Конфуций. 1 15

Конфуций. §1:15
     Цзы-гун сказал (т. е. спросил: «Если кто будучи) беден и Не льстец, богат и не возгордился — каково (это, т. е. не похвально ли)?» Конфуций отвечал: «Возможно (т. е. это сносно, может назваться порядочным), но еще лучше будет, если беден, да весел, богат и любит церемонии (т. е. соблюдает правила вежливости)». Цзы-гун сказал: «Так это то означают слова Ши-цзина; как будто обрублен и выглажен, как будто высечен и отполирован. Конфуций сказал: «Цы (имя Цзы-гуна, см. выше), теперь только с тобой можно Говорить (толковать) о (Ши-цзине) стихах, (потому что ты, если) сказать (тебе) об ушедшем (прошедшем), узнаешь, что Придет (будущее, т. е. и из сказанного заключаешь о том, что не сказано, что только подразумевается)».
(Перевод В. П. Васильева)
     Цзы-гун сказал: «Что вы скажете о человеке, который в бедности не пресмыкается, в богатстве не заносится?» Философ ответил: «Годится, но он ниже того, который в бедности весел, а в богатстве благопристоен». Цзы-гун сказал: «В Ши-цзине сказано: Как будто отесана и обточена (слоновая кость), как будто огранена и отшлифована (яшма)". Так вот, что это значит!» Философ сказал: «Цы (Цзы-гун), теперь с тобой можно толковать о Ши-цзине, потому что скажешь тебе о прошедшем, и ты знаешь и будущее».
(Перевод П. С. Попова)
     Цзы-гун спросил: «Хорошо ли, если бедняк не заискивает, а богач не зазнается?» Учитель ответил: «Хорошо, но не так, как если бы бедняк испытывал радость и богач любил ритуал». Цзы-гун спросил: «Не об этом ли говорится в Ши цэин": слоновую кость вначале режут, а затем отделывают, яшму вначале вырезают, а затем отшлифовывают". Учитель ответил: «Сы! С вами можно начать разговор о Ши цзин". Когда я говорю вам о чем-нибудь, что совершилось в прошлом, вы уже знаете, что последует в будущем».
(Перевод В. А. Кривцова)
     Цзыгун спросил:
     — Как Вы оцениваете тот случай, когда человек в бедности не пресмыкается, а разбогатев, не зазнается?
     Учитель ответил:
     — Это неплохо, но не сравнится с тем, когда человек в бедности испытывает радость, а разбогатев, питает склонность к ритуалу.
     Цзыгун снова спросил:
     — В Песнях есть строки:
     Он словно выточен, гранен,
     Шлифован и отполирован.
     Вы не об этом ли говорили?
     — Да, Цы, — ответил Учитель, — отныне с тобой можно говорить о Песнях: тебе скажешь что-либо, а ты уже знаешь, что за этим следует.
(Перевод И. И. Семененко)
     Цзыгун спросил:
     — Беден, но не льстив, богат, но не заносчив, — что скажете па это?
     Учитель отвечал:
     — Неплохо! Но это еще не так хорошо, как если сказать:
     Беден и радостен, богат и любит ритуал.
     Цзыгун продолжил:
     — В «Ши» «Песнях» есть такие строки:
     Как будто выточен, как будто полирован,
     Как будто отгранен, как будто отшлифован.
     Учитель воскликнул:
     — О, Сы! Начать могу с тобою речь вести о «Ши».
     Услышав об ушедшем, ты мыслью познаёшь грядущего шаги!
(Перевод А. Е. Лукьянова)

И в бедности своей не пресмыкайся,
В богатстве над людьми не возносись.
Быть человеком совести старайся,
И огранит тебя овалом жизнь.