Opium

OPIUM                Samuel Krig



Во вторник было всё ещё нормально.
Но, всё же, больше ничего почти я не хочу.
Ни «мыслей» из Парижа, ни коней хрустальных,
Ни обращений к частному врачу.

Тот, кто пел раньше песни, и резвился,
Теперь забился в нору, словно мышь.
Со всеми разругавшись, я спустился
В deep underground, выбросив кишмиш.**


Теперь мне в шубе дорогой милей красотка,
Там просто деньги, больше ничего.
Могу купить я пять бутылок водки,
И все забыть в себе для никого.

Всем госпожам рабы целуют ноги,
Привычны им глумления и боль.
А, на груди горячий воск  в итоге,
И в ранах, в виде наказания, - соль.

В столе остались помыслы благие,
Курю, и дождь за окнами опять.
Всё то, что есть в сегодняшней России,
Подчас, трудно уже воспринимать.


Худые ляжки цацы той шикарны.
Мозг будоражат дерзкие мечты.
Теперь я не прикован к дням кошмарным
Болезненно- бесплодной суеты.**

К чему издержки переутомления.
Нет сожалений, есть лишь цифр счет тупой.
Все люди в мире денег как мишени.
Икона за спиной, на ней старец святой.

Коварна длинноногая принцесса.
Убрав гитару, сяду вновь за стол.
Мне безразличны улицы и пресса,
Но не готов проклясть я рок-н-ролл.

Всё рушилось вокруг, и планы, и надежды,
Ветер развеял пепел передряг.
Туфли на длинных каблуках, красивая одежда.
В холеных пальчиках предметы райских благ.

Она во всём, что нужно, эрудитка.
Наверно скоро от неё рехнусь совсем.
Порою ожидание как пытка,
Но ближе стал спасительный Эдем.

Сны наяву, умер знакомый блюзмен,
Один из тех, ненужных никому,
Почти слепой вдовец, без гибкой музы,
Ушел под звук «Led Zeppelin» во тьму…

Я жил как жил, отринув прочь тревоги,
Улыбки озаряли зеркала,
Не я же на проселочной дороге
Промозглой осенью в грязь рухнул с похмела.

Машина «скорой» к дому подъезжала,
Кого-то вынесли с бледным чужим лицом.
Капитализм незримым жутким жалом
Тысячи жизней завершил концом.

Евреям - их маца и синагога
Под семок лузгание нахальных плотных баб.
Жидомасонство с ядовитою «острогой»
Ничто, когда звучит ямайский даб.* (**)               

Лизание каблуков для ненормальных,
Что словно «собственность» элитных страпонесс.
Ведь то, что раньше было аморальным,
Другим не станет с темой «Crazy chess».**(*)

Брошу в камин стихи домохозяек,**
Мечты чужие не добавки в суп.
Как пирамида старых балалаек
Ошибки прошлого, где грёз «кислотный» клуб.


Сумбурность от «старух», что молодятся,
То - скрытый страх последних в жизни дней.
Судьбы не куклы чтобы в них играться,
В плену убогих кухонных «идей»!


Я видел комнату, где фюрер на портрете,
Под ним студенточки с ногами в молоке.
И если вдуматься, то это - чьи-то «дети»,
С тиктокерством на стрёмном языке.


В Америке жестокие гуроны
Снимали скальпы с жертв своих, творили зло.
Теперь там резервации как для скота загоны.
В принципе, многим крупно повезло.**

Красотка в шубе сексуальной сказкой
Мне разум одурманит в час ночной.
К чему мне с ней улиц Тобольска краски,
И Белореченск с лютою зимой!
















                22 июня 2022
                7:18


























                22 июня 2022
                3:39
                1:31