***

Грязные сандалии, песок на зубах,
 руки, липкие от мороженого,
Сентябрьские костры - дышат сладкой гарью в окна электрички,
 в тамбуре сонная муха жужжит и зудит крыльями, где - то там на дне колодца, мозга, над плевками и окурками,
 пленённая оконной рамой.
 Пыль.
 Плен.
 Прель.
Сентябрь!... Октябрь!.. Ноябрь!.  Осенний - марафон, дней недель и месяцев...четкой вереницей мгновений построенных  в калашный ряд, оным свинным рылом, дразнят: -...Не хнычь, возьми себя в руки, по другому не получиться, просто не бывает...
 Вдоль насыпи и в лесу – ошметки костровища.
 Не пепел – а горелая свинцовая вата, точь в точь, как на обугленном карандаше
 в коробке из-под банок.
 Острое осеннее обострение
 и простуженные дикие розы шиповника, ярким багрянцем сочных красок, взорвали и заполонили, и без того воспалённое сознание,
 в щербатой рюмке приломлённым лучём на пыльном дачном подоконнике.
 Солнце закатилось за верхушки елей,
 на крыльце холодно,
 знобит и щекочет в носу, наполняя грудь студёной, прохладой  осени,
 но лень шевелиться и хочется спать,
 уткнувшись лицом в пухлую детскую ладошку,
 липкую от мороженого. - Моё, чумазое счастье, с запахом хлеба, молока, так и уснуло рядом со мной..улыбаясь во сне...