Дмитрий Шарабарин

ДМИТРИЙ ШАРАБАРИН
(род. в 1937 г.)

ГДЕ ТЫ, РОДИНА?

Тихая моя родина…
Н. Рубцов

Даль неясная, безответная.
Заплутал, забрел
В мир неведомый.
Век чужой вокруг.
Страх течет в крови.
Моя родина,
Отзовись!

Отзовись небесами синими,
Окликающим детским именем,
Удивленного сердца трепетом,
Майских листьев
Лучистым лепетом,
Где звенит восход,
И тоскует высь,
Моя родина,
Отзовись!

Отзовись родным ожиданием,
Огоньками в окошках
Дальними,
Под серебряною подковою –
Словом, песнями родниковыми,
Без которых в краях чужих,
Моя родина,
Не прожить!

За остывшими расстояньями,
За грехами и покаяньями,
За весенними перекатами
Сожжены мои дни закатами.
Пустошь.
Времени хищный свист.
Моя родина,
Отзовись!

ФЕВРАЛЬ

Вырвались неведомые силы
Из тяжелых ледяных оков.
Ах, какой буран по всей России
Накануне таянья снегов!

Жизнь моя! Куда коней торопишь?
Все равно не скрыться от беды!
Тайные протаивают тропы
И давно забытые следы.

А над ними – непогода злая.
Свисты пугачевские в лесу.
Может быть, прославят иль ославят –
Не понять от века русский суд!

Вознесут на пьедестал иль плаху?
Ничего не видно впереди!
Будто с треском белую рубаху
Время разрывает на груди.

ДЕНЬ ПОБЕДЫ

У конторы ходили кони.
Майский ветер в тайге бродил.
Председатель на подоконник
Ящик – радио – взгромоздил.

Здесь, где время идёт не скоро,
До столицы, как до луны,
Левитана победный голос
Возвещал о конце войны.

В небе коршун тревожно реял.
Позабывшая про дела,
Вестью поднятая деревня
Ковыляла, бежала, шла…

У конторы скопились.
Тише!
Голос плыл над шатрами крон,
Над людьми, над конторской крышей –
Сквозь пространство и крик ворон…

Как на бурных волнах качаясь,
Под весенний напев тайги,
То слабея, то вновь крепчая,
Широко расплескался гимн!

Шелестя над конторской крышей,
Пламенел на ветру кумач.
А под ним всё слышней, всё выше
Из толпы поднимался плач…

Затихали вокруг берёзы,
И немел вековой кедрач…
Заполнял он округу – слёзный
Вдовий плач, материнский плач…

Заглянуть бы в простор грядущий!
Нынче – эх! – набирает рысь
Мир беспамятный и бездушный,
Исповедующий корысть.

Я чужой в нём. Живу иначе.
Мир мой – прожитые года.
Не смеюсь, когда кто-то плачет.
Мне чужая беда – беда!

От раздумий нелёгких маясь
В суматохе бегущих лет,
Я до слёз теперь понимаю
Грусть земли, печаль журавлей.

И покуда новые беды
Не отшибли память и слух –
Буду слышать я в День Победы
Вдовий плач да причёт старух.

БАЛЛАДА О ЗОРЬКЕ
Мне ж, голодавшему
Долго и тяжко,
В пользу пошло
Молоко коровье.
В. Фёдоров

Задумаюсь – очнётся память.
Вчера как будто – боже мой! –
Шагала Зорька с вольных пастбищ
Туманным вечером домой.

Шагала тяжело, упрямо
По остывающей тропе.
И разговаривала мама
С ней нежно-нежно, нараспев.

Костёр чадил. Заря горела.
Дымок стелился по траве.
А Зорька на меня смотрела,
Вздыхая, словно человек.

Она как будто понимала
Всё, что творится на земле…
Живёт во мне, не унимаясь,
Боль-память тех военных лет.

Я выжил в хмурой жизни горькой,
Где долго таяли снега.
От голода спасала Зорька
Да вечно хмурая тайга.

Когда орудия устанут
И вся земля вздохнёт легко,
Пусть стратегическая Ставка
Учтёт парное молоко.

Как за победы в рукопашных –
За жизни! – в страшные года,
Я, не жалея, Зорьке б нашей
Отечественный орден дал!

Посмертно. Без вести пропавшей, –
Когда черёмуха цвела
И дымный пар стоял над пашней,
Со стадом Зорька не пришла.

Взгляну в простор: у горизонта –
Тем временам не устареть! –
Всё ищет, ищет дом наш Зорька
В тайге вечерней на заре.