Приключения Макса Дроздалкина

Сидя утром на своём гнезде,
Понял я, что день грядёт без дел.
Пел я, сидя, и когда летел:
Голос колыхался мой везде.

Счастлив я, что жизнь свою дроздовью
Наполняю дружбой и любовью.
На гнезде оттачиваю голос
И пою сосновым рощам в соло.

Прилетела пташка и такая:
- Из тебя наседка - никакая.

Птенчики тут вылупились, и
Был я послан к дальним берегам…
Я другой тогда червей носил:
С ней мы собирались в Амстердам.

Но остался я средь воробьёв:
Наглые, толкаются, бухают.
И я вижу, Филя Соловьёв
У гнезда детей моих порхает.

- Филя, Филя, соло-соловей,
Голосище твой - уже лажает, -
Я летел, где воздух солоней,
Будто Родина уже - чужая.

Я не замечал, как я в стыде
Пролетел моря и океаны:
Таял на дроздовьей высоте
Подо мною слепок мироздания.

«В Амстердаме так себе дела -
Ем шмелей на ужин с попугаем…
Жаль, что, Алла, ты не видела,
Как мы ржём и рыбаков пугаем.

Ну а вы? Вы как там? Как детишки?
Надо было в Африку лететь…
…но ведь, Филя!!! Алла - это слишком!!!
Мы ж с ним воевали на кресте!

Ну и ладно, я к весне остыну.
Прилечу на Родину свою!
Поцелуй всех доченек и сына,
Прилечу, такое им спою!».

Я записку передал вороне,
Что таскает в брюхе кокаин.
Все вороны нынче вне закона -
В Африке поведал крокодил.

 ___

Вновь пишу, и вновь я недоволен:
«Алла, Алла, лучше б я молчал!!!
Я на воле, но, увы, невольно
Ополчился на однополчан!

Я теперь за дружбу с попугаем
Депортирован из собственной страны.
Я теперь вражине помогаю
Открывать закрытые краны.

Только детям уж не говори!
Ты скажи, что пойман был орлом я -
Пусть поют России до зари,
Я ведь прилечу, можт года три,
И тогда я с ними песни вспомню!».