Две жизни одной женщины

Имена разведчиков, особенно успешных, как правило, остаются неизвестными. Тщеславие не просто неуместно – губительно. Но им иногда удается прожить не одну жизнь, а две или даже несколько, несмотря на смертельную опасность, подстерегающую на каждом шагу.
Вот и героиня этого очерка прожила две жизни. Правда, во второй стала не просто известной – знаменитой. Но никому и в голову не приходило отождествить популярную детскую писательницу с опытным асом советской разведки. Сработала привычка вживаться в «чужой образ»? Или талант оказался настолько большим, что сам диктовал рамки нового воплощения?
Боюсь, что ответы на этот вопрос уже невозможно получить. Да и читатели, восторгавшиеся произведениями Зои Воскресенской, выросли и почти забыли кумира своих детских лет.
Но история не терпит пустоты. Ее заполняют либо легендами, либо по крупицам собранной истиной. В любом случае образ остается. И только на совети собирателей остается степень его правдивости.

Зоя родилась 15 апреля 1907 года в семье помощника начальника железнодорожной станции Узловая. Маленькой Зое исполнилось тринадцать лет, когда умер отец, — помощник начальника железнодорожной станции. После похорон слегла, с тяжёлой болезнью, мать. Девочке, как старшей из детей пришлось оставить учёбу и устроиться на работу. Кроме матери в семье подрастали ещё двое пацанов — Николай и Евгений. Заработанных денег едва хватало на хлеб и картошку.
Но мир не без добрых людей. Однажды на улице повстречала друга отца. С той поры начался новый этап в жизни девочки-подростка.
В 14 лет она стала библиотекарем 42-го батальона ВЧК Смоленской губернии, в 1923 году — политруком в колонии для малолетних правонарушителей, в 1928 году — перешла на работу в Заднепровский райком РКП(б) Смоленска. К детям ее всегда тянуло, особенно к обездоленным. А таких в стране в те времена было более чем достаточно.
В 1928 году Зоя переехала в Москву и с августа 1929 года начала работать в Иностранном отделе ОГПУ — во внешней разведке. Почти сразу же вступила в партию – раннее членство в  ВКП(б) было тогда достаточно распространено.
В конце двадцатых годов девушка стала сотрудницей Иностранного отдела ОГПУ.
Ярких, эффектных, запоминающихся дамочек в эту организацию не брали. Зоя — исключение. Душевное обаяние, острый ум и конечно же, внешние данные девушки не оставили равнодушными одного из руководителей секретной организации.
– Садись к столу, разведчица. – Пробормотал начальник, отхлёбывая чай и листая личное дело.
— Как вы меня обозвали?- Переспросила девушка.
— Разведчицей.
— Какая же из меня разведчица?- Она покраснела.
— Это верно. Никакая! Пока! — Начальник посмотрел на сидевшую, и в глазах на мгновение забегали весёлые чертенята.
— Отныне ты — разведчица —произнёс он, но уже серьёзно. И твоей жизнью и профессией будет только разведка. Заруби себе на прелестном носике. Поедешь в Харбин. Будешь работать в нефтяном синдикате. Однако, контора — только прикрытие. Легенда, так сказать. А сейчас ступай в наш спеццентр, остальное узнаешь там.
И началась безжалостная учёба. Пароли, отзывы, тайники, криптография.
Первая поездка на разведывательную работу была в Харбин, где Зоя числилась секретарём синдиката «Союзнефть» и в течение двух лет успешно выполняла ответственные разведзадания во время острейшей борьбы на КВЖД.
Китай. Первое задание: регулярно посещать лавку местного антиквара. Она использовалась в качестве нелегального почтового ящика. Необходимо было оперативно забирать у хозяина шифрованные послания, если таковые будут. Шли дни, месяцы,- никаких донесений не было. И вдруг, в ответ на произнесённый пароль, ей вручают записку. Новоиспечённая разведчица от волнения и неожиданности зажала маленький клочок бумаги в кулаке, и не разжимала руку много часов, пока не приехала в здание резидентуры. Пальцы посинели и онемели. Их разжимали всем отделом.
Новое задание: установить контакт, (то есть, подружиться) с женщиной, муж которой, видный совзагранработник бежал в Шанхай. Вывез большую сумму денег, принадлежащих Советскому Союзу. Не сразу, но Зое удалось добиться расположения экс-супруги и узнать, что бывший муженёк, изредка, нелегально наведывается в семейное гнёздышко. Итог этой работы — явка с повинной перебежчика, и возвращённые на Родину миллионы в иностранной валюте. Разведчица приложила немало сил, чтобы сдержать обещание, данное жене беглеца: если явится с повинной, то не будет репрессирован.
С 1932 года возглавляла Иностранный отдел постоянного представительства ОГПУ в Ленинграде.
Позже была на разведывательной работе в Латвии, Германии и Австрии.
С 1935 по 1939 год — заместитель резидента разведки НКВД в Финляндии. Официально выполняла обязанности руководителя представительства «Интуриста» в Хельсинки. В 1936 году в Финляндию резидентом под прикрытием должности консула (позже — второй секретарь полпредства) приехал Б. А. Рыбкин («Ярцев», «Кин»).
Спустя некоторое время Зою можно было с трудом узнать в облике баронессы. Одетая по последней моде, прогуливалась по центральным улицам Риги. Подала документы на получение латвийского паспорта. Именно наличие его и было началом новой «легенды». Затем Берлин и Вена. Цель — разведка и углублённое изучение местных диалектов немецкого языка.
У «Баронессы» новое задание. Стать любовницей прогермански настроенного швейцарского генерала-сотрудника генштаба, и получить от него сведения о намерениях Германии.
— Задание выполню. А потом приеду и застрелюсь! Вы меня знаете!- Зоя взяла конверт и повернулась, чтобы покинуть кабинет руководителя.
— А ну, стой! Я тебя ещё не отпускал! Ты нам нужна исключительно живой!  Малахольная!
Вдавил кнопку на многоканальном телефоне.
- Эту ненормальную больше на нелегальной работе не задействовать. Задание срочно переделать. Применить запасной вариант!
— Чего стоишь? Марш, в оперативный отдел! Видеть тебя больше не желаю. Принципы, у неё!
Опытную, и  красивую разведчицу отправили в соседнюю Финляндию, руководителем представительства нашего «Интуриста» Фактически заместителем тамошнего резидента. Как и полагается, присвоили оперативный псевдоним -«Ирина». За три месяца выучила финский язык. Да так, что местные принимали её за коренную жительницу Суоми. Однако, отношения с непосредственным руководителем Борисом Рыбкиным не сложились.
«Кин» (Рыбкин) — придирался к «Ирине» по каждому пустяку. Конечно, на людях начальник и подчинённая вели себя благопристойно, (иначе, в их личных делах появилась бы формулировка «конфликтная личность»! А с такой записью в разведке делать нечего!). Зоя решила по-своему, по-женски ликвидировать эту проблему раз и навсегда.  Подарила шефу книгу немецкого военного разведчика Вальтера Николаи «Тайные силы», подчеркнув в ней слова: «Шпионы в юбках» работают более эффективно, чем  коллеги в брюках. Они наблюдательны, и у них лучше развита интуиция».
Через некоторое время в Москву ушла шифровка:- «Кин» и «Ирина» просят центр дать согласие на брак. Очень боялись, что Центр не допустит семейственности в работе. Но начальство милостиво дало добро.
Редчайший случай в истории Советской разведки.
В дальнейшем Воскресенская-Рыбкина взаимодействовала с П. А. Судоплатовым (в будущем генерал-лейтенантом, начальником специального управления НКВД).
Зимой 1941 года супругов-разведчиков направили в Швецию. Борис Аркадьевич, оперативный псевдоним «Кин»- резидент под дипломатическим прикрытием. Его супруга (Оперативный псевдоним «Ирина») — заместитель и по совместительству пресс-атташе всемогущей Коллонтай.
Зоя вернулась в Москву. Готовила аналитические материалы, в которых обосновывала точные сроки начала вторжения фашистской Германии. Предъявив документы столичной чиновнице, лихо танцевала на приёме в немецком посольстве, профессиональным взглядом фиксируя пустоты на местах картин. Не откладывая дело в долгий ящик рапортовала: «Дипломаты готовятся покинуть Москву!»
С началом войны «Кин» и «Ирина» оказалась в Стокгольме. Сбор информации, вербовка, контакты с антифашистами европейских странах.  Обычная, секретная  работа.
Поступила шифровка из Центра: отыскать человека, которому можно доверить передачу «Красной капелле» новых шифров.
Чете разведчиков надо было найти того, кто имел бы деловые связи с Германией и беспрепятственно мог бы выезжать из Стокгольма в Берлин. Однажды Зоя познакомилась с женой шведского промышленника, русской по национальности, и дело сдвинулось с мёртвой точки. Разведчица купила кусок тончайшего шифона и приклеила кончики воздушной материи к листу бумаги. Затем, это вставила в пишущую машинку. Напечатала шифр, порядок пользования им, и условия работы радиостанции. Срезала ткань с бумаги. Текст оказался совершенно незаметным. Но прочесть его было можно повторив операцию. То есть, требовалось опять наложить шифон на белый лист бумаги. Из двух одинаковых галстуков был сооружён контейнер для перевозки. Важнейшие документы и материалы стали регулярно поступать к адресатам. Семейная чета сделала чрезвычайно много для того, чтобы Швеция до конца войны так и осталась нейтральной, а Финляндия вышла из вражеской коалиции.
Резидентурой было организовано наблюдение за германским воинским транзитом через Швецию, фиксировался характер грузов, транспортируемых морским путём между Швецией и Германией. На севере Швеции, в пограничной полосе с Финляндией, агентурная группа регистрировала переброску в Финляндию немецкой военной техники и воинских частей. В южных портах Швеции другая агентурная группа наблюдала за взаимными германо-шведскими поставками.
После возвращения в Москву опять занималась аналитической работой в центральном аппарате разведки, дослужилась до начальника немецкого отдела, выезжала в командировку в Берлин с оперативным заданием.
27 ноября 1947 года муж Воскресенской-Рыбкиной полковник Б. А. Рыбкин погиб в автомобильной катастрофе под Прагой при исполнении служебных обязанностей.
Прошли годы. Многое в архивах разведки сейчас уже открыто. Но вопрос о том, как погиб полковник Рыбкин, так и остался неясным.
В архивах разведки, к сожалению, нет или не сохранилось никаких документов по этому поводу.
Однако на этот счет существуют две версии.
Первая, она же официальная: полковник Рыбкин Б. А. погиб под Прагой в автомобильной катастрофе.
До сих пор жив и здравствует офицер, который выезжал из Праги к месту катастрофы. Его фамилия Г. И. Рогатнев. По его незадокументированным рассказам, авария произошла из-за того, что водитель «шкоды», в которой находился полковник Рыбкин, обгоняя идущую впереди гужевую подводу, выехал на встречную полосу и столкнулся с автомашиной «студебеккер» с солдатами. И последнее, что якобы сказал Борис Аркадьевич, были слова: «Под мост, под мост», то есть Рыбкин имел в виду резко съехать на обочину в сторону встречного моста и тем самым избежать прямого столкновения. По словам Рогатнева, он не только помогал перенести тело Рыбкина в стоящую у дороги церквушку, но и беседовал с водителем «студебеккера» и с находившимися в кузове солдатами.
Вторая версия состоит в том, что полковник Борис Аркадьевич Рыбкин был преднамеренно убит. Об этом говорят различные факты, вступающие в противоречие с официальной версией.
Во-первых, одновременно, но не под Прагой, а под Будапештом, в аналогичной ситуации погиб капитан Суриков… в шинели и с документами полковника Рыбкина Б. А.
Во-вторых, генерал Белкин неожиданно ночью поехал из Будапешта в Прагу не обычной дорогой, а по той, где произошла авария. Белкин и его шофер В. Черноусов видели два трупа и ничего больше. А утром Г. И. Рогатнев еще застал солдат, свидетелей катастрофы, и только один труп (Рыбкина) и живого, но до сих пор находившегося в шоковом состоянии, бывшего за рулем «шкоды» майора Волкова. Г. И. Рогатнев и сейчас настаивает на своей версии.
Анализ этих и других фактов, на мой взгляд, свидетельствует в пользу второй версии. И особенно тот факт, что, как пишет Зоя Ивановна: «Я хотела поправить розу, надвинувшуюся на его щеку, сдвинула ее и за правым ухом увидела зияющую черную рану…» А мне она бесчисленное количество раз говорила, что она отчетливо увидела пулевое отверстие. Я не могу поверить в то, что мужественная, волевая сорокалетняя женщина-военнослужащая могла перепутать пулевое ранение с обычной, хотя и смертельной, травмой. И совсем непонятно, как сотрудница той же службы, полковник, жена, энергичная и властная женщина – Зоя Ивановна Рыбкина – не смогла (или не дали возможности) по горячим следам разобраться в истинной причине смерти своего горячо любимого мужа.

 В 1953 году, после ареста П. А. Судоплатова, выступила в его защиту. В 1953 году была уволена из разведки и, по настоятельной её просьбе оставить её в органах госбезопасности для достижения пенсионного возраста на любой должности, в 1955 году направлена в Воркутлаг (один из лагерей ГУЛАГа) начальником спецчасти, где прослужила около двух лет.
В 1956 году вышла на пенсию в звании полковника МВД СССР и занялась литературной деятельностью. В 1965 году была принята в члены союза писателей СССР. Только за период с 1962 по 1980 годы её книги были опубликованы тиражом в 21 миллион 642 тысячи экземпляров. Значительную часть её прозы составляет детская литература, в том числе книги о детских и юношеских годах В. И. Ленина. В качестве детской писательницы она была наиболее известна советским читателям. Зарекомендовала себя в литературе как писатель острой политической направленности и художник, поднимающий нравственные проблемы. Её книги воспитывают интерес к истории, её героическим и трагическим страницам, к образам реальных исторических деятелей.
Среди её героев — деятели международного коммунистического движения. Повесть «Консул» (1981) посвящена судьбе финского коммуниста Тайво Антикайнена, рассказ «Бабушка Параскева» (1983) — памяти генерального секретаря Коминтерна Г. М. Димитрова.
Уже будучи тяжело больной, узнала, что её «рассекретили». Поскольку многое за давностью лет перестало быть секретным, она решила рассказать о некоторых эпизодах своей жизни, взяв отрезок времени, непосредственно предшествующий Великой Отечественной войне, а также охватив отдельные стороны своей работы в военные годы. Она написала книгу «Теперь я могу сказать правду: Из воспоминаний разведчицы» (книга в издательстве «Олма-пресс» вышла в декабре 1992 года).
Умерла Зоя Ивановна 8 января 1992 года. Похоронена в Москве на Новодевичьем кладбище.
Для участия в похоронах знаменитой детской писательницы Зои Воскресенской были делегированы молодые литераторы. Но проститься с покойной оказалось не просто. Люди в гражданском, но с явной военной выправкой,  оттеснили толпу скорбящих, пропуская вперед мужчин в генеральских шинелях,  каждый из которых нес подушечку  с орденами покойной. О том, что кумир детворы и их родителей еще и сотрудник внешний разведки,   эти молодые литераторы узнали чуть позже из некролога, опубликованного в далеко не самой популярной газете. Как говорится, талантливый человек - талантлив во всем.
Каждый год 8 января на Новодевичьем кладбище можно увидеть мужчину. А у самого обелиска на снегу, как всегда, лежат алые, как кровь, гвоздики. На черном мраморе золотом выбиты слова:
Полковник
РЫБКИН БОРИС АРКАДЬЕВИЧ
родился 19 июня 1899 года – погиб 27 ноября 1947 годаНиже есть еще одна надпись:
ВОСКРЕСЕНСКАЯ-РЫБКИНА ЗОЯ ИВАНОВНА
ПОЛКОВНИК, ПИСАТЕЛЬНИЦА
28.IV. 1907 – 8.01.1992
Мужчина с непокрытой головой, стоящий у этого памятника – сын Алеша, Алексей Борисович Рыбкин.
Памятная доска у входа в детскую библиотеку имени Зои Воскресенской в городе Узловая Тульской области