Из поэмы Не думал, не гадал3

Печаль моя, увы, безмерна
и к ней примешана тоска.
Меня смущает лишь манерность
и замок чести из песка,
всего безумия инертность.
Но импонирует мне верность
и дружбы честной чистота.
Хотя, я знаю, не проста
святая жизнь без святотатства.
Да вся печаль моя чиста
и жизнь читается с листа
с великим чувством в Мире братства,
с доверием друг к другу, где
есть уваженье в том числе.

О слове молвлю снова слово.
Оно, друзья, не воробей.
Слова – Поэзии основа.
Поймёт, надеюсь, и плебей.
Прочтёт, наверное, случайно,
да не какой-то там начальник,
а парень деревенский наш,
нет, не замызганный алкаш,
а может, даже и прохожий.
Куда торопится? Как знать?
Не современная он знать,
на них, конечно, непохожий,
идущий мимо тишины
в суровом грохоте войны.

Слова, одни слова и слава.
Поют цветы, растёт трава,
всё остальное как октава.
Кружится в песне голова.
Звучит мотив неординарно,
к тому же тихо и попарно,
что опечаленный ноктюрн
и всё обходится без урн.
Слова выстраивают строки.
Взлетают рифмы в небеса.
Туманом стелется роса,
в ней отражаются пороки.
На первый план выходит смысл,
стремящийся за словом в высь.

В волне обской купался Пушкин.
заямбил я не зря, Поэт.
Но это вовсе не игрушки.
Конечно, истинный портрет.
Бежали волны, нарушая
покой, но всё же не смущая
сидящих в лодках у сосны,
считавших прихоти весны.
Мы, обожжённые волною,
спешили к солнцу на песок
среди ветвистости тех строк,
рождавшихся ещё весною
за тонкой памятью рябин,
свободных, юных не рабынь.