Закон любви жесток...

Закон любви жесток, но он не нов:
Любовь не терпит фальши и обмана,
И мой рассказ про сильную любовь.
Как жаль, что оборвалась она рано.
Но до сих пор она в сердцах живет,
Живы влюбленные - Геракл, Диана.

Возможно, есть такие среди вас,
Кому любовь дороже благ хваленных,
Вот мой рассказ, вернее, не рассказ,
Поэма о любви. Трагедия  влюбленных.

1
Край благодатный, плодородный край.
Земля родит здесь все- щедра и терпелива.
Здесь рай земной. Средь этой красоты
Взросла Диана - наша героиня.

Здесь склоны гор, холмы и все кругом
Увито зеленью, усеяно цветами,
И пенье птиц и говорок ручья -
Здесь все наполнено благоуханьем.
2

Кто там бежит тропой крутой,опасной,
Гибка, как виноградная лоза,
Что за красавица?
Чья ножка маленькая в туфельке атласной
Едва земли касается?

Бежит и песню звонко напевает  -
Резва, игрива, весела. Диана, ты ли?
Шелк легкий платья ветер развивает,
Очерчивая легкий стан
И груди девичьи, как будто налитые
Два яблока, что в стороны глядят....

Диана совершенство! Совершенней
Не может быть земная красота.

3

Диана мать свою не знала. Не могла знать.
Дав жизнь ей, та при родах умерла.
Отец нанял кормилицу - она
Ей заменила и отца и мать.

Отец делами занят был, торговлей,
Из дома часто уезжал,
Пиры, балы, охота, ловля -
Диану он почти не замечал.

Он в чувствах сдержан был, несмелый,
Любил свою Диану, как умел,
Ни в чем она отказа не имела,
Он ничего для дочки не жалел.

Она ходила в дорогих одеждах,
Еще дитя, не знавшая греха,
И как отец, он жил одной надеждой:
Достойного найти ей жениха.

Не зная ласк родительских, вниманья,
Диана все ж была чутка, добра,
И к слугам и рабам имела состраданье
И тайно их жалела от отца.

4

Среди рабов был некто: горделивый
И молчаливый юноша один - Геракл.
Он смугл, красив, глаза как черносливы,
Могуч и статен, словно исполин.

И вот Диана стала замечать:
Ее душа к Гераклу потянулась,
Она могла часами наблюдать
За ним. Как он, от солнца жмурясь,
Куда-то вдаль глядит - высок и строен,
И взгляд его печален, беспокоен.

5.
В тени ветвей Геракл уединенный
Сидит, печально голову склоня.
О Родине далекой, затаенную
Он думу думает. Хоть нет там ни отца,
Ни матери, ни близких,
Никто не ждет его, никто не плачет,
Но сердцем, мыслями опять туда стремится.

Живы еще воспоминания о прошлом,
Зовут родные горы, реки быстрые -
Ему все дорого.
Не надо ни блаженства, ни наград!
Там Родина его. Он там родился
И воздух Родины милей ему стократ.

6
Так он сидит. Вдруг хохот раздается,
Как колокольчик, звонок и высок,
Из-за кустов. Но кто же там смеется?
И видит он прелестное лицо:

Огромные глаза, как море голубые,
Они зовут к себе, они манят,
Они наполнены и страстью и любовью.
Как откровенен этот дерзкий взгляд!               

Как волосы твои черны, кудрявы,
И брови - словно птицы две вразлет!
Как хороша твоя улыбка нежная...

Но пленника глаза тверды, упрямы
Лицо его холодное, как лед.
Зачем же подаешь ему надежду ты,
Диана? Он твоего порыва не поймет.

Он -подневольный, раб, желать не смеет
От этой жизни больше ничего.
Здесь на чужбине он умрет, и стлеет
Загубленная молодость его.

…........................................

Геракл отворотился. Смолк хохот.
Резкий треск кустов. И стихло все.
Но с этих самых пор
Геракл не знал уже покоя.
Я думаю, не надо больше слов,
Чтоб объяснить, что с ним такое.
 7

Диана вся стремилась к стихии:
Она любила разъяренный дождь,
Сверканье молнии, раскаты грома,
И, когда все упрятаться спешили,
И никого не встретишь, не найдешь,
Она, бывало, все рвалась из дома

И в сад бежала, что у моря рос.
Ах, сколько было там чудесных роз,
Какие хризантемы и герани!
Сюда спешит в слезах моя Диана,

Чтобы укрыться ей от лишних глаз,
Она сюда приходит каждый раз:
В беседку, скрытую в тени ветвей,
Где чудно распевает соловей.

8
Диана, милая Диана,
Любовной страстью томясь,
Как ты любовь познала рано!
Как безответна твоя страсть.

Ты как ребенок весела,
То вновь грустна, то своенравна,
Потом опять, как лань резва,
А то заплачешь вдруг нежданно.

Ночами длинными, бывало,
Глядишь в окно, не уставая,
На звезды, на луну без сна!
В душе твоей поет весна!

Стоишь всю ночь в одной сорочке,
Распустишь косы, грустны очи
Ты не сомкнешь и до утра.
Как все же красота мудра!

Душа живет надеждой, верой,
Ты вся созрела для любви.
Но нет, однако, кавалера,
А тот, кто есть, тебе не мил.

9

Как тает снег в горах под солнцем жарким,
Так тает сердце гордое Дианы,
Под взглядом глаз его и трепетных и жадных.
В таких глазах нет места для обмана!

И чувствует в себе она большую перемену:
Нет прежних мыслей, радостей, забот.
В ней появлялось странное желанье,
Когда она смотрела на него.

И вся дрожа, проснувшись рано утром,
Вдруг поняла, в тревоге вскинув брови,
«Геракла я люблю такой любовью,
В какой самой себе признаться трудно»

10
Здесь разрешите сделать отступленье,
Чтоб рассказать вам о своем герое.
В ответ ни похвалы, ни осужденья
Не жду от вас. Но истину открою.

Геракл был сиротой. Родители почили-
Давно уже оставили наш свет.
От них осталась лишь одна могила,
Нет рода знатного и дома тоже нет.
Богатство было -  слуги растащили,
А мальчика воспитывал сосед .

Хоть не богатый, честный был вельможа.
Детей своих он не имел, но все же,
К Гераклу привязался, как к родному.
Учил его и грамотам  нехитрым,
И ремеслу, пригодному для дома.,
Стрельбе из лука, верховой езде...

И рос мальчишка смелым и прямым
На радость всем в округе. Их везде
Вдвоем видали. К вельможе он привык.
И, не зная своих отца и мать,
Его отцом стал называть.

11

Но годы шли. Вельможа задряхлел
И тоже умер вскоре.
И от тоски Геракл заболел.
Так тяжело отозвалось в нем горе.

Остался он один. Не знал ему
Что делать и куда податься.
В тот год герою моему
Исполнилось всего лишь восемнадцать.

Но он здоров и телом крепок был,
Как исполин - могуч и статен!
В нем храбрость, страсть, накал и пыл...
Он стал подобие Геракла.

Так люди стали называть его.
В нем было все - и красота и рост немалый.
Всем вышел он: и чувством и умом,
А сила в нем так и играла.

И ни одна красавица-смуглянка
Вздыхала по нему, ждала его,
Глаза горели вожделенно -манко,
Но он  не видел словно ничего.

12

Однажды знатный хан затеял праздник
Здесь были все - богатые вельможи,
Купцы, заморские князья и чернь….
Ну, словом, люди разные.
Знать восседала в золоченых ложах,
А бедняки ютились на земле.

У хана дочь была  красотка Клементина -
Собою не дурна, мила, игрива,
Она была в Геракла влюблена
И тайно любовалась его силой.

И нежно взгляды страстные  дарила,
И у судьбы она всегда просила,
Чтоб полюбил ее.  Его она ждала
И ночью обливалась вся слезами,
Но все напрасно. Геракл не замечал ее.

13.

Отведав яства, вина дорогие,
Хан объявил, что здесь, сейчас
Начнутся игры конные, лихие
И вызов бросил: «Ну-ка, кто из вас

Померяется нынче со мной силой?
Найдется ли достойный мне соперник?»
Средь прочих вышел он - Геракл, красиво
Сел на коня, взял лук и стрелы.

И игры начались!  Рванулись кони
И понеслись, подковами звеня.
Уж стрелы вынуты и вот летят в раздолье,
И, кажется, что лопнет тетива.

14

А за игрой мужской, опасной
Толпа многоголосая следит.               
И вот, уже средь всадников летящих,
Два всадника всего лишь впереди -

Геракл и хан. И раньше так бывало,
Что кто-то с ханом вырвется, но зная,
Его тяжелый нрав, уступит все ж.
И побеждает хан. Так каждый год.

Геракла же другие мысли гложут:
«Не уступлю! " И цель уже видна, азарт велик...
«Коль я силен, зачем мне слабым быть?»
И видит он соперника глаза -
В них зло и ненависть.

Он чем-то машет, что-то говорит...
«Предупреждает! Нет, не уступлю!»
И, обогнав намного хана, он
Первым кончил  долгую игру.

Зубами скрипнул хан от ярости и злости,
Но вида не подал, хоть мрачен был. Напротив,
Геракла он поздравил и из ножен
Достал из золота красивый кортик -
То главный приз. Носить его тот может,
Кто победил в этом нелегком спорте.

15
Окончен праздник. Его украшали
И состязанья в верховой езде,
Стрельба из лука, владение кинжалом -
И везде  хан первым был уже который год.
Он, властно предвкушающий победу,
Не знал, что его кто-то обойдет.

То был Геракл. Он был быстрее хана,
Ловчее и смекалистей притом,
И вышел победителем! Как славно
Ему рукоплескали все кругом.
С восторгом все смотрели. Клементина
Еще сильней уверовалась в нем.

16

Но хан жесток. Стерпеть позор не смея,
Он думал «Тверже у него рука,
И глаз острей, и ум резвей, но дело ль
Пред всеми опозорить старика?»

И кто? Юнец, мальчишка, сирота!
О нем заговорит весь высший свет,
Ему достанется и приз и лавр венка,
Им восторгаться будут все? Ну, нет!
Желает он венок? Ему венок надену!
Его носить он будет целый век!»

17

И ночью, когда звезды уж померкли,
Луна не светит, все кругом темно,
Все спят. Спит наш Геракл, не чуя смерти,
И крепок, безмятежен сон его.

Дверь отворилась - налетела сила
Подговоренных ханом воевод,
В бою неравном юношу скрутили
И увезли. В пещере, у  дорог
Ему железом шею оковали,
И хан сказал зло: « Вот тебе венок!

Теперь ты раб мой, преклони ж колени,
Ты будешь только ползать предо мной,
В ногах валяться", - рассмеялся  снова-
"Просить прощенье, обувь целовать,
Тогда сниму с тебя эти оковы!

Ну, что ж, иди, проси прощенье,
Целуй же  обувь...» - и ногу
Выставил презренный хан.
Но вдруг услышал гордое «Геракл
Перед тобой не встанет на колени!

Ты слышишь, хан, не встанет никогда!»
Пускай в нечестной схватке ты мне
Железом шею оковал.
Но не склонится пред тобой она!»

И гордо встал Геракл. И никакие
Угрозы и побои не смогли его сломить.
И перед грозным ханом
Он тело гордое свое не преклонил.

Хан в ярости велел одеть его в платье раба,
Отправить за границу, там продать.
С тех пор живет в чужом краю Геракл
И носит у себя на шее
Людской жестокости печать.

18

Диана в предрассветной тишине
Сидит и, глядя на воду, мечтает.
Вдруг видит, совсем рядом, в стороне
Спускается к воде Геракл, ее не замечая.

Пришел он, верно, жажду утолить
И охладить, сгоревшее от зноя, тело.
Одежды сбросив, словно исполин               
Шагнул он в воду гордо, смело.

Как он с волной боролся! Как бросался
В ее бушующую пасть!
Она его то поднимала вверх,
То весь он исчезал в ее пучине,
Вновь появлялся. И под дикий смех
Он побеждал, играя своей силой.

Борьбой рискованной насытившийся всласть!
Как бы судьбу пытал он: кто из нас
Сильнее. Я или волна крутая?
Диана, с ужасом все это наблюдая,
Бледнела, когда он скрывался с глаз.

С каким волненьем девушка следила,
Как он, уставший, из последних сил,
Нагой шел из воды.
Глаза ее восторгом осветились.
И трепет ее тело охватил...

19

И странная, неведомая сила
Еще сильней ее к Гераклу потянула.
Вся ее душа, как бы от сна теперь проснулась.
Она прозрела, встрепенулась:
«Как жизнь прекрасна, хороша!»
Диана словно ожила,
И радость жизни к ней вернулась.

И замечать Диана стала,
Все чаще к своему стыду,
В тиши садов, в тени кустов,
Так ясно сердце вопрошало:
«Любви хочу!»И тело вторило «Хочу»

20

Манит Диану взор его очей
И эти волосы -красивы, непокорны,
И голос -  не сравнить его ни с чем,
А рук его движенья так проворны.

И вид его и стать. Во всем видна
Его неудержимость, воля, сила-
И вот уже Диана влюблена,
Любовь пришла к ней. Как ее ждала,
Как у судьбы она любви просила!

«Как, верно, женщину он мог любить,
Как целовать ее, ласкать, лелеять,
И рядом с нею нежным, страстным быть…
Как я люблю его! Как от любви слабею.»

21

Все мысли лишь о нем. Все для него!
Она  совсем покоя, сна лишилась,
Кроме любви не нужно ничего,
Ему признаться в том она решилась.

И девственный  надев наряд,         
Она как в небесах парила...
Но чувствует  она тяжелый взгляд -
Кормилица ей путь вдруг преградила.

"Диана, нет, тебя я не пущу,
Дитя мое, я за тебя в ответе.
Не обижайся, если я ропщу,
Тебя одну люблю на этом свете.

Я за тебя и жизнь бы отдала,
Ты не смотри, что я сурова с виду,
Тебя растила я и берегла
И никому не дам тебя в обиду!

Отец нашел тебе уж жениха,
Богатого, солидного вельможу,
Не доводи родная до греха:
К мужчине? Ночью? Ты идти не можешь!"

Диана

"Пусти меня, прошу же, не мешай,
Не будь преградой на моем пути,
Его хочу быть, не перебивай!
Его люблю, достоин он любви.

Рабом его зовут все? Это зря!
Он выше этих мелочных и жалких,
Кого отец пророчит мне в мужья.
Нет! Никогда! Пусть даже из-под палки!"

"Диана, нет, ты не пойдешь туда!
Запрет отца мы знаем обе:
Он не простит позора никогда,
Меня убьет он в своей злобе.

Но и тебя не пощадит, поверь,
Ты не губи себя, родная",
И заслонив собою дверь,
Упала на колени, умоляя.

22

«Пойми ж меня, кормилица, пойми,
Ты мне, как мать родная - это знаю,
И за меня готова ты пойти
В огонь и в воду. Но пойми, родная,

С тобой одной делила я беду и горе,
И радости, и слезы, и веселье.
Ах, если б знала, как Геракл мне дорог,
Любовь моя сильней любого зелья!

Один лишь он, один, пойми меня,
И в сердце девичьем нет места для других!
Прошу тебя, пусти, пусти меня!
Ах, нет?!" Тогда она, взяв острый штык,

Хотела в сердце яростно вонзить,
Но няня вовремя его схватила,
Хоть руки все порезала себе.
Диана плачет «Мне без него не жить, не жить!
Я без него умру. Пусти иль быть беде!

Я вижу ты порезалась? Прости»
Целует, гладит волосы старушке,
И та смирилась: «Просишь отпустить?
Ну что ж, иди. Иль нет, постой, послушай.

Тебя не удержу я даже силой,
Мать твоя в юности такая же была,
Держать не стану, если полюбила,
Ступай к нему. Тебе я не судья!»

23

Диана тихо-тихо в полночной тишине,
Как мышь крадется.
Спит ночная стража, слуги.
А сердце все сильней, сильнее бьется.
Ее пугают шорохи, все звуки.
И кажется, что сердца стук
Разбудит стражу и разбудит слуг.

Диана еле дышит. Вот и дверь.
Неужто заперта? Что делать ей теперь?
Она движеньем твердым дверь открывает
И видит: комната пред ней, кровать,
Лежит          Геракл на ней
С закрытыми очами.

24

Ах, как прекрасно спящее лицо!
И грудь и руки сильные его,
Где мышца каждая теперь в покое.
Но что это на шее у него,
Там, под одеждой? Что это такое?

Окован он! - Диана обомлела, отступила,
В бессильной злобе руки опустила
И долго молча все стояла так,
Готовая и плакать и рыдать.

И думала:  Любимый, почему
Судьба твоя так тяжела? За что же?
Как волосы твои красивы, боже!
Они волнами пышными лежали,

Промытые и морем и дождем,
Просушенные солнцем, ветром шалым.
Диана опустилась. Тихо ждет
И нежно гладит волосы Геракла.

Трепещет тело юное ее,
Глаза горят, ждут губы поцелуя,
Но спит Геракл - избранник горестный ее-
Не слышит, как она его милует.

25

Не в силах совладать с собой, она его целует.
Сначала робко губ его коснулась,
Но после все сильней, сильней. Безумная,
Она его целует! Геракл проснулся.

Открыл глаза и видит, перед ним
Сидит прекрасная Диана.
Зажег свечу - рука его дрожит...
Что это? Явь, сладкий сон, обман ли?

Но видит он, что это не обман,
Ни привидение, ни  дивный сон,
Сидит пред ним красавица Диана,
Забыв и стыд, и  гордость, сан отца,
Есть для нее лишь он, Геракл, любимый,
Ради него она сюда пришла.

«Диана, я глазам своим не верю.
Ты ли?"- Вопрошает раб.
"Зачем, зачем меня ты посетила?
Что привело тебя? А может, что случилось"
«Люблю» - ответила Диана,
«Люблю» - и голову склонила,
«Люблю, Геракл, люблю тебя,
Лишь одного тебя, мой милый.

Ты вправе осудить теперь меня,
Вот видишь, я стою перед тобою,
Забыла все на свете для тебя,
Лишилась сна и радости, покоя.

Ты не гони меня. Пришла сюда,
Чтоб стать твоей царицей иль рабыней.
Возьми меня, люби! Никто и никогда
Уста мои не целовал доныне.

Никто еще к груди не прикасался,
И к телу молодому моему.
Люби меня! Не отвергай, не кайся!
Ты видишь, я горю. Я как в бреду.»

27

«Диана, милая, в душе твоей пожар,
Но я твоей большой любви не стою.
Другого полюби, отдай ему свой жар
И сердце пылкое. Мне дорога лишь воля.

К тому ж, клеймо на мне, окован я .
За гордость, за отказ смириться               
И ползать под ногами.
Пойми, Диана, раб всего лишь я,
Ты предо мной - царица!
И пропасть вечная меж нами!

Иди к себе, пока не спохватились,
Иди, я не скажу, никто не будет знать,
Что ты была, что ночью приходила..
Пусть тяжело мне это, но принять,

Я жертвы от тебя принять не смею.
Ты молода, зачем себя ты губишь?
Из сострадания ты ко мне пришла,
Ведь я всего лишь раб! И ты меня не любишь.»

28

«Неправда! Зачем я долгими ночами
Томлюсь желанием одним?
Хочу с тобой быть рядом, слышать, видеть,
Твоею быть, а ты  чтоб был моим.
Ты слишком дорог мне, чтоб
жалостью могла тебя обидеть!

Геракл, поверь мне, не гони меня!
Возьми меня, испей до дна.
Откажешься - убью себя! Люблю тебя!
Любви сильней нет в мире!
И если раб ты - я твоя рабыня!»

И понял он, что остудить не в силах
Ни пламя глаз ее и ни любви безумного порыва.

Бедняжка плакала, он подошел, обнял,
Волос коснулся, все еще не веря,
Что она рядом. И  бесценный дар
Принял из рук судьбы, благоговея.

29

Как коротка была шальная ночь!
Как скоро звезды на небе померкли,
Когда отца ослушавшая дочь
В руках раба растаяла, как ветер.         

Как молодое тело ненасытно!
Как бешено бежит по телу кровь!
Как перед страстью все мы беззащитны,
Когда свой праздник празднует любовь!

30

В объятьях милого Диана молодая,
Она трепещет, как костер горит,
От счастья стонет, плачет и ласкает
Мужское тело и  будто просит, будто говорит:
«Еще, еще любви хочу!» Но уж несмелый
Прокрался утра свет в окно.
Влюбленные не слышат и его.

И слуги стук негромкий раздают,
Они не слышат. Птицы уж поют.
Влюбленные не слышат ничего -
Им слышать лишь сердца свои дано.

31

Она и он! - Вот сотворенье мира!
Вот тайна вечная. Вот мудрость бытия.
Загадка! Чудо! Муза! Лира!
Природы зов! И страсть огня!

Вот уж рассвет им постучался в спальню.
Стараясь отвести от них беду,
Но и его не слышала Диана -
Она у счастья, у любви в плену.

Но что Геракл? Ужель и он не слышит?
Не видит - комната уж светом блещет!?
Он весь горит. От страсти еле дышит,
Он от любви и стонет и трепещет.

Он опьянен прекрасною Дианой,
Он очарован женской красотой,
Его пленили страстные лобзанья,
Нагое тело, жаркие признанья -
Он весь во власти страсти роковой.

…................................................

Не будем слишком строго их судить.
Два сердца, тела два, не знавшие услады,
Вдруг встретились. Им некуда спешить!
Они искали и нашли, что надо:

Свою обитель. Вот чудесный миг!
Так странник вечный обретает кров,
Корабль - причал, а жаждущий - родник,
А сердце страстное и ждущее  - любовь.

32

Но между тем, встревоженные слуги
И сам отец идут ее искать.
Диана слышит шум и голоса,
Но лишь сильней Геракла обнимает
И все целует волосы, глаза....

Но вот дверь в спальню отворяется-
Диана враз сменилась вся с лица-
В нее, как ветер северный, врывается
Толпа под предводительством отца.

33

«Что вижу я, Диана,  дочь моя,
Зачем ты здесь, наедине с мужчиной?
Ты опозорила себя, меня,
Не бережешь ни честь мою, ни чина.
Я стар, мне голову уж белит седина,
Зачем же ты меня не пощадила?

Зачем пришла к нему ты этой ночью?
Он, жалкий раб, чем покорил тебя?
Чем заманил в постель - силой, угрозой?
Скажи скорей, не мучай старика.»

Диана молвит: « Ни ножом, ни силой,
Меня не заставлял Геракл прийти сюда.
Любовь заставила. Я страстно полюбила
И ночью к милому сама пришла!»

34
Словам не веря, шепчутся все разом:
"Наверное, она с ума сошла?!
Бедняжка, помутился ее разум,
Что говорит, не ведает сама!»

«Неправда! Разум мой не помутился!
Как никогда мой разум свеж и чист!
Да, я люблю его!»  - Отец взмолился:
«Безумная, о чем ты говоришь?!

Она ума лишилась, верно, люди,
Сошла сума! Не слушайте, не верьте!
Сама ты не своя, Диана, будет!
Пойдем отсюда!" - Открывает двери.

"Постой, а может ты пьяна? Ну да!
Чем опоил тебя он, раб презренный?
Какого ты отведала вина?
Скажи, Диана. Ну, очнись! Прозрей же!


35
Негодный примет смерть, коль виноват,
Велю его я напоить отравой,
Иль тело все цепями оковать
И в степь голодную отправить."

И к слугам повернулся « Ну, а вам,
Чтоб много не болтали, рот закрою.
Диана не виновна здесь моя,
Она лишь жертвой стала этой ночью.

Иди ко мне, тебя я успокою,
Несчастная, обиженная дочка.
Оставь его! Тебя он не достоин!
В степи он сгинет И на этом точка!»

36

Диана
«Все вы, чтоб оправдать мой шаг неверный,
Готовы меня сумасшедшей видеть.
С ума сошла я? Я пьяна? Не верьте!
Отец, я не хочу тебя обидеть.

Но не хочу, чтоб было все иначе.
Один Геракл мне дорог, сердцу люб,
Ты ж жениха найдешь, лишь был бы побогаче,
Хоть даже будет он и стар и глуп.

Ты говоришь, что я пьяна? Пьяна я!
От поцелуев и от страсти жгучей.
Любви вино попробовала я,            
Того вина нет в мире лучше!
Оно и обжигает и врачует.
Еще хотя б глоток его испить хочу я!»

37

«Любовью опоил меня Геракл
И нежностью и прелестью лобзаний
Силой мужской меня околдовал....
Как я ему за это благодарна!

И смерть теперь мне вовсе не страшна,
Ни осуждения, ни даже муки ада,
Узнала я все то, что знать должна.
Отец, я счастлива! Мне ничего не надо!»

38

Отец сказал: «Да как могла отдаться
Ты чужестранцу, пленнику, рабу
И с ним любовным страстям предаваться?
Уж лучше б видел я тебя в гробу,

Чем рядом с ним. На этом грешном ложе!"
И он заплакал и взмолился: «Боже,
На старость лет…», - и стал жестоким взор,-
"Зачем послал ты мне такой позор?!»

Диана, как богиня с ложа встала,
Смущенно прикрывая груди, плечи:
"Ах, как отец меня ты знаешь мало,
Коль веришь, от любви могу отречься!

Если Геракла закуешь цепями,
Одень и на меня железо тоже.
Теперь мы неразлучны - он и я!
Мы- одно целое! В разлуке жить не сможем.

Жить без него? Зачем? Я не хочу!
Мне не нужны богатство и свобода.
Он раб? Его рабыней быть хочу,
Хоть мы и разного с ним рода.
И если уготовил смерть ему,
Приму и я ее пред всем народом.

40

И, высыпав из перстня сильный яд,
Она его мгновенно проглотила.
Отец кричал, «Диана, Нет! Не надо!
А у Геракла ноги подкосились.

Диана

«Последний взгляд тебе, Геракл, мой милый,
Спасибо за любовь, за эту радость.
Теперь не страшно этот мир покинуть.
Я знала счастье! Знала жизни сладость!

Прощай, Геракл!» - Его поцеловала,
К нему печально руки протянула,
Вся сникла и безжизненно упала,
И вечным сном красавица заснула.

41

Стоял Геракл пред нею молчаливый,
Как дуб могучий, молнией сражен.
Он бледен был, из глаз слеза катилась,
И страшен и тяжел был его взор.

Перед Дианой в скорби опустившись,    
Смотрел он долго-долго на нее,
Как бы черты ее запоминая.
И губы целовал, тепло еще хранившие,
Потом глаза и лоб, и все ее лицо,
И волосы заботливо поправил.

42

И руку взяв, вдруг перстень золотой
Увидел, где тот яд хранился,
И прошептав, «Диана, я с тобой»
Он яд оставшийся взял в рот и отравился.

В предсмертных муках руку протянул,
К любимой. И ее взяв руку,
Он крепко сжал ее и вскорости уснул
Сном мертвым, не перенеся разлуки.

43

Отец от горя сразу поседел.
«Прости меня, Диана, как я смел!»
И, плача, перед ней встал на колени,
Прощаясь с дорогим и юным телом.

Все зарыдали, поняли невольно:
Зачем младые жизни загубили?
Перед большой и чистою любовью
Они печально головы склонили.

44

В одну могилу их похоронили.
Рука в руке, глаза в глаза глядят.
Их нет давно, но их любовь доныне
В сердцах своих потомки все хранят.               

Из века в век все поколения новые,
Из уст в уста ту быль передают,
Над их могилой до сих пор влюбленные
Друг другу клятву верности дают.

И кажется, что не хватает слез,
Несут сюда букеты алых роз.
Горит в них кровь Геракла и Дианы
И вечная, прекрасная любовь,
Что никогда не отцветет, не вянет.
Она бушует в нас, волнует кровь.
Не ведает измены и обмана.

26.05.84 - 04.06.84