Арбатские незабудки. Часть 6

                Возвращение.


       Гастроли закончены, три дня пролетели секундой. Я подхожу к своему дому. Таже улица, тот же подъезд, а я другой. Я наполнен счастьем, неизвестным мне ранее. И это счастье называется Любовью. А дома меня ждут самые близкие люди: моя жена и мои дети. Но я не могу поделиться с ними этим счастьем. И от этого мне больно. Больно так, как не было никогда, ибо делился я с ними всегда и всем. Мы всегда были одним целым, но теперь я отрезан от целого. Я предал. Я нарушил Заповедь. По собственной воле. Видимо грех не имеет границ... И даже  среди апостолов приютился Иуда.
       И что же делать? Как жить? Ненавижу ложь. А если во имя покоя семьи? То есть двойная жизнь? То есть самое страшное и Богу неугодное. Грош цена твоей Вере, твоим молитвам, если ты делаешь других несчастными. Не помню
сколько часов я поднимался домой, мне казалось время остановилось. В маленькой прихожей собралось мое любимое семейство. Какие родные лица! Благодушная жена, с пультом в руке, любимые дети. Зина чмокнула меня и побежала в телевизору:
     - Борь, мы третью серию смотрим, там всего полно, иди поешь. Потом поговорим.
       Я прошел на кухню и погремел кастрюльками. Есть не хотелось совсем, хотелось только курить. Мысли роем вертелись в голове, облетая всё случившееся. 
Вдохнув родной запах дома, рой мыслей утихомирился. Элеонора призналась мне в любви, но я ничего не обещал ей. У меня есть время подумать. Не надо никуда бежать, менять всё. Стоп! Не надо паниковать. Да. Ради большой Любви люди совершают большие поступки, меняют жизнь, рушат преграды привычного! И ещё много оправданий придумывал я себе. Да и как без этого, если Любовь коснулась тебя своим прозрачным крылом? Но по виску стучал маленький дятел и приговаривал: «Семья, долг. Семья, долг. Семья, долг»

       Наверное я очень сильно кашлял от дыма сигарет. На кухне появилась жена. Она встала передо мной и молчала. Я пытался поднять глаза, но не мог.
     - Борис, что-то случилось? — спокойно спросила она.
     - Нет, нет, Зина, всё нормально. Устал.
     - Представляю себе. Сейчас чайку заварю с ромашкой. И поднимайся с пола, замёрзнешь! У нас сегодня батареи едва тёплые. Бросай сигареты. Детей я уложила. Давай рассказывай! Как съездили? Сколько было спектаклей? Зритель пришёл?
       Зина давно ушла из профессии, но воспоминания согревали ей душу, и она всегда подробно расспрашивала меня о театре.
     - Борь, а Вольская ездила с вами?
В голове  что-то вспыхнуло и пробежалось огоньками.   
     - Элеонора?
Зина улыбнулась:
     - А что есть ещё одна? Элеонора конечно. Недавно сериал был с её участием.  И всё она успевает. И в театре, и в кино. И во сне! 
     - Как во сне?
     - Представляешь, снится мне постоянно, к чему бы это?
     - Её лицо мелькает на экране. Вот и приснилась.
     - Слушай, - разрывая моё сердце на куски, продолжала жена,- а она неплохая актриса.
     - Молоденькие все хорошие актрисы. У каждого свой талант. У тебя талант быть матерью и женой.
     - Спасибо Борь, я хорошая жена и чувствую, что-то с тобой произошло. Ты будто ушёл от меня, ты не со мной.
       Силы Небесные,- мелькнуло у меня в голове, - не оставляйте меня. Как же она всё чувствует! И что ей поведать? Рассказать. Всё рассказать! Она мой друг, она поймет, и всё встанет на свои места. И не будет лжи.
       Я повернулся лицом к лицу моей жены. Боже! Сколько боли могут выражать человеческие глаза! Ведь это не описать. «Джоконда, Джоконда! Кто такая? Что в ней, что она нам? Похотливый взгляд пресытившейся самки. В глазах моей жены было столько боли... Я никогда не забуду тот её взгляд. Она всё поняла.
       Я обнял её и прижал к груди. Голова к голове, плечо к плечу — вот так мы шли вместе по дорогам жизни, по кривым и горбатым её улочкам и выстояли! И вот теперь пришла другая и принесла мне свою любовь. И я должен жертвовать самым близким мне человеком. Тогда я понял, что Любовь приносит не счастье, а боль. По другому никогда не было и не будет. И это факт. Медленно, из стороны в сторону, мы раскачивались, обняв друг друга до слёз знакомыми руками, и никаких слов и никаких мыслей не было в моей голове, только давно забытый романс всплывал в  памяти: «Нам крест тяжелого страдания в замену счастья должно несть. Не плачь, не плачь, мой друг, твоих страданий Душа не в силах перенесть».
       И ничего не мог я сказать моей жене, и никакого права не имел нарушать покой своей семьи. 

http://stihi.ru/2022/06/24/6031 - продолжение