Последний кошевой. Часть пятая

В столице власти силой упивались:
Пётр Калнышевский арестован был.
А с ним судья и писарь оставались,
Троих высокий царский суд гнобил.

Что с Калнышевским? Он героем главным...
Путь ясен — едет он на Соловки.
Был долго кошевым, разумным, славным...
Освободить? Царице не с руки.

Судьёй был в Сечи Павел Головатый.
Он знал: «Коллегия не монастырь...
Но в чём я пред царицей виноватый?
За что меня отправили в Сибирь?»

Вопросы эти мучили и Глобу.
Иван был в Сечи писарем всего.
«За что в Сибирь, не пестовал я злобу,
Был должником уменья своего...»

«Быть по сему...» — Приказ императрицы.
Коллегия берёт под козырёк.
Спешит Екатерина утвердиться:
«От вольницы опасной Бог сберёг...»

Преступником был кошевой объявлен.
В июле* принимал архимандрит.
Пожизненно закрыт, но не удавлен...
Царицу пусть за жизнь благодарит.

Имущества и права переписки
Лишён был Пётр отныне навсегда.
Но предстоял герою путь неблизкий** —
Тянулись долго смутные года.

Четыре стража, офицер — охрана.
Перемещениям конец пришёл.
Но содержание*** довольно странно:
Он в тридцать раз монаха превзошёл.

Примечание:
*В июле 1776 года;
**Пётр Калнышевский дожил
в Соловецком монастыре
до солидного возраста. Умер, когда ему
исполнилось 112 лет;
***Бывший кошевой получал
на содержание 1 рубль в сутки,
в то время как монах
содержался на 3 копейки в день.