше или позже, проходили через этап бессословного развития. И если этот этап проходил у одних народов позже, чем у остальных, то это не является основанием для обвинения их в отсталости. Но также это не дает ни малейшего повода для высокомерия и приписывания своему народу некой уникальности, особости, не присущей другим этносам... Сегодня нет сословий, зато существует четкое разделение людей на особей, обирая, жирующих и сонма бедолаг, терпя, бедствующих. Последнее также имеет отношение и к государствам.

Однако вернемся в Аланию. Что для И. Кодзоева и его героев является позором в первую очередь? Их ответ однозначен: отступление от Заветов Бога. Их патриотизм неотделим от веры во Всевышнего, преклонения и страха перед Ним. Этим моральным принципом и скрепляется аланское сообщество, в котором в мире и ладу сосуществуют люди разных конфессий.

Эту мысль писатель иллюстрирует примером приверженности своей Вере, а, следовательно, и Отечеству безвестного гIалгIа, который был пленен во время нашествия Тамерлана. Его пытаются склонить к отречению от своей Веры, но ни угрозы, ни пытки не сломили его волю. Он спрашивает у своих мучителей:
- Что я должен буду делать после принятия ислама?
- Быть с нами.
- Нет, с вами я не буду.
- Почему?
- Вы жестокие люди, а мы страшимся Бога, нам не прийти к согласию.
- Если не примешь ислам, тебя убьют...
- Если б я испугался твоей сабли, тогда бы сгинул мой страх перед Господом. Я пойду встречь своему Творцу, оставаясь тем, кто я есть.
Когда ему отрубали голову, он даже глазом не моргнул... (5 : 698 – 699).

Патриотизм в описании писателя многогранен и многолик. Он вбирает в себя всю палитру человеческих чувств: от истинной веры во Всевышнего до любви к ближним и родным просторам. В представлении Иссы Родина - это многообразие связей человека с другими людьми: близкими и родичами, друзьями и соотечественниками. Ради их сбережения он встает на пути врага Отечества, жертвуя всем, даже жизнью. Но первоосновой его патриотизма является правоверность - преданность Богу, усмиряющая страх, изгоняющая из сердца ничтожные страсти властолюбия, себялюбия, корысти, гордыни и тщеславия. Именно об этом и ведет свою речь жрец Чистый Человек (Барьгаж Белхар), убеждая гIалгIай, в необходимости бороться против кабардинских захватчиков.

- Мир, в котором мы живем прекрасен! Что красивей Солнца? Глаз услаждая и сердце лаская, стоят горы, озаренные лучами солнца. Напевая песни, струятся реки. Человеку требуется только счастье жизни. Господь все устроил во взаимосогласии и порядке. Значит, и мы – люди, раз нас сотворил Всевышний и питает эта земля, должны быть в единстве и согласии. Ну, нет этого!.. Человечество - огромно, а сил зла – бездна... все перемешалось. И все равно, на этом клочке земли мы должны стремиться жить по справедливости, дабы Всевышний нас полюбил. Нам необходима любовь к Творцу. Возлюбить Бога - значит, жить в ладу, любя друг друга и хорошо относясь друг к другу. Злокозненность, запущенная несправедливостью, ведет свою страду. Словно зверь ходящий вокруг скотного двора, так и вкруг нашего народа яро вьется несправедливость, ища уязвимое место. Достойные мужы дают ей отпор (6 : 347).

Барьгаж Белхар не призывает гIалIгай страстным словом проповедника напрямую к оружию, а убеждает их в необходимости почитания Господа, ибо именно из него и произрастает любовь к человеку и Отечеству. Возможно, эти слова покажутся излишне пафосными. Но, по моему мнению, Исса Кодзоев в этих строках сполна раскрыл глубинную, фундаментальную истину религии: истинное поклонение Создателю и страх перед Ним означает отказ человека от властолюбия, корысти, жестокости, кичливости и тщеславия. Это суждение подтверждает также неоспоримый факт того, что человек вершит злодеяния и беззакония или предает Родину, идя на поводу у перечисленных пороков.

Герои писателя страшатся рабства, так как оно разрушит нравственно-религиозные устои их народа, загонит родной язык в сферу обыденного обращения, доведет его до обнищания и даже полного вырождения. Оно обратит патриотизм, нацеленный лишь на свой этнос, в поклонение империи, истово убивающей, притесняющей порабощенные народы, коверкающей или полностью уничтожающей их духовное наследие: общественные институты, культуру, язык, обычаи и традиции. И непременно какая-то доля покоренных превратится в надсмотрщиков империи, надзирая, угнетающих и обирающих своих соотечественников к своей и завоевателей выгоде.

Исса Кодзоев также отмечает весьма важную причину, из-за которой следует опасаться рабства. Оно, как свидетельствует история человечества, с неизбежностью обращает неистребленную часть народа и его последующие поколения в пушечное мясо империи, что неумолимо влечет за собой тяжкие последствия в земной и потусторонней жизни.

Об этом слово Служителя Господа Дада: «Монголы не оставят юношей, даже, если они будут втихую отсиживаться, а призовут на службу. Придется влачиться на самый край света истреблять таких же мирных людей, как и мы, и проливать их невинную кровь. Творец не оставит кровь без расплаты. Будет тяжко, а умрешь - покарает Господь. Так, разве не лучше, уперевшись ногами в свою Мать-землю, встать бок о бок со своими братьями и пасть, сражаясь с этими косоглазыми, что измываются над нами?» (3 : 146).

Еще одно неизбежное последствие порабощения состоит в том, что горести, несчастья и страдания порабощенного народа не завершаются с его покорением. Рабство неминуемо обрекает народ и его будущие поколения на нескончаемую череду массовых депортаций, вытеснение на неплодородные земли, пески, джунгли, горы - своеобразные имперские резервации... Наряду с указанным притеснением, использованием, практически, бесплатного труда покоренных, грабежом их ресурсов, дарением их исконных земель другим покоренным народам, завоеватели периодически осуществляют, присущий их безбожно аморальной сути, «священный» обряд кровопускания в виде одиночных либо массовых убийств. И, как правило, собственную вину за эти чудовищные злодеяния империя всегда возлагает на порабощенные народы.

Таким образом, в результате безжалостной, яро насильственной ломки прерывается естественно-исторический ход развития общества. Наиболее тяжело преодолимая суть чужеземного ига кроется в том, что даже после его свержения, народу еще очень долго предстоит избавляться от взращенного империей рабского самосознания. Ведь именно оно-то и состоит на службе у бывших метрополий, услужливо и угодливо помогая им опутывать своими экономическими, финансовыми, военными и «культурными» щупальцами, якобы, свободный народ...

Это суждение подтверждает следующий пример. ГIалгIаи подобрали русича Яхно из отряда князя Федора, осаждавшего Дедяков. Его, без вины виноватого, забили, как померещилось палачам, до смерти и сбросили в ров. Спина Яхно была сплошным кровавым месивом, с нее лохмотьями свисали клочья кожи. Старушка Сайкий положила его голову на колени и, поглаживая ее, причитала: «Что хотели сотворить с тобой эти лютые русичи? Да, чтоб мне умереть за тебя, да разве же можно живого человека доводить до такого состояния? Что же это за люди?! Да, из чего же сделаны их сердца?! Какой разродившейся женщиной они были порождены?!.. Иль они из страны, куда благородства даже ложкой не бросили?!.. Иль они из страны, непившей из чаши милосердия?! И что ж они за изверги?! Раны клубок, да стать мне твоей матерью и умереть за твои недуги!»2

Пока лекарь врачевал раны, а Сайкий причитала, Къохк - командир полка, говорит своим воинам:
- Молодцы, вы видите, что сотворили с его спиной? Они ломятся к нам с целью и нас подвести к этому, и нас научить такому, дабы и мы меж собой вот так распоясались. Вот их мужество, честь и благородство!.. Видите?!
- Упаси нас Боже! Лучше умереть! Да разве мы - халлои, можем стать такими?
- И мы - халлои, вполне станем на такое способными, коль покоримся и преклонимся. Имеющий силу будет избивать нас, а слабого будем терзать мы (4 : 252 – 255).

Как утверждает писатель, чтобы не допустить подобного вползания в верноподданное и злобствующее лакейство, необходимо видеть знамения благосклонности Всевышнего и противостоять врагу до последнего. В период противоборства монгольской орде Сартаха, на одном из заседаний Мехк Кхел БIази задается извечным вопросом, который терзает уже не одно поколение людей, оказавшихся перед лицом врага или под прессом его гнета:3
- Звери-то они звери, ибо Бог сотворил их зверьми. Зверь, насытившись и облизнувшись, ложится почивать от охоты. С людом, впавшим в озверение неимоверно тяжко, даже, испив водоём крови, не насыщающимся! Неужели нет на них суда Господнего? Неужели нет на них удара Божьего?

Ему отвечает Саги:
- Промысел-то Всевышнего существует: на добро - ласка, на зло - удар. Ласка Божья - Мать-земля, на которой стоят наши ноги; Небо, распростертое над нами; Златое Солнце, которое нескончаемо обращается, утром восходя, вечером заходя; мы, сидящие средь полчища врагов живыми; язык халлоев, на котором мы с вами говорим; наша свобода и независимость. Это и есть ласка Господа. Удар Божий - это сталь, что в наших руках. Суд Его - это призыв душегубцев к ответу в Том Мире! (3 : 347 – 348).

От Саги писатель перебрасывает мост во времени к боргану Бексолту, от Сартаха к Тамерлану (более 130 лет), чтобы дополнить и развить свое видение идеи патриотизма. Его смысл краток, глубок и самобытен: полагаясь на Всевышнего и знаки Его благоволения, опираясь на свою правоту, страшась позора и рабства, рвись из всех сил к победе над врагом Отечества мыслью, словом, поступком и ты обретешь ее.4

Борган Бексолт - мусульманин, которого вожди ГIалгIайче избрали своим предводителем. Он говорит патриотам, стоящим на ГIалгIайском Валу: «В нашей победе не сомневайтесь. Что означает наша победа? Это, значит, что Тамерлан уберется. Аллах Единый, зрящий все, знает, что мы правы. А Бог бывает на стороне тех, кто прав. Однако здесь имеется одно но - мы должны быть неукротимы и должны показать, что мы неукротимы. Страх из края вон изгоните! Страх делает человека безвольным и трусливым! Восстаньте против супостата плотиной! Стоящий на ногах, могущий что-либо бросить во врага, выходи и, пока все не разрешится, домой не уходи! Это - война Отечества» (5 : 690 - 691).

История человечества уже множество раз доказала, что, когда все эти составляющие любви к Родине сливаются воедино, страна превращается в единый кулак, нацеленный на противника и выбивающий его вон из родных пределов. И тогда благодарное Отечество будет встречать своих заступников песнью любви и восхищения, отдавая дань уважения их самоотверженности, мужеству, решимости и разуму:

- Сестры-подруги, разве для нас не благоденствие жить в этом краю?! Разве не счастье для нас, что мужы, восседающие здесь – наши отцы?! Чтоб мы делали, если б они были ничтожны духом?! Если б их поджилки тряслись, когда враг вставал у ворот?! Чтоб делали наши Отцы Страны, если бы на их призыв «ратуйте!», со всех дворов не устремлялись воители: из хуторов - родничками, из всех селений - ручьями, из городищ - потоками, сливаясь в паводковый Терек, рвущийся встречь врагу?! Чтоб мы делали, если б не было их - Старейшин, устанавливающих единение края. Какое счастье, сестры, что наши мужы отважны и деятельны!.. Разве не счастье, что мы пребываем в свободе и шествуем вольно, когда жестокий лиходей пропитал покрывало кровью и накрыл им землю?!.. Разве обретались бы мы в мире, по своей воле выходя, по своей - возвращаясь, если б мужы не стояли так несокрушимо?!.. Ведь есть бесхребетные люди с рабским разумением. Когда заявляется враг, обладающие честью противостоят ему, а лишенные ее на четвереньках бегут. Спасшиеся бегством, обвиняют павших мужами: мол, по их вине постиг нас этот погром. Врага-то они и не обвинят (3 : 453 – 454).

Если бы у гIалгIай процветал разгул пороков, если бы не было согласия и единства, тогда этим же девушкам пришлось бы исполнять торжественные оды в честь завоевателей. Картина страны бы изменилась: средь запустения и разрухи, нищеты и ущемленности, в которой прозябал бы народ, взошли бы чертоги гIалгIайской «знати», порожденной монголами. Она бы предавала Отечество, обирая своих собратьев и беря мзду у врагов. Но не сложилось... патриотизм народа не дал ей в этот раз шанса всплыть...

Хамзат Фаргиев

25 июня 2015
http://kavkasia.net/Russia/article/1435270167.php

Примечания

Названием статьи использована цитата из эпопеи «ГIалгIай»: «Даьла везар да - воайла вай дезар, воайла дика хилар, барта хилар» (6 : 347). Первая цифра - номер книги, вторая - страница. Перевод отрывков из эпопеи автора статьи.

1. Ара-аланы (ара-оалой) - плоскостные аланы.
Мехк Кхел - Высший Совет страны.
Урхаз - вождь, предводитель, царь.
Олдар - владетельный князь.
Тох (ТIох) Алхаст - У халлоев сперва идет имя отца, а затем – свое собственное.
2. Сайкий усыновила Яхно и назвала его халлойским именем Ваха (Живи); Къохк - клык.
3. Сартах - сын Бату-хана.
4. Борганы - тюркское племя, жившее в Крыму и на Северном Кавказе. Они были истреблены Тамерланом, их остатки растворились среди других тюрков (примечание И. Кодзоева). В его описании Бексолт в совершенстве владел языком гIалгIай, был женат на гIалгIайке Илли и похоронен в БоргIа Каш (могила-мавзолей у с. Плиево).

***

На фото - картина  ингушского живописца Х.-А. Имагожева «Жрец».