Прогулки с Иосифом в трестовской больничке 5

1. «Замалёвка. На перспективу»

Побреюсь. Пообедаю…

Я ждал намеренно «обеды» к этой блажи,
а потому всё выйдет аккурат наоборот.
И так… Я пообедаю. Затем,
слегка побрившись, непременно выйду.
С прогулкой на –
точнее –
во дворы.
Прокапанный заботливой студенткой…

Прокапанный до этого всего.

Пройду за угол. Где кирпичный блок,
возможно, девятнадцатого века,
кемарит чуть пониже. За чертой
двора. Там ветхие постройки,
с опавшей прошлогоднею листвой
на перегнившей, но, пока что крыше.
К мосту над Витьбой взгляд переведу…

Несут обед. Долой живописанья!
А перед нами снова натюрморт.
Супец, где плавает негусто вермишель,
с картошкой и морковкой вперемежку.
Второе – рыбка. С тем же «крем-брюле».
Хотя от рыбки большей частью запах.
Зато не будет вытяжки с костьми.
Но малая нашлась меж овощами.
На третье, скажем (сказано), кумпот.
Обед окончен. Начинаем бриться.
Потом, коль не порежусь, выхожу.
А если… Чай, не девственник – не сгину.

2. «В БС. 14.00. 26.06»

Ботанический сад. По скамейкам рассядутся тётки.
Я прикину свою. Для посадки. Мне тётки не в кайф.
В небесах облака. Где-то в море – подводные лодки.
Мне сегодня чуть ближе, крути не крути, облака.
На аллее в сто сосен (тех сосен – всего вполовину)
Вперемежку, по грядкам, ютится трава-резеда.
Облака… Выгибают бока. Расправляют животики-спины.
И текут, меланхолы, в своё nevermore-навсегда.
Дуралей-воробей у скамейки купается в ямке.
В разомлевшей пыли. У него – рядовой моцион.
Две старушки галдят. Из советской эпохи беглянки.
Из давно позабытых и впредь невозвратных времён.
Если дальше пройти (мне старушки слегка надоели),
По элитным дворам (от всё тех же советских «элит»),
Комсомольские песни споёт вам Вано Мурадели,
Стоит только припасть чутким ухом к каркасам из плит.

3. «Подстрочное»

«Сад громоздит листву и
не выдаёт вас зною».
Я ведь не торжествую,
Но и почти не ною
Листья, в нагроможденьях,
Что-то теряют сами.
Что-то от летней лени.
Раньше они глазами
С чаши дерев смотрели.
Раньше они пестрели.
Песню свою шептали.
Барды и менестрели
Зонтиком плотным стали.
В нагроможденьи…

4. «В отложенное «и»»

Зубная на височную, дробительная и
Несёт меня по адским коридорам.
Блаженен, кто уверовал в Нирвану и наив –
В наивный Рай с Всевышним кредитором.
Отпляшем и откашляем, ногами отсучим.
Нас ладаном прокурят на дорожку.
Останется бесхозное, ненужное «Зачем?!».
И некролог в одной малотиражке.
Дробительной не станет зубная, с нею и
Височная уймётся за чертою.
И даже откровения от «школы и семьи»
Повиснут прописной белибердою.

5. «Подстрочное. К обложке на тетрадке»

«Наместник, босиком, собственноручно
кровянит морду местному царю…»
Без рифмы. В ритм. Иосиф неотлучно
Вергилием со мной по винтарю.
За кругом круг спускаясь, постепенно
Ведёт в туннель, к последнему листу.
А мир застыл. По флорентийскому мосту
Бесполые шныряют манекены.
Они пусты, как воск. Как цапля под мостом.
Что смотрится в коричневую воду.
Не важен век. Не важно время года.
Ничто не важно в оттиске пустом.
Хотя по краскам…
Шустрый сателлит
Носком ноги царьку кровянит морду.
И цапля белая в коричневую воду
Струится. Пахнет ирисом в тени…
Там был Наместник!? Это суть не важно.
Флоренция в тоске многоэтажной
Невинной цаплей капает. В эфир.
Зачем?! Кому картонный этот мир?

Мы нарезаем долгие круги
По винтарю. Вергилию виднее.
Хотя в Аду нет времени совсем…

6. «Подстрочное»

«Поэзия должно быть состоит
в отсутствии отчётливой границы…»
времён, вещей… Особенно – вещей.
Границы мест, обличие героев. Их реплики
Отрывочны, как сон, и вечно наползают друг на друга.
А вы о Ней: Прекрасная наука!
Науки там, что ягод на плюще.
И греков – в Треблинке.
О греках промолчу. Империи нельзя без дураков.
В границах мест. В колониях. Во власти.
Без них грозит не то, чтобы раскол,
Без них, Большой Болван – уже не Мастер.

Империя – оазис для вранья.
Враньё кипит и обретает Славу.
И это тоже – без отчётливой границы
Холуйства с мужеством…

7. «К автопортрету. Фото от 26.06»

Скамейка. С видом удручённым
На ней сомнительный субъект.
Давно не юношеских лет.
По датам чётным и нечётным
Всегда он равно удручён.
И на закланье обречён.
Ему уже не открутить
Навешанных на шею гаек.
Бездушным светом отвергаем,
Склоняет голову к груди.

8. «Инфернальное»

Из крана – чёрная вода.
Внизу, в подвалах, ночь шумела.
И вот, теперь из крана прёт.
В Аду прорвало тайный грот.
Черна, как гной. Больное тело
Вблизи себя не нахожу.
Моё сочится не водой.
Тем паче – мёртвою. Гнилою.
Я постою у аналоя,
И будто снова – молодой.
На фоне адских испражнений.

9. «Галерея» (И.Б., Ретро)

Се вид Отечества. Картина.
Сам император у мортиры.
Лужок за Клязьмою. Овражек.
Се вид Отечества. Пейзажик.

Се вид Отечества. Набросок.
Пустой рассвет. Зазывно розов.
Вокзал в Филях. Ряды из сумок.
Се вид Отечества. Рисунок.

Сараи. Ямина. Г...
Се вид Отечества. Панно.
А это – будто Панорама.
Пасхальный день. Попы у храма.

Се вид. Большая Галерея.
Лаура. Флора. Лорелея.
Бульвар Османа. Монпарнас.
Однако, это – не у нас.

10. «Фривольное»

Июньский день –
Прелюбодей.
Его тепла на всех хватает.
За ноги голые хватает
Девчонок. Перезревших дам.
Одежды тех – не по годам.
Но у жары свои законы.
Ломая возраста препоны,
Она штурмует бастионы
Давно забытых крепостей.
А даме в пору туз крестей.
Но и она ныряет в шорты,
Ложась вуалью на офорты
В тяжёлой прелести своей.

11. «Старик»

Утро как утро. Но стонет старик.
Тот, что, часами закрывшись в клозете,
На этаже возмущает народ.
Стон всё протяжней. Походит на крик.
Где-то остались заботы и дети.
Внуки остались… Никто не берёт.

Можно понять эти стоны-запоры.
Если без края. И не поперёк.
Стонет не просто старик, а который…
Проклятый всеми, несчастный старик.

12. «Камень»

Камень. Валун. Не сказать, что огромный.
Но одному мужику не поднять.
Смотрится в данника ясеня крона.
Камень застыл, притулённый к корням.
Сколько лежать ему? – Богу известно.
Метрах в пяти – под уклон, тротуар.
Пеших не густо. Зато и не тесно.
Камень – не памятник. И не товар.
Тихо лежит. Не мешает. Не нужен.
Можно подвинуть. Без лома – никак!
Здесь и в дожди не сбираются лужи.
Вряд ли лежал он в далёких веках.
В шестидесятых кроили хрущёвки.
Рыли траншеи. Вот, он и попал.
Да откатился. Строитель прощёлкал.
Был бы огромным. А то – шантрапа.
Но не поднять. Не откинуть в раскачку.
В детстве его я не замечал.
Камень как камень. Кому-то на дачку
Мог бы сойти. Чтоб фундамент венчал.
Видно, не нужен. И не мешает.
Даже вода под него не течёт.
Не зарастает травой и лишаем.
Камень как камень. Упёртый качок.