Город любви и лёгкости

Париж обагрён гильотинами, и
рутиною выглядит гибель Луи.
Его голова затерялась в ряду
таких же отрубленных в райском саду.

Его голова забинтована, и
Париж прозывается "город любви",
и прозою шпарит папаша Журден.
Параша Парижа — из окон вдоль стен.

Его мостовые залиты дерьмом,
и шея любви обрастает ярмом,
и рубят Греную сто рук и сто ног,
чтоб сотую деву догнать он не мог;

не мог обездвижить, не мог изловить,
свалить и обрить их, а после любить
оттенки и гамму, и весь аромат,
свои закрома умножая стократ;

преград обходя заповедные лье,
и с шейки на землю бросая колье
Шарлотты, Лизетты, Жоржетты, Манон,
жар-птицы, царицы*, подёнщицы, но —

оно тебе надо? себя пожалей.
Оно паранойя твоя, дуралей! —
её роковое шальное амбре.
До самозабвенья поёт Дезире,

до садо, до мазо танцует в саду,
и рушится мост, и дома на мосту,
и льётся парфюм белошвеек и звёзд,
и падает в Сену маниловский мост,

где в лавках торгуют с французом француз
лавандовым мылом и в минус и в плюс,
лосьонами и травяными саше.
Какое Ассанжу надысь ассаже...

О милый Манилов монмартровских крыш!
Манилов мечтает уехать в Париж.
Его родовое стоит на юру,
на солнце слепом, на сносях**, на ветру.

Стрижи над Парижем, ножи гильотин...
Желаю в Париж, говорит господин.
Тот город звучит ему музыкой сфер.
Кивни с гильотины ему, Робеспьер.


                1 июля 2022

__________________________________
___________________________________

* доярки
** на снегах

__________________________________
___________________________________