Т. Сатылганов

СОСТАВИВШИСЬ, СТАЛ СЕДЫМ

По земле, по родной стране,
По осенней ее желтизне
Тосковал я, но были злы
Те, что сбили дыханье мне.

О моей чернолесной стране,
О киргизском народе моем
Вспоминал наяву и во сне,
Но в неволе дыханье мне
Сыромятным сбили ремнем.

Кандалов грохотала медь,
Приучался я все терпеть.
Стражник с бранью ко мне бежал
И в затылок бил наповал,
Падал я и не мог умереть.

Кандалы волоклись, звеня,
Кто бранил, проклинал меня,
Кто пинал, кто ногами бил,
И лежал я, лишенный сил,
Сиротой беззащитным был.

Здесь я сладостным слыл соловьем,
Здесь на ветке зеленой пел.
Там о горе стенал своем,
Там, отчаявшись, присмирел

Был здесь жаворонком, свой сад
Оглашающим с горных гряд.
Ну, а там был низвергнут в ад,
Окружен толпою солдат.

Был кукушкою, чей напев
Свеж средь утренней тишины.
Там, как будто осиротев,
Стал изгнанником без вины.

Пел я жаворонком без слов,
Но не выбраться из силков,
Нет, не верил я, что вернусь.
Напевал соловьем без слов.
Нет, не верил, что от оков,
От коварства освобожусь.

Кто на жалобы даст ответ,
Кто спасет от бессчетных бед?!
Я пришел через десять лет,
А уж сына на свете нет.

Скакуна подкосил недуг,
Соловей ослабел от мук,
Силу дал мне родной народ,
Скорбь лишь ныне смягчилась вдруг.

Был я жаворонком — остыл.
Тобурчаком - копыта сбил.
Долго прятаться мне пришлось -
Не взлетишь без могучих крыл!
Лишь теперь стало легче мне,
Мои народ меня воскресил.

Соловей, лишь вздыхать могу.
Конь, осекся я на бегу,
Половину лучших годов
Я в тюремном провел кругу,
Я, состарившись, поседел,
Брошен в сумрачную тайгу.

Был я жаворонком — отпел,
Тобурчаком*, но охромел.
Половину цветущих лет
В ссылке мучиться — мой удел!
Я в Сибири познал тоску,
Я в изгнании поседел.

Был кукушкой, но слезы лью,
Был я резвым конем — стою.
В горьких думах полжизни провел,
Порастратил юность свою.
Потерявши свой прежний лик,
Поседел я в чужом краю.

В путь собрался, а силы нет!
Свой насест золотой не найду,
И любимого сына нет,
И поправить нельзя беду.

Только я возмужал, как в Сибирь
Угнан был, в эту снежную ширь,
Где таких же, как я, — миллион.
В крепость черную был заключен.
Счастлив я, что из гибельных мест
На знакомый вернулся насест.