Из поэмы Третья часть59

За той ветлой в осеннем цвете
плывут куда-то облака.
Печаль исходит от Поэта,
наваливается тоска.
Я, однозначно, равнодушен.
Огонь от лампы был притушен
и сумерки ползли туда,
куда уходят все года.
И им возврата уж не будет,
но детство следует со мной
всегда, повсюду за стеной
о чём-то спорят снова люди.
Прислушиваюсь к ним не зря,
понять, конечно же, пора.

Всё относительно на Свете,
да с сотворения его.
Конкретно в мыслях у Поэта,
в нём ритма, рифмы торжество,
как вероятность без сомненья.
И образность его мышленья,
и вдохновенье на Душе
идёт навстречу ей уже.
И понимая неизбежность
метафоричности исход,
когда поёт стихи удод,
в них видится с утра безбрежность,
как вероятностный успех,
но, безусловно, без утех.

Иду в безмолвии осеннем,
не слышно даже пенья птиц.
В лесу идёт погоды смена
и, падая, кружится лист.
Стоят деревья в тихой грусти,
дожди без грома молний льются
и застывают небеса,
стекает с облака роса.
Дорога наша ниоткуда,
в давно минувшие года,
ведущая вновь в никуда,
петляет змейкою, паскуда,
вдоль по поскотине вдали.
Картину оживил Дали.

Неоднозначность под горою
цветёт калиною в степи.
Становится она зарёю.
Прохладу светлую стерпи.
Поверь прохожему в тумане.
И, знай, что грустно жить в обмане,
не видеть чистый горизонт,
когда безоблачности понт
наводит ужас беспросветный
на ветхий выкрик соловья.
Чему не рада вся семья,
проходит мимо отдых летний
пред взором чистой тишины
в потоке бедствий от войны.