Цветы моего детства

Родился я на острове курильском,
где острова курящие живут, 
пускают дым  и кольцами и диском,
купаясь в волнах цвета изумруд.

Их гонит к славным островам любезно
великий сильный Тихий океан,
из недр глубокой океанской бездны,
лаская бедра голым берегам.

На берегу хрустального залива,
у острова с названьем Итуруп,
весною САКУРА цветет красиво,
цветы роняя в  серебристый пруд.

Они плывут под звуки  патефонов,
рожков веселых добрых погранцов,
Амурских волн и вальсов Мендельсона,
в венках иллюзий выросших юнцов.

Моей любезной взрослой тётей-няней
была девчёнка - восемнадцать лет,
японочка, подружка в помощь маме
(привел отец - летяга-погранец).

Тогда там жили мирно рядом с нами,
аборигены этих островов -
япончики с раскосыми  глазами,
посланцы Будды из других миров.

Уехала японка в Яманашу,
собрав вещички рано по утру,
моя ж двадцатилетняя мамаша
за аистом послала ко двору.

Лет через пять отца гонцы послали
к границе Польши, в мирный  город Брест.
Я там узнал как крутятся педали
и как пьянеют женихи невест.

Какого роста караси и щуки,
про речку с странной кличкой Мухавец,
о чувствах дружеских, азах науки,
и как папаша делает  трындец
 
в обед моей расслабленной  мамаше, 
буфетчице в театрике, где я
впервые в жизни с девочкою Машей
познал основы светского житья,

и получил большое наслажденье,
придя впервые в театральный зал:
волшебный сон на театральной сцене
в чудесной  сказке молча наблюдал.

Я верил там с восторгом детской силы
в ЦВЕТОЧЕК АЛЕНЬКИЙ, в призыв «Прости!»,
где вместе с залом хором мы просили
скорее зверя в принца превратить.

Потом я вырос и познал немало
красивых близких и далёких стран,
но каждый раз сердечко замирало,
когда Курилы с Брестом вспоминал:

мой детский трепет новых ощущений
из нот симфоний детского рожка,
запечатлевших запахи мгновений
японской сакуры и алого цветка.

13.04.2022

"Праздник", 70х58, 2010