Пьяный безбожник

В саду во дворе, где заря догорает,
где злато в песочницах и возле них,
в дешёвом угаре юдоль коротаю,
в тоску окунув заморщиненный лик.

Угрюмая маска к нему припаялась,
от бед и печалей под солнцем прижглась,
приклеилась, и я содрать не пытаюсь.
За ней два куска малахитовых глаз.

Гадливые мысли легко одолели,
а разум привычно отправился вспять,
румяные щёки вовсю заалели
от выпитой водки и ложки опят.

Заев горький спирт, кашлянув от удушья,
кусок папиросы достал, подкурил
и горечь втянул, тем заполнив бездушье
и свой атеистский, измученный пыл.

Я голоден, полон одним лишь безверьем.
Три раза Господь намекал, что он есть.
Но стал вольтерьянцем иль чёртиком в перьях,
когда коммунизм опрокинул мой крест.

Дурной бескультурщиной полнятся речи,
когда совершаю в тиши монолог.
А вечер ложится на узкие плечи,
как будто ладонь, что заводит сам Бог.

Быть может, желает прихлопнуть, как муху,
за все прегрешенья, неверье и мат.
Но мне безразличны деяния духа,
какого утратил лет восемь назад.