Во тьме привитых слов

(кое-что из истории монастыря) 

Когда лишь ветер мог сорвать листок,
А молния – пронзить живую душу,
Вздымался в центре острова чертог,
Что полнился монахами. Послушны
Монахи были Слову. Купола
Манили их к высокому покою.
Нашли приют здесь бывшие изгои,
В небытии сгорая спрохвала.

Лишь колокол ударит на заре,
Как те уже с молитвою вставали…
А жизнь спустя, послушно отбывали
В потусторонний город – Назарет.

Легка ли доля? Вытеснив врагов
Из шатких мыслей, плача втихомолку,
Отдать пришлось им до;бытое – Волку
Мамай-орды, с презреньем до краёв.
Средь голых стен печали не снести.
Гудели ветры… Лаяли с амвона,
Зверея от поклона до поклона,
Степные азиатские вожди…
 
Века прошли, пока не воссоздал
Народ свой мир под маковкой крестовой,
Забыв свои первейшие основы,
Он славил ложь и глупо умирал
В прелестной страсти злом привытых слов,
Усердно выдавая их за правду.

Загнав луч Солнца в чёрную лампаду,
Воссел на трон сикстинский богослов.
Так правил он, урода за уродом
Провозглашая ставленником зла, –
Воцерковляя всякого козла
Служить его святейшеству в угоду.
И вот чертог, столетьем не тревожим,
Опять попал к хазарам под пяту…
И, заражённый вирусом безбожья,
Боясь перешагнуть через черту,
Служитель культа – звёзд не замечает,
Блукая в лабиринтах долгих снов…
«Я не готов. Ещё я не готов…», –
Пред образком он молча заключает…