Анди. рассказ

   

Анди
Как то, молодому повесе Анди, надоела разгульная жизнь в Душанбе. Он решил уехать в Россию и, не абы куда, а в саму Москву. Вся честная компания, продвинутая рабочая молодежь конца семидесятых годов – парни и девчата того времени, собрались на перроне ж/д вокзале Душанбе за час до отправки поезда Душанбе-Москва. Уезжал душа компании Андиджан… Многие его уговаривали забыть свой новый порыв и остаться, но Анди был непреклонен. Кроме, как с милашкой Наташкой( которую на самом деле звали Ниной, но тогда всех крашенных блондинок в Душанбе звали Наташами, и это имя ей нравилось), ни с кем расставаться ему не было жалко. Надоела бесцельная жизнь. Каждый день одно и тоже – по будням нелюбимая работа, по выходным танцы и застолья… Даже флиртовать с незнакомками стало сложнее, Наташка уже явно метила в жены и отметала соперниц на ходу. А Анди честно говорил, что если и женится на ком, то только лет через пять, не раньше. И сегодня горше всех было Наташе. Хотя, с другой стороны может это и к лучшему. Все, ни к чему не обязывающие отношения, надоели, надо найти серьезного парня и создать семью. Года улетают, как на небе журавли. А орёлик пусть летит себе на свободу, хотя и уверяет, что как устроится на новом месте, обязательно позовёт ее к себе… Но в это ни она, ни он сам, и никто другой из этой компании не верит…
– А я еду, а я еду за деньгами! За туманом едут только дураки! – Забренчав по струнам гитары, запел переиначенную популярную песню один из друзей Анди, по имени, Рустам.
– Нет, ребята, я еду за знаниями, хочу учиться в России, старею уже, а живу только с техникумовским дипломом, – смеясь, выпалил Анди, – и вот Наташка приедет ко мне, правда, Натали? – Наташа, только молча улыбалась, у неё явно было непраздничное настроение.
– Учиться в Москве надумал? – спросила подруга Наташи Матлюба.
– А чем черт не шутит? Может и в Москве. А так, Россия большая, я впервые еду туда… В общем, поживём, увидим! Где наша не пропадала!
Ребята пели, веселились и дурачились так, как может веселиться только молодёжь, невзирая на время и на эпоху. А на дворе было лето 1979 года… И вот уже изнутри вагона Анди машет своим душанбинским друзьям… – Вот и всё! Прощай старая жизнь! Прощай прошедшее время, я еду в будущее! О, дорога, я тебя люблю! Да здравствует свобода!
Анди шел двадцать шестой год, и пять лет из них, после службы в армии, он прожил в общежитии треста « Промстрой» в Душанбе, если женился бы, и еще лет пять потерпел, быть может, и квартиру получил бы, а к старости, может и на личный автомобиль накопил бы… – Бррр! Нет уж, я ждать не хочу и не умею – мне сразу всё подавай! Я хочу все блага жизни с молодости испытать! Ночь нагнала поезд уже на территории Узбекистана, здесь, в Термезе, многие сошли и вагон наполнился новыми пассажирами. Со следующего дня начался переезд через голую и бесконечную степь Казахстана. Глаза уставали от однообразного пейзажа и народ, зашторив окна вагона, предавался чаепитию и поеданием, взятой в дорогу, домашней провизии. Были и такие плацкарты, где лились рекой алкоголь и песни – алкоголь там, где сидели шабашники, которые ехали на заработки в бескрайнюю Россию, а песни звучали в купе молодых студентов -стройотрядовцев. В советские времена студенты работали на всесоюзных стройках до середины августа, приобщались к физическому труду, да и денежки зарабатывали приличные, приодевались к новому учебному сезону и, при сдаче сессии, льготы имели перед теми, кто в стройотряды не ездили. Анди смотрел с завистью на такие группы, он понимал, что если и поступит в институт, то только на вечернее или заочное отделение, так как кормить его было некому, да и не мальчик он уже. Так что студенческие стройотряды не для него…
После Оренбурга, пейзаж за окном вагона резко изменился… – Так вот ты какая, матушка Россия! « Лес да поле, да плат узорный до бровей!». Леса перемежались с полями, и поезд периодически пересекал мелкие и большие реки. Через Волгу промчались по огромному и длинному мосту, правда узорных плат до бровей нет уже и в помине… В Москву прибыли поздней ночью. Анди решил ночь провести до утра в зале ожидания. Не миллионер же, чтобы в гостиницу поселяться. Деньги, что есть с собой, надо растянуть до первой получки на новом месте. Утром он впервые в жизни спустился в метро и поехал на Ленинские горы, там находился главный университет Страны Советов – университет им Ломоносова. Кругом было море народа, в основном молодежь, с папками-скоросшивателями под мышками. Ни один, из сдающих документы, не был уверен, что поступит…
– Ты на какой факультет сдаешь документы?
– На юридический…
– Ух ты! А ты знаешь, что только на сегодняшний день там уже больше ста человек на одно место?
– А сам ты, на какой сдаёшь?
– На филологический, здесь конкуренция слабее, но МГУ есть МГУ, и только единицы из этого народа поступят на учебу...
После таких услышанных диалогов у Анди окончательно испортилось настроение… Побродив до заката солнца по холмам и налюбовавшись красивыми видами на Москву, он побрел к станции метро и покатил, по уже известному ему маршруту, обратно на площадь трёх вокзалов. Выбрал себе кассу, где стояло меньше народу, и встал в очередь.
– Слушаю вас молодой человек?
– А до Хабаровска или Владивостока когда отправляется поезд?
– Завтра в десять утра Дальневосточный отходит. Вам выписать билет? – Анди на минуту замешкался, этого было достаточно, чтобы за спиной поднялся ропот…
– Скажите, пожалуйста, а ближайший поезд, когда уходит в ту сторону…
– Хм, вот Москва – Лена, через полчаса отходит до Красноярска…
– Выпишите мне один на плацкартный до Красноярска.
Так, через час, где-то, он оказался снова в поезде и катил теперь от Москвы в сторону Сибири. Он сам не знает, зачем так сделал, но мысль о том, что ночь придется провести снова на скамейке в зале ожидания, заставила его, устроится на верхнюю полку катящегося вагона… Да, Анди недавно исполнилось двадцать пять лет. Он был выше среднего роста, худощавый молодой человек с черного цвета кудрями до плеч, с красивыми усами и модными в то время бакенбардами, прямо, как член аргентинской сборной по футболу или солист из цыганского ансамбля «Ромэн». Свою неотразимость он чувствовал, и снисходительно относился к внимании со стороны прекрасного пола. Он, как говорится в том афоризме – чаще позволял себя любить, чем любил кого-то. Нет, конечно, он играл роль влюблённого отменно, как было с Наташей, но в глубине души, ждал другой любви, такой, как в романах или в фильмах. Трое, в том числе и Анди, из четверых спутников по общему плацкарту, ехали до конца, то есть до Красноярска, а один, молодой военный с погонами прапорщика, ехал до города Перми. Звали служивого Валерой, после завтрака с чаем, молодые парни, оставив своих сердобольных попутчиков, мужа и жену одних, ушли покурить в тамбур. Там и познакомились поближе. Валера ехал в трудовой отпуск, в свой родной посёлок под Пермью, где его ждали жена, на сносях, и его родители. Анди, рассказал вкратце, о себе и о своем желании работать и учиться в Сибири или на Дальнем Востоке. Парни явно сдружились и чтобы скоротать время в пути, пошли, ближе к обеду, в вагон-ресторан. Выпив за знакомство, они расслабились и, через какой-то час, уже так дружески общались, будто сто лет знали друг друга. У Анди был безупречный русский язык и только черные кудри выдавали в нем нерусского, но когда он заговаривал, все преграды разрушались и он становился в доску своим среди любого народа, владеющего русским языком. Вот и сейчас все поняли уровень его эрудированности, когда он помог супружеской паре с разгадыванием кроссворда. Валера только хлопал от восторга, ему явно понравился его колоритный попутчик и уже к вечеру у них состоялся серьёзный мужской разговор.
– Анди, я предлагаю тебе сойти со мной в Перми, тебе же без разницы куда ехать? Вот поживёшь немного у нас, дом большой и пристройка есть во дворе. В шестидесяти километрах от нас, в городе Добрянке, в разгаре всесоюзная стройка – Пермская ГРЭС. У нас такие места! Сам увидишь и не пожалеешь! Решено?
– А что, можно и так, – ответил Анди после минутного раздумья…
По прибытию поезда на перрон ж/д вокзала города Перми, удивленная проводница, увидев Анди идущего с чемоданом к выходу из вагона, окликнула его;
– Молодой человек, у вас билет до Красноярска, же?!..
– Да, ладно! Подождёт Красноярск, никуда не денется! Разве можно мимо такой красоты проехать? – выпалил, смеясь Анди, спеша за Валерой.
– Вот, безбашенная молодёжь… – Донеслась до них реплика вагоновожатой. Они прыснули от смеха и радостные зашагали в сторону выхода в город…
Жена и родители Валеры ничуть не удивились нежданному гостью. Видно хорошо знали Валерин характер. Это была не то большая деревня, не то посёлок небольшой, потому как пару административных двухэтажных зданий было здесь – школа и здание сельсовета. Поселили Анди в домике, построенном на другом конце участка за огородом и несколькими фруктовыми деревьями. Удобства – уборная и банька, были тоже на этой стороне. Внутри было чисто и опрятно. Железная, допотопная двуспальная кровать с блестящими шарами на краях спинки, была аккуратно застелена цветным покрывалом, а у изголовья высилась горка пуховых подушек, накрытых белой кружевной вуалью. Платяной шифоньер, был ручной работы, но сделанный мастерски. Зеркало висело на стене, а над кроватью красовался гобелен с семейством оленей, который имелся, в те времена, почти в каждом доме среднего советского обывателя. В целом, жить можно, решил Анди.
Настя появилась у родителей в субботний день, она, разумеется, уже знала, что у них третий день как гостит молодой парень из южных краев, которого привел к ним домой ее брат Валера.
Настя была обыкновенной русской девушкой, с русыми волосами, большими синими глазами на бледновато-розоватом лице. Статью и ростом не была обделена природой. Подведенные тонкие брови и длинные тёмные ресницы делали её лицо красивым, а умный взгляд чуть загадочным. Одним словом, не могла она не понравиться влюбчивому Анди, который на каждую красивую девушку смотрел глазами охотника. Но тут, что то не клеилось, Настя, демонстративно, не обращала внимания на него. Валера только подсмеивалась над удрученным другом. За пять шесть дней, что Анди жил у них, они успели пару раз сходить на рыбалку, а вечерами попивали водочку и в доверительных беседах вели содержательные разговоры.
– Да, сестра твоя, Валера, такая девушка, вах! Она необыкновенная!
– Насчет необыкновенности, ничего не могу сказать, но что с детства она серьёзная, это да!
– А если я хочу иметь серьёзные отношения с ней?.. Ну почему она, смотрит на меня, как на пустое место?
– Потерпи, брат, не торопи события. Ты сейчас кто у нас? Человек без постоянного места жительства, без работы и т.д. Я советую тебе поехать в Добрянку, помнишь, я тебе говорил об этом городке ещё в поезде? Там идёт большая стройка, и работа с общежитием, обязательно найдутся для тебя. Тогда и Настя будет смотреть на тебя по-другому. Я буду здесь, на побывке, ещё больше месяца, так что, по выходным приезжай к нам…
– Решено. Я завтра же поеду в эту Добрянку… Добрянка! За одно название только нужно побывать там!
На другой берег Камы, людей и транспорт перевозил мощный паром, вот и рейсовый автобус Пермь - Добрянка, заехал на середину парома и остановился среди больших и малых транспортных средств. Такое водное раздолье Анди видел впервые. Его поражало всё в этих краях – полноводные реки, бесконечные леса, умеренный климат… и, полчища комаров, которые немного размазывали общее впечатление. Но местные говорили, что у них уже выработался иммунитет против комаров, и они не очень обращают внимание на них, а для походов в тайгу, есть специальный крем «Тайга». Он легко устроился на работу, узнав об его строительном дипломе, хотели принять в инженерно-технические работники, но Анди, чего-то, забоялся и пожелал работать монтажником-высотником. Уж больно хорошие деньги платили монтажникам, а опыт такой работы у него имелся ещё из Душанбе. После первого же получки, Анди помчался к другу Валере, а вернее, со страстным желанием встретиться с Настей. Ему показалось что, после того, как он устроился на работу, Настя подобрела к нему. По крайней мере, даже поинтересовалась, как ему живётся в общежитии и нравится ли работа. Вечером обмывали первую зарплату Анди. Кроме Валериных домашних, пришли ещё несколько молодых парней и девчат. В компании имелся свой гитарист, он пел не очень, но, как говориться, на безрыбье и рак рыба. Уже в середине застолья, когда всем стало хорошо от выпитой водки, Анди попросил гитару… Все замерли уже после первого его касания струн. Анди вспомнил свою душанбинскую компанию и хорошую девушку Наташу, но сегодня его целью была Настя… Он начал с любимой своей песни.
Письма, письма лично на почту ношу
Словно, я роман с продолженьем пишу
Знаю, точно знаю, где мой адресат
В доме, где резной палисад
Где же моя темноглазая где
В Вологде-где-где-где, в Вологде где
В доме, где резной палисад…
Он пел, вдохновенно, и смотрел только на Настю. Она была очень удивлена, об этой стороне таланта этого нерусского повесы, она не знала… Что он явный бабник и не пропустит ни одну юбку, она поняла ещё при первых встречах и потому, в круг ее интересов он не входил… А может она ошибается? Может, напридумала лишнего себе?
Анди пришлось петь до конца вечеринки, он произвел фурор, и в одночасье стал любимчиком компании. Когда все разошлись, он попытался заговорить с Настей, и она не отмахнулась, как прежде, только держалась на расстояние и не позволяла ни ему, ни себе никакие вольности.
– А ты оказывается артист, Анди?
– Да, нет, Настя, я любитель только, но если ты захочешь, стану артистом!
– А причем здесь я? – кокетливо пожала плечами улыбающаяся Настя.
– Настяджан, я с первого дня…
– Стоп! Не надо. Я буду ласкова только со своим мужем. Если любишь – сделай предложение.
Анди такой поворот событий сбил с толку. Ему показалось, что девушка просто издевается над ним…
– Ты это серьёзно говоришь?
– Вполне.
На другой день Анди рассказал о своем разговоре с Настей ее брату Валере.
– Ну и как ты на это смотришь? – Спросил Валера.
– Боюсь, что она дурачит меня…
– Ну можешь не переживать на этот счёт, я поговорю с ней и поставлю тебя в известность. Может, и зятьком станешь. – Сказал, смеясь, друг.
Поженились они через полгода, после того, как Анди сделал предложение. Такова была воля Насти. За это время она уволилась с прежней работы и устроилась бухгалтером в строительное управление, где работал монтажником ее будущий муж. Им выдали отдельную комнату в семейном общежитии. Молодые души не чаяли друг в друге, Анди буквально на руках носил свою ненаглядную жену. Родители Насти тоже полюбили Анди, видя, как счастлива с ним их дочь. Анди, о поступлении в институт уже забыл, все мысли его были об устройстве комфорта для жены и для будущего ребёнка. В положенный срок родился у них сын. Анди назвал его Амиром, хотя Настя хотела дать ему русское имя, но здесь муж был тверд и непреклонен в своем решении.
– Вот поедем к моим родителям в Таджикистан, и неправильно будет, если у моего сына будет русское имя, там нас не поймут.
– Ну хорошо, пусть будет по-твоему – Амир, так Амир, только здесь мы его будем звать Андрюшей.
– А почему Андреем, в честь кого?
– В честь тебя, конечно. Ты же Анди, почти как Андрей!
– Ох, и мудрая же ты, Настёна! Договорились, будем здесь звать сыночка Андреем, а в Таджикистане Амиром.
В Таджикистан они поехали через два года после приезда Анди в Россию. Настя очень волновалась, ей было страшно ехать в чужие края и в то же время жутко интересно, она, ведь, дальше Перми нигде не была в своей жизни. Уже в аэропорту Душанбе она поняла, что действительно находится за границей – народ другой, язык другой, хотя все знают и русский… Было лето, конец июля, стояла неимоверная жара. Кругом цвели розы, море роз. Настя была на третьем месяце беременности вторым ребёнком. Ей всё время хотелось пить, а потом тянуло на рвоту. Видя такое дело, Анди не стал останавливаться в Душанбе, а сразу же повез на такси беременную жену с малым сыном на свою малую родину. Дорога была дальняя и они часто, по настоянию Насти останавливались. Обедали в Нуреке. Здесь всё удивляло Настю, и народ и природа, и еда – после жирного супа, им принесли тарелку жареной до красна мелкой рыбешки. Всем местным она нравилась, а ее тошнило от изобилия масла в рыбе. Он и другие отнесли это к ее интересному положению.
И вот, после пятичасовой дороги, приехали они в районный центр Муминабад, в котором Настя прожила аж три года. Дом Сулеймановых был большим, комнат восемь имелось в доме, и был он в два яруса, но нижний этаж был не жилым, здесь располагались различные кладовки и сарайчики. Кроме матери и отца Анри здесь жили его младший брат с молодой женой, ещё один братишка-подросток и две сестры, одной было восемнадцать лет, ее уже сосватали, как потом узнала Настя, и осенью должна будет состояться свадьба, другой было пятнадцать лет, – она училась в школе. Сестренки Анди быстро отвели Настю во внутренние комнаты и оттуда, она вышла уже во всем таджикском – цветастое широкое платье и узорчатые шаровары и самое главное, на голове огромный белый, с красными розами, платок… Анди впервые видел жену в таком наряде и, как показалось Насте, ему понравилось. Но чудеса только начинались. Весь месяц приходили в гости дальние и близкие родственники Сулеймановых, посмотреть на их невестку. Цокали языками, что-то говорили, и много смеялись… Насти было неприятно, но Анди объяснил ей, что ничего плохого о ней не говорят, даже хвалят. А ей посоветовал прислушиваться и запоминать слова, теперь ей здесь жить, и язык знать надо. Через месяц Настя с золовками вовсю принимала участие в домашних делах – стирала одежду вручную на берегу каменистой речки, научилась доить корову, подметала двор и убиралась в комнатах и даже, что-то говорила на таджикском. Это приводило в восторг окружающих. Развлечений никаких не было, кроме как пойти вечером в кино. Благо единственный кинотеатр в поселке располагался не далеко от их дома. Пришло время, повезли Настю рожать второго ребёнка, вернее повели – роддом тоже находился в пределах посёлка. Родился мальчик, и теперь было у них два сына, Амир и Карим. Карима Настя назвала для себя Колей. Прошло три года, и запросилась Настя домой, в Россию. Анди работал прорабом и имел хороший доход, так что, ему ничего не стоило отправить жену и двоих сыновей на самолете в Москву. Для этого не надо было ехать даже в Душанбе. Муминабад располагался в сорока километрах от города Куляба, областного центра в те времена, до развала СССР, и есть там и теперь шикарный аэропорт. Он был построен в стратегических целях во время войны с Афганистаном и был рассчитан на самолеты любого габарита. Так что, вылетела Настя из Куляба прямиком в Домодедово. Радости ее не было предела, когда она увидела родные российские просторы на подлету к Москве.
Амир и Карим, автоматически стали Андреем и Николаем, и окончательно забыли таджикский язык уже через пол года, может старший из братьев Андрей, что-то и помнил из таджикской жизни, но с годами и он забыл… Потом наступили девяностые годы, общая страна развалилась, в Таджикистане вспыхнула гражданская война. Большая часть народа оказалась без работы и без средств на существование. Так получилось, что обеднел и Анди. Он только десять лет спустя смог поехать в Пермь, к Насте и сыночкам своим. Настя так и не вышла замуж, растила детей сама, благо ее бухгалтерская профессия была самой востребованной во времена рыночной экономики. Анди был уже не тот франт, прическа поредела, лицо осунулось от тяжелой жизни… и весь он в потрепанной, немодной одежде выглядел каким-то бедным и нездешним. Настя обмыла и приодела мужа, готова была принять его… но он вдруг признался, что у него на родине есть жена и трое детей… Что приехал он на заработки в Россию…
– Прости меня, Настя, я три года не женился, хотя понимал, что ты ни за что не вернешься на мою родину. Меня заставили жениться родственники, и теперь я вынужден работать в миграции и посылать деньги семье…
– Ну, что теперь делать, Анди? Так теперь даже лучше будет для всех. Я подниму наших сыновей сама, но они теперь будут только русскими, я переделаю их документы и они никогда даже не вспомнят о своих таджикских корнях… а тебя я попрошу больше не появляться в наших местах. Когда они вырастут, и захотят найти тебя, я противиться не стану.
Анди с тяжелым сердцем поехал в Москву. Побывал на Воробьевых горах и вспомнил, как могла измениться его жизнь, не встреться ему тогда в поезде, молодой прапорщик Валера…
P.S
Прошло еще пятнадцать лет. И вот решил Анди увидеть ещё раз своих сыновей. В справочном бюро города Перми подал запрос на Завьяловых Андрея Ивановича и Николая Ивановича. По Николаю ничего не нашли, а вот Андрей оказался сотрудником крупного банка и весьма успешным человеком. Они встретились по просьбе Анди в одном из кафе, что располагался рядом с местом работы Андрея. Анди, когда увидел статного красавца Амира (он так и звал его про себя), загордился и прослезился…
– Вот что, уважаемый, то, что мы от вас произошли, мы понимаем, мы также понимаем, каких усилий стоило нашей маме вырастить нас без отца. Также спасибо вам, что не удержали маму и нас вы в своем Таджикистане… У Николая тоже все хорошо, он работает в одной солидной фирме в Москве. Прошу не ищите его. Вот вам деньги, хорошие деньги, отступные, как говориться … И всё. Не беспокойте больше нас … Прощайте.
Саид Сангин