Вынужденный аскетизм
как терпкое снадобье жаркого свойства,
давая забвенье тому, что ушло,
легко прижигая болезнь беспокойства.
Усладою сахарной сыт в полутьме.
Душевные язвы излечены водкой.
Окно зарешёчено, словно в тюрьме.
С людьми одиноко и очень неловко.
Крутой кофеин проникает и жжёт.
Несловоохотливый нрав каменеет.
Над книгой раскрытой читающий рот
и стержень табачный струится и тлеет.
Чудной аскетизм среди тысяч людских
приятен и вынужден, тёплый и строгий.
Давно отделился от действий мирских,
себя возомнив Заратустрой иль Богом...
Свидетельство о публикации №122071202703