новеллы - Галерея у Птицы и Живописцы судеб

Стихотворные новеллы о портретистах и живописцах судеб .

           Золото    Приама

Влюблен я в золото Приама ,
Влюблен в шедевры Фаберже !
А ближние не имут срама ,
На каждом бизнес -- рубеже .

Кому - то рядом не постыло ,
Иметь продажные счета ...
Любить культуру -- сердцу мило ,
Все остальное -- суета !

Онегин Пушкина , Евгений ,
Сравним с короной золотой .
Так одарил поэта гений ,
Что стал он яркой высотой !

Творцы картин и изваяний ,
Важней великих королей .
Рублев писал для покаяний ,
Святых духовников церквей .

В Стамбуле древнюю Софию
И в Риме вечный Пантеон ,
Люблю , как родину Россию ,
Как колокольни ближний звон .

Троянский клад ценнее клада ,
Автомобилей всех дорог .
Культуре многого не надо ,
Когда талантам светит Бог .

Культура духа -- не проруха .
Проруха -- вьется у ларьков .
Торгует телом потаскуха ,
За деньги всяких пошляков .

Творилось многое веками ,
Но Шлиман Трою отыскал !
И Рафаэль мечты мазками ,
Прекрасных граций приласкал .

Живописец   Сафронов

Сафронов Никас кисть лелеял ,
Как утонченную любовь .
Писать картину он затеял .
О Трое триединой вновь .

Агамемнон в шатре на троне
И рядом грустный Менелай .
Но в ярком творческом уклоне ,
Царь Иванов был Николай .

Печаль терзала Менелая ,
Жена Елена за стеной .
И Цербера личина злая ,
Кошмар накликала срамной.

Бобров играет на гитаре ,
С Парнаса Слова полубог .
Приам в немыслимом пожаре ,
Парису выжить не помог .

Агамемнона ждет победа :
С казной , рабынями , огнем .
Но пролетела птицей Леда
И море потемнело днем .

Дворцов коня из досок сделал ,
Из топляка армады всей .
Все щели узкие заделал ,
Как хитромудрый Одиссей .

Смотрелась скульптора работа ,
Как беспощадная борьба .
Лаокоон был Полубота ,
А змеем виделся Труба .

Елены не было прекрасной ,
Сафронов музы не нашел .
В тунике воина атласной ,
К Кассандре Ахиллес вошел .

Сафронов кистью вел улыбку ,
Отбросив грез карандаши .
И Пенелопа счастья скрипку ,
Услышала его души .

Мираж переместил картину ,
Под портик мраморных пилон.
Художник Зевс наполовину ,
Наполовину Аполлон .

        Бинарность

Сафронов Никас не намаз ,
Приемлет на страстной неделе .
Душой художник богомаз
И разумом с Христом доселе .

Его грехи не халцедон ,
В оправе смутного прикида .
Сафронов у картин Мадонн .
Всегда сиятельного вида .

Сафронов Никас портретист ,
Манерой стольника известный.
Машков написанный артист
И втуне бросовой чудесный .

И Пугачева не дурна ,
В лихом порыве голосистом .
Софи Лорен времен княжна
И Джуна в образе пречистом .

Но в облаке печальных грез ,
Рисует Никас пламя ада .
Сжигает падшую всерьез
И каждого Иуду - гада .

     Рисунок   жизни

На Арбате в Москве златоглавой
И на Невском в столице второй ,
Есть кафе с обольстительной павой
И с палитрой цветов под горой .

На картинах прошедших столетий .
Есть герои не в сером клише .
В буйных образах лихолетий
И с любовью в крылатой душе .

Есть Цветаева в солнечной Праге ,
Есть Ульянов с бокалом Бордо .
И в Париже в духовной отваге ,
Есть Тургенев вблизи Виардо .

Егординова ныне рисует ,
Посетителей всех Чердака .
И Тамбовские карты тасует ,
Где времен протекает река .

Посетителей лица не лики ,
Нет отмеченных музой небес .
И рисунки земной базилики ,
Не даруют знаменье чудес .

Вот появится в городе ясном ,
Долгожданная Грация строф ,
Нарисует на фоне прекрасном ,
Душу трепетной Сам Саваоф .

Красотка с профилем Ахматовой

Шла красотка в накидочке матовой ,
Был высок ее профиль Ахматовой .
Грациозна , походкой не резкая
И дорога по городу веская .
Может Анна , а может Мария ?
Воплотилась в ней светом Россия .
Исчезают все признаки стресса ,
Когда рядом мечты поэтесса .
Вот бы молодость встретить судьбины ,
Чтоб увидеть цветенье рябины .
И прекрасную стать Робин Гуда ,
Возвратить пожеланием чуда .
Чтоб подруги в накидочке матовой
Рисовать ее профиль Ахматовой .
Только осень листвой забуянила ,
Душу холодом истины ранила .
Отгулял , отлюбил своих суженых ,
В брюках клеш и безумно зауженных .
Все же профиль прекрасен Ахматовой
Незнакомки в накидочке матовой .

Позабыты заблудшие дни

Образ яркий ее напишу ,
С пылкой нежностью Рафаэля .
Форнариной сегодня дышу ,
С ароматом чудесного хмеля .

Позабыты заблудшие дни ,
Седина и невзгоды судьбины .
Мы сегодня мечтаем одни
И духовные жаждем глубины .

Море плещет широкой волной ,
Берег чайками рядом белеет .
Форнарина сегодня со мной ,
Лицемеров дурных не жалеет .

Утонченная в ней красота ,
Взгляд Мадонны и чуткие руки .
И в любви моих чувств высота ,
За потери и жалкие муки .

      Образ страсти

В его картине пламя страсти
И пламя в радостных очах .
Мечта разбитая на части ,
Теперь едина при свечах .

Заимка видом не пугает ,
Мечта порывами нежна .
Любить улыбкой предлагает ,
Как нареченная княжна .

Взъярись мужское вдохновенье ,
В объятьях дама наяву .
Продлись счастливое мгновенье ,
Вплетаясь в пылкую канву .

Красива Таня на картине ,
Прекрасна в отблесках луны .
Случилось светлое в долине ,
Сбылись блистательные сны .

Текла Ворона за стеною ,
Любовь вбирая от сердец .
Висел под звездной пеленою ,
Мираж над озером Кипец .

         Белый лист

Ты начинаешь жизнь с другим ,
С листа судьбы не черного .
И входишь мыслями в режим ,
С привычками не вздорного .

Он крепок телом и силен ,
Не то что прежний брошенный .
Весь красотой не обделен
И в снах не перекошенный .

Вы оба с белого листа ,
Напишите что сможете .
Но есть знакомые места ,
Где чувства не стреножите .

Вот храм и венчанная ты ,
С другим в родной сторонушке .
Вот загс и алые цветы ,
Второй их дарит женушке .

Вот дачи солнечный салон ,
И третий вновь торопится .
Он объявляет как шпион :
Жена вот - вот воротится .

Ты каждый раз меняла лист ,
Измятый весь на глянцевый
И ветра раздавался свист ,
За ширмой померанцевой .

Картина с трещиной

Открыл окно ты и впустил ,
В свою квартиру ветку древа ...
Как хорошо , что прекратил ,
Грозить земле огнивом гнева !

Как хорошо , что уцелел ,
В горнилах пакостных деяний
И всей душой не пожалел ,
О Судной Каре воздаяний .

Внимать минувшему легко ,
Читая надпись на латыни .
Там , на картине далеко ,
Ты вожделеешь мрак пустыни !

Но суеты осенний звук ,
Взывает с медным отголоском ... ,
Стекает тень с холодных рук ,
С необъяснимым черным лоском .

И пусть из трещины сквозит
Картины , ветхостью с надрывом ,
Грядущий рок изобразит ,
Стезю с пугающим обрывом .

Портрет метрессы

Потомок Дориана Грея
Приехал "дервишем" в Тамбов
И говорить ни с кем не смея ,
Страдал от прикуса зубов .

С собой мольберт и красок кипа ,
А денег на смех петухам .
Нет драгоценностей и Джипа ,
Но рвется к красочным стихам .

Прознал , что дама есть в Тамбове ,
Стихи творит десятки лет .
Сказал он воронам : -- Панове ,
Я напишу ее портрет ! --

Узнал ее координаты ,
Пришел и душу ей открыл .
-- Вас нарисую и пенаты ,
А рядом ангел белокрыл ! -

Она свои вручила книги
И стал он трепетно читать .
Стихи не феи , а барыги ,
На сердце лягут , будешь тать .

Все лживо , все не от таланта ,
По случаю к очам властей .
И Дориан играя франта ,
Сказал : -- Прекрасному О,Кей! --

К музею ближе на " Арбате " ,
Тамбовских малых величин ,
Портрет писал он на закате ,
С оттенком множества личин .

Метресса важная балдела
И воспаряла всей судьбой .
Но вдруг до точки похудела
И стала дымкой голубой .

А Дориан портрет замазал ,
Какой - то жуткой чернотой .
Сказал по русски , не промазал ,
И плюнул в пропасть под пятой .

-- Стихи писать ты не умела ,
Творила вирши о пустом .
Но получать награды смела ,
В краю для жизни золотом .

Останься кляксой на портрете ,
Не пребывай , не мельтеши .
А я найду на бренном свете ,
Свет - поэтессу для души ! --

      Тень дракона

Он шел с картиной по Тамбову ,
С драконом и богатырем .
Я предавался в думах слову ,
С оттенками осенних дрем .

Ноябрь не крылся снегопадом ,
Строфа не падала с небес .
Душа наполнилась разладом
И обретала правда вес .

Изгнали ближние с Парнаса ,
Поместных малых величин .
И отвергая эхо гласа ,
Оглохли грешники личин .

Ослепли душами от злобы ,
Ослабли силой от вражды .
И отпрыск ветреной худобы ,
Явился вестником нужды .

Я посмотрел в глаза дракона ,
Пронзенного копьем в бою ,
Они тускнели у затона ,
Безбожных каверз на краю .

И тень его была дырявой ,
Как ткань ненужная уже .
Он жил преступною халявой
И жертвой стал на рубеже .

Он изрыгал в полете пламень
И выжигал любую весь ,
Теперь соленый белый камень ,
Чернеет от дыханья весь .

          Штриховщик

Боевая военная драма ,
Разыгралась вовсю у Баграма.
Сотрясалась тревожная суша ,
От обстрела теней Гиндукуша .

От стрельбы автоматов штрихи ,
Очернили завалы трухи .
Пронизали людей и дома ,
И врагов подкосили весьма .

Юрий смелой душой рисковал
И душманов в бою убивал .
Тридцать лет заштрихованы мглой ,
Все идеи зашиты иглой .

Стал афганец в родимом краю ,
Коммерсантом в торговом раю .
Возомнил - он Тамбовщины царь ,
Как заблудший на росстанях встарь .

Карандаш заштрихует судьбы
Житие до клоаки трубы .
Грех судилища в сердце плохом ,
Приукрасит анчутка штрихом .

Заштрихует улыбки печаль
И мечты закаленную сталь .
За судилище падших сейчас ,
Заштрихует спасение Спас .

Не очистится прошлым судьба ,
Рокового мамоны раба .
Исказился в штрихах бытия :
Держиморда , подонок , свинья .

     Тесть и зять

Кролик тесть являя лесть ,
Славил Валентину .
А у зятя тема есть ,
Пишет он картину .

Стадо гнали пастухи ,
По селу спросонок .
Мелом вывели стихи ,
На боках буренок .

- У Дорожкиной в душе ,
Бесы лишь и змеи -
- Лену любят в камыше ,
Смутных дней пигмеи -

- У Алешина Зеро ,
На челе как обруч -
- У Наседкина перо ,
Скрыл вонючий онуч -

- Волки мечутся вблизи ,
Жаждут жертву с пухом .
Искупали вновь в грязи ,
Злыдни светлых духом -

- Конкурсы в Тамбове блеф ,
Игры для подвижных .
Карты крести или треф ,
Мечены для ближних -

- На кусту Аксиньи дар ,
С темным щедрым даном .
У Трубы тщеты удар :
Хочется быть паном ! -

Пастухи Сосновки вновь ,
Шли от речки брода .
И являли всем любовь ,
К творчеству народа .

Кролик в кресле почесал,
Лысину не в волю .
Зять картину написал
И улучшил долю .

     Страшный Суд

В Ильинском храме палачи ,
Все полыхают в преисподней .
Когда загомонят грачи
И перед ночью новогодней .

Когда сажают сад они ,
Поэта осудив безбожно ,
В Ильинском адские огни ,
С грехами смешаны тревожно .

На Страшном пламенном Суде ,
Вся камарилья супостатов .
Никто не защитил в беде ,
Творца от истязаний катов .

Раскрашен извергов конец ,
Здесь греховодники лихие ,
Наказаны за зло сердец ,
Вовеки с бесами плохие .

В котле дымящемся Труба ,
Рашанского терзает пламя .
И Валя с падшими слаба ,
Судилища сжигают знамя .

Но почему - то Страшный Суд ,
Гостям ничуть не страшен .
Как буд - то сонмище Иуд ,
Игры жаркое башен .

В восторге ныне от таких ,
Нестик и Олисава ,
Кренев помор из никаких
И Зайцева красава .

Медведев Павел полетал ,
Над городом хранимый .
Но за столом не посчитал ,
Кто бесом одержимый .

Не сосчитать у камелька :
Лукавых , лживых , грешных ...
И Иванов играл Ванька ,
Из вестников не здешних .

Кренев Мичуринск возлюбил ,
Как золотое чадо .
А то что ангел вострубил ,
Вновь никому не надо .

              Дворцов

Василий Дворцов одаренный поэт
И храмы расписывал помолясь .
Душой перечитывал Новый Завет ,
На грешную бытность не злясь .

В Союзе писателей дока Дворцов ,
На конкурсах учит воспринимать .
России возносит Святых Праотцов ,
Чтоб чуждые истины не занимать .

Своя озаренная правда основ ,
Дворцовская с яркой судьбой .
Но есть Полубота и Иванов ,
Кренев и ЕрпылЕв с Трубой .

Политика ныне билеты менять ,
Союз обновить на юру .
Причины обмена творцу не понять
И чью - то шальную игру .

Покуда художник Дворцов говорит ,
Каков безобразий капкан .
Писательский храм Артемиды горит
И жарит Помпеи вулкан .

Богомаз своей души

Миша БелЫх потихонечку ,
Делает дело в Козлове .
Утром погладит Сонечку ,
Вечером буковку в слове .
Много историй поведано
И роковое описано ...
Мише святое не ведомо --
Богом душа не расписана .
Вечное есть , нетленное ,
Краски душевной замяти .
Жизнь озарит мгновенное ,
Время сердечной памяти .
Милость твори рассказа ,
Путь не суди гонимого .
И за себя богомаза ,
Будет не стыдно родимого .

Позеры - реформаторы

Портреты -- свой иконостас ,
На Комсомольской дом 13 .
Но зачеркнули в списках нас ,
Творцов шедевров 320 .

А может больше наяву ,
Унизили лихим размахом ?
Я творчеством давно живу
И не питаю душу страхом .

Пришли в писателей Союз ,
Тщеславные пройдохи скопом .
Посланники исчезли муз ,
С духовным чутким телескопом .

Гордыня жжет секретарей ,
Мамоны факелом незримым .
Портреты ряженых царей ,
Мечта с грехом неутолимым .

Бобров гитарою бренчит ,
Геннадий к радости взывает ...
Дворцов об истине молчит ,
Которая в душе стенает .

Но Николаю все равно ,
Он Иванов с дарами куша .
Пусть не снимается кино ,
О жутких грозах Гиндукуша .

Пусть осрамленные творцы ,
Из членов изгнанны с позором .
Летят за окнами скворцы
И небо светится простором .

Картины , музыка , стихи ,
Для свиты стансы благодати .
Реформы черные грехи ,
Сокроет время исполати .

                ***
Менялась зимняя погода ,
Нерукотворный падал снег .
Крылатый образ небосвода ,
Всевышний выразил стратег .

Вот мне бы выразить творенье
На белом кипельном листе ,
Создать мечту -- стихотворенье ,
О женской милой красоте .

Что б строки чуткие рифмуя ,
Увидеть образ между строк :
Как я любимую рисуя ,
Отображаю светлый рок .

Не расторжимые мгновенья ,
Соединят картины дней .
Любовь основа возрожденья .
Всего желанного важней .

О , зоревое вдохновенье ,
Не искушай судьбы порыв ,
Ваять чудесное виденье ,
Душой хочу не на разрыв .

Доказательство вдохновения

Без объяснений что к чему,
Любым и многим ,
Я берегом к костру в дыму,
Иду пологим .

Блистает зеркало реки
Как грань кристалла ,
А я шагаю от тоски ,
Вдоль краснотала .

Блуждает к радостью большой,
Краса нагая .
И светит солнечной душой
Даль дорогая .

Огонь не будет пасовать,
Взметнется разом ...
И я посмею рисовать ,
Березу с вязом !

­ГАЛЕРЕЯ   У   ПТИЦЫ

      Полет   сокола

Как расстаться мне с тоской ,
Что витает около ?!
Дотянуться бы рукой
До полета сокола ...

Пролетел он над рекой ,
Где камыш качается ...
Разминуться бы с тоской ,
Да не получается .

Посижу на берегу ,
На траве некошенной .
Может в грезах убегу
От тоски непрошенной .

                ***
Блехман в Брянске Григорий ,
Вновь ликует страна .
Без срамных аллегорий ,
Даль еврею видна .

Исаакович в теме ,
Кто за доку - мади .
Вот Сорочкин в гареме ,
Золоченой ладьи .

Ярко Виктор Сафронов ,
Славит Троицын день .
Блехман служка законов
И легка его тень .

В Сказах Брянского леса ,
Нет урочища грез .
Иванов там повеса ,
Сушит торф у берез .

Станет Коля комбатом ,
В журналистском строю .
Станет днесь Геростратом ,
У беды на краю .

Все билеты сжигая ,
Членов бывших вчера ,
Вспоминать будет гая ,
Юных лет вечера .

Блехман знает великих
И ничтожных в миру .
В смутный век многоликих ,
Как газет на ветру .

                ***
Печален Иванов Геннадий ,
Не видно классика словес .
Никто на горизонте стадий ,
Не набирает звездный вес .

Щипахина Людмила щиплет :
- Ты долго Гена не грусти -
Но муза светлая не крикнет ,
Как душу творчеством спасти .

Геннадий Иванов печален ,
Воронеж радость не сулил .
Горгоной Щелоков посален
И Лютый духом заюлил .

В Тамбове осудили сдуру ,
Поэта лучшего из всех .
Порывы к злобному аллюру ,
Хулой подмаслили на грех .

Просвета ясного не видно ,
Долдонит бредни солдафон .
Секретарю творцов обидно ,
Дешевый барахлит айфон .

***
Нас предали и осудили ,
Поэтов светлых величин .
Подонки злыдням угодили ,
Кагалу мерзостных личин .

Сатрапы потирают руки
И о единстве говорят .
За оклеветанных на муки ,
Они с исчадьями сгорят .

Медали катам не помогут
И фронтовые ордена .
Изжит падение не смогут ,
Когда душа доведена .

Наседкин гнусный опустился ,
До дна гнилого стукача .
И Марков бесам поклонился ,
Задав от Бога стрекоча .

Труба озлобился на строчку ,
Поэта доброго всегда .
Дорожкина сняла сорочку ,
Позолотив тату вреда .

Стекала ржавчина ручьями ,
С вопившего истошно - Жесть! -
И Мещеряк вращал свечами ,
Грехи пытаясь перечесть .

В рисунках многие узрели ,
Свои пороки из трухи .
Судилищ изверги горели ,
Воспев отвратные грехи .

Живописец Сафронов

Сафронов Никас кисть лелеял ,
Как утонченную любовь .
Писать картину он затеял .
О Трое триединой вновь .

Агамемнон в шатре на троне
И рядом грустный Менелай .
Но в ярком творческом уклоне ,
Царь Иванов был Николай .

Печаль терзала Менелая ,
Жена Елена за стеной .
И Цербера личина злая ,
Кошмар накликала срамной.

Бобров играет на гитаре ,
С Парнаса Слова полубог .
Приам в немыслимом пожаре ,
Парису выжить не помог .

Агамемнона ждет победа :
С казной , рабынями , огнем .
Но пролетела птицей Леда
И море потемнело днем .

Дворцов коня из досок сделал ,
Из топляка армады всей .
Все щели узкие заделал ,
Как хитромудрый Одиссей .

Смотрелась скульптора работа ,
Как беспощадная борьба .
Лаокоон был Полубота ,
А змеем виделся Труба .

Елены не было прекрасной ,
Сафронов музы не нашел .
В тунике воина атласной ,
К Кассандре Ахиллес вошел .

Сафронов кистью вел улыбку ,
Отбросив грез карандаши .
И Пенелопа счастья скрипку ,
Услышала его души .

Мираж переместил картину ,
Под портик мраморных пилон.
Художник Зевс наполовину ,
Наполовину Аполлон .

Бинарность

Сафронов Никас не намаз ,
Приемлет на страстной неделе .
Душой художник богомаз
И разумом с Христом доселе .

Его грехи не халцедон ,
В оправе смутного прикида .
Сафронов у картин Мадонн .
Всегда сиятельного вида .

Сафронов Никас портретист ,
Манерой стольника известный.
Машков написанный артист
И втуне бросовой чудесный .

И Пугачева не дурна ,
В лихом порыве голосистом .
Софи Лорен времен княжна
И Джуна в образе пречистом .

Но в облаке печальных грез ,
Рисует Никас пламя ада .
Сжигает падшую всерьез
И каждого Иуду - гада .

***
У Ерпылева темный козырь ,
Побьет любого напоказ .
Как страстная Елена Кобзарь ,
Молчанова побила враз .

Иван в суровом Оренбурге ,
Имеет звездный сувенир .
Как гениальный в Петербурге ,
Имел возвышенный венир .

Уж лучше б дочку капитана ,
Иван носил бы на руках ...
От перекрестка до фонтана
И целовал при казаках .

Молчанов мучает Ивана ,
Как наваждение судьбы .
Оставь в покое хитрована
И угли затуши борьбы .

Пусть книжка АБВГДЕЙКА ,
Блуждает вольная твоя ...
Молчановых судьба злодейка ,
Неисправима , но своя .

***
Наседкин Коля остроухий ,
Оклеветал творца легко .
Валерий Марков карнаухий ,
Взметнул пороки высоко .

Мещеряков сдурма гордыню ,
На выси поднял стервеца .
И духа светлого твердыню ,
Разрушил злобой подлеца .

Труба судимый осуждая ,
Поэта мазал сапухой .
Дорожкиной вновь угождая ,
Анчуток потчевал ухой .

Вокруг сады и перелазы ,
Фонтанов царских миражи .
Аршанский с семенем проказы
И Кочуков с огнем спаржи .

Алешин лысиной о Фикус ,
Стучит с упорством жениха:
-- Обманщицы творите искус
И пропадайте от греха ! --

***
Когда от истины барьера ,
Алешин струсил и сбежал ,
Меня поэта - кавалера ,
Не полоснул тоски кинжал .

Я исцелился от напасти ,
Суть лицемерам доверять .
Прозрение в Господней власти ,
Даль озареньем измерять .

Олег служил не доброхотам ,
В кругу фуршетных передряг.
И угождал лукавым жмотам ,
Виляя змеем у коряг .

Росли интриги и крепчали ,
Из отношений не благих .
Коряги подлостей венчали ,
Людей ментальностью нагих .

Алешина все обманули ,
Кому судьбину даровал .
И чучело Олега пнули ,
Когда Труба возликовал .

***
Дмитрий Быков быкует умело
И сикарий Ваалу не враг .
Обвиняет правительство смело
И гаранта отравленных благ .

Всюду Быковым личное право ,
Обретается в смутной борьбе .
За души откровение - Браво !
Крикну Быкову как себе .

Дмитрий ратует за Россию ,
Что бы Запад ее поглотил .
И Христа отрицает Мессию ,
Словно грешник ему заплатил .

Не сужу я художника Слова ,
Выбирает пути не спеша .
Жизнь писателей ныне сурова ,
От Люпфи до свиней Алкаша .

От времен Голубого сала ,
До Беспамятсва злых берегов .
Если Дымка сосульку сосала ,
Повитает Синильгой снегов .

Галерея лиц

Астрахань не Тамбов ,
В дельте плантации лилий .
И Щербаков Златослов ,
Искренний без идиллий .

Строфами жизнь окрылит ,
Смыслом усилит значенье .
Мед Щербаков не сулит ,
Где от любви отреченье .

Мещеряков у кормил ,
Весь ощетинился снова .
Злобно творца осудил ,
В попранном храме Тамбова .

Латы конкиста свинцом
И чернобуркой обшиты .
Радостно слыть подлецом ,
Если таланты забыты .

В лунную ночь мудрецов ,
Вновь в помещении пряслом ,
Магом спустился Дворцов ,
С яркой картины маслом .

Белой блеснул бородой ,
Вмасть шевельнул усами .
И разминулся с бедой ,
Тьму нагнетавшей часами .

-- Прежде писал я святых ,
В храмах небесного Бога .
Ныне позеров пустых ,
Зрю в СПР у порога .

Если владельцев личин ,
Я нарисую как вижу ,
Графикой жутких причин ,
Секретарей всех обижу .

Духом лукавым взопрел ,
Из - за суетных метаний .
Прежде мечтами горел ,
В творческом круге исканий .

Лесть Ивановых капкан ,
Доля сладка кренделями .
Свиты танцую канкан ,
С полным желудком салями --

***
Иванов Николай не Крабаш ,
Чех паливший и в казака .
Не Чистилище - сущий шАбаш ,
В СПР где реформа пока .

Заменяют билеты Союза ,
На билеты Союза творцов .
И ярма тяжелеет обуза ,
Управителей дел подлецов .

Наложили на творчество вето ,
Обвнившие в храме меня .
Шабаш это ! Судилище это !-
Охранителей бездны огня .

Беззащитны от фурий навета ,
Беззащитны от злых клеветы ,
Фавориты небесного света
И духовных широт красоты .

Николай Иванов блефует ,
Хочет Джокера заиметь .
Лицемеров колоды тасует ,
Что бы фишками погреметь .

***
Алешин вновь разочарован ,
Словам не верит Щеряка .
Он подлецами замурован ,
В пещере нетя Козляка .

И в зеркалах событий всюду ,
Где вдохновенно пребывал ,
Себя приметил как Иуду -
Всех невиновных предавал .

Казалось горизонты ведал ,
Глубины быта и времен .
Алешина предатель предал ,
Который нечистью клеймен .

Расплата грянула нежданно ,
Весь замурован за добро .
Зеркальный отблеск неустанно ,
Вовсю вонзается в ребро .

Амбиции в душе искрятся
И полыхает чуткий взор .
Но интриганы скопом злятся ,
Сплетая подлостей узор .

Неверие страшней сражений ,
С противником на рубеже .
Щеряк подонок искажений
И падший атеист уже .

Судилищем на месте храма
И обвинением творца ,
Альбертович дурнее хама
И живодера подлеца .

Звериные инстинкты доли ,
Людей смутили не благих.
В Христа Спасительной юдоли ,
Богов восславили других .

Ты променял поэта чести ,
На безобразных во плоти .
За жажду преклоненной лести ,
Судьбой Алешин заплати .

            ***
Галерея  у  Птицы
У  Модерна  вблизи .
Манят  Граций  зарницы
С красотою  в  связи .

Все спасаются разом
Кто влюблен в красоту .
Вновь  шедевры с наказом  -
Духа   зри     высоту .

Вот в лучах Балакова
Вот   Оксана  в   лучах
Вот  Кристина  панова 
У  зеркал  при свечах

Только в сером Квадрате
Что  напротив  картин -
Дора Рожка  в   халате   
И  Наследкин  кретин

Рядом  шавки  и  змеи
Гадят  зло  на   столбы  ...
Выбор  дней  галереи -
Это  выбор  судьбы .
 
***
Я вам пишу мадам Кудимова ,
Мне хочется душой сказать ,
Вы вмиг умчались из Родимова ,
А мне узлы не развязать .

Я Журавлев жюри не признанный ,
Отвергнут членами в бреду .
Не хочется былое с клизмами ,
Мешать с деньгами на беду .

Летать подранку не придется ,
Вы крылья обломали мне .
Алешиным вовсю поется ,
Парящему в хулы огне .

Из активистов исключили
И знать поэта не хотят .
Все дурака назло включили
И отсылают к вам утят .

Они летят к столице цугом ,
Утята перечня причин ...
Не получается быть другом ,
Кудимовой главе личин .

     ПАХАРИ УМОВ.

Когда у злых в мечтах награды
И личного тщеславья воз ,
Паши свой ум хоть до ограды ,
Где в Лукоморье перевоз .

Сажай зерно в погожих грезах ,
В бороздки выдуманных тем .
А злой купается в угрозах ,
И грязных домыслах затем .

Ты пахарь слова от начала ,
Творец шедевров до конца .
А злой в поэта у причала ,
Пульнет фитюльку из свинца .

Творишь ты ради примиренья
И ради светлого добра .
А злой предаст без сожаленья
Тебя за дольку серебра .

И обвинят творца во храме ,
Где глубина издольных дум .
Казнят поэта в жуткой драме ,
За то что он пахал свой ум .

Липучка грехов

К карге прилипали награды ,
Как мухи поместных властей .
Ценили футур путь ретрограды
И шельмы продажных страстей .

Она для почета профессор
И всякое есть на груди .
Создатель шедевров асессор ,
Спокойно на фетишь гляди .

Увешана знаками снизу ,
До грешной макушки карга .
Имеет превратностей визу ,
Свистеть как шальная пурга .

И слава ее от лукавых ,
Как липкий фальшивый почет .
Гнобит криводушная правых
И левых талантов сечет .

Рабов обожает досуже ,
Карга и шестерок вблизи .
Чем слова художникам хуже ,
Тем злыдня щедрей на мази .

Косова

Тамара Косова не злая ,
В библиотеке и семье .
Она жалела Менелая ,
Убитого не на войне .

Она Дорожкину жалеет ,
Не пожалевшую творца .
Она Алешина лелеет ,
Пустую книгу подлеца .

Не атаманша как Мария ,
Хотя и Косова в миру .
Ее придворная Россия ,
Как Несмеяна на юру .

Чинам культуры преклоненна ,
Пройдохам чистит сапоги .
Алешину как примадонна ,
Споет о шелесте куги .

Мария Косова в ударе ,
Боролась за свободный труд ,
Чтоб ныне Косовой Тамаре ,
Не быть прислужницей Иуд .

***
Галатея Оксана Ралкова ,
Распиарена ярче любой .
На ладони ее не подкова ,
А платочек небес голубой .

Не Пегаса подарок избывный ,
Отражение ближних зеркал .
Ангел женщину не наивный ,
На страдания не обрекал .

Кровь казачки еще пламенеет ,
От Уральских изведанных гор .
Оренбургский простор каменеет ,
Когда память ведет разговор .

Галатея Оксана сегодня ,
Завтра станет Венерой вдали .
Ягодинцева чуткая сводня ,
С чудесами Уральской земли .

Заявлялись на классиков дамы ,
В самоцветных и прочих краях .
Но мешали сияющим хамы
Быть с богинями на паях .

Позабыли о Марковой Маше ,
О Знобищевой тоже везде .
Кан Дианы не видели краше ,
Потускнела в духовном труде .

Где - то Струкова переживает
И Кудимова жаждет плакат .
Все у Граций творений бывает
И рассвет красоты и закат .

Мельтешат Ивановы предлиты ,
Создавая крылатых эрзац .
Бутафорные днесь Аэлиты ,
Написавшие в Химках абзац .

Поэтесса от Бога приметна ,
Высотой вдохновенной души .
И в стихах глубиной беззаветна ,
Без заушной пиарной лапши .

***
Иванов Николай в зиндане ,
Заблуждений своих убог .
Вожделенья в грехов чемодане
И порывам не светит Бог .

***
Журавлев подари обнову
И покров возрожденья Тамбову .
Надоели Козловские тати ,
Испоганили путь исполати .

Осуждают во храме поэта
И сажают деревья навета .
На торговлю хапугами зырят
И казну обнаглевшие тырят .

Прославляют лихих друганов ,
Награждают прожженных лгунов .
Журавлев помоги не играя ,
Бесолюбов исторгнуть из края .

***
Кагал Козловский не сдается ,
Веками за своих стоит .
Что отстоять не удается ,
Через столетье отстоит .

Сегодня ставка на Марию ,
Чухонку торжища мордвы .
Знобищева времен Россию ,
Не видит в зеркале воды .

Стихи Марии проходные ,
Назойливый банальный тон .
И все поветрия степные ,
Жгет плагиата моветон .

Рашанский жид неугомонный ,
С анчуткой ада воспарил .
И суд поэту незаконный ,
Во храме Божьем сотворил .

Марии кресло фаворитки
И бонусы столичных зорь .
Еврей польные маргаритки ,
Не рви и фетиш не узорь .

Двурожкина подруга злыдей ,
Ваалу жертву принесла .
И графоманов тронных сидней ,
Журналом Александръ спасла .

В Москве подкуплен Дорошенко
И пан Геннадий Иванов .
Им Притамбовский Оглашенко ,
Покрой позолотил штанов .

И сразу Маша стала лучшей ,
Кагал фальшивками живет .
В Тамбове поэтессой худшей ,
В среде талантов прослывет .

***
Кильдяшев и Фефелов позеры ,
О серьезном говорят легко .
В мелочах заходятся фразеры
И амвон творцов не высоко .

Страусы тщеславья закопались ,
С головой в коммерции компост .
Прибыли буклетов начитались
И романтики испепелили мост .

Кильдяшов учителя восславил ,
В Оренбурге к праведости вел .
Фефелов Амаргеддон представил
И курки сопротивленья взвел .

Заблужденья были на пилонах ,
На воротах истовых времен .
Отражались чаянья в законах ,
Не святых правителей имен .

Слово сотворения от Бога ,
От поэта образная речь .
Телегидов мучает тревога ,
Как талант возвышенный сберечь .

***
Журавлиный переход
И Наседкин в маске .
Убыстрить подонка ход ,
Захотел не в сказке .

Но взирают на врагов :
Журавлев с билборда ,
Берегини с берегов
И волчицы морда .

Плюнул в сторону его ,
Пусть идет с грехами .
Вновь Наседкина всего ,
Буду сечь стихами .

Ольга Видная краса ,
Мне спешит навстречу .
Вмасть земные чудеса ,
Вновь в душе отмечу .

Рассказал ей о трудах
И судьбе поэта .
О безбожниках в судах
И Франческе света .

Грани судеб я сличал ,
На местах безбрежных .
Вдруг дворянку повстречал ,
Героиню нежных .

Пролетел надежды стриж ,
Мимо зданий были .
Ольга вспомнила Париж ,
Где ее любили .

Видная и Ольга грез ,
На историй фреске .
Здесь хорунжий у берез ,
Руку дал Франческе .

Небеса в ее глазах
И духовность доли .
Откровение в слезах ,
От беды юдоли .

Ольга видная во всем ,
В помыслах и деле ...
Добротой мечты спасем ,
На любой неделе .

***
Слышен голос Аиды Ведищевой ,
Рядом с домом Марии Знобищевой .
Задыхается степь от Марии ,
Лживой бестии грешной России .

Задыхается поле от злобы ,
От Знобищевской черной худобы .
От тлетворного запаха бабы ,
Задыхаются в балках ухабы .

От улыбки притворной всегда ,
Задыхается в речке вода .
Ходит павой Мария великая ,
Бездуховная вся , многоликая .

Прославляют Знобищеву каты ,
За посыл безналичной зарплаты .
Осудила творца баба вздорная ,
Славой яркая , тенью позорная .

***
Вновь гарант дает совет :
- Не тоните в лаже !
Просветительский проект ,
Лучше модных даже .

Мы в Европе и вблизи ,
В Азии и рядом ...
С жизнью Родина в связи ,
Не должна быть адом .

Молодость пора чудес ,
Старость , кто узнает .
Но творца творец словес ,
Злом не распинает .

Просвещайте от души ,
Ближних ради Бога .
Все порывы хороши ,
Где светла дорога --

Но в Тамбове суета ,
В круге чистогана .
Вдрызг бытует колгота ,
В сленге уркагана .

У Наседкина Люпофь
И Гуд бай для Мая .
У Луканкиной свекровь ,
Ведьмы дщерь хромая .

Селиверстов грез важняк ,
Писарь смутных правил ,
Гонит сущий порожняк ,
Книг , куда направил .

Мещеряк мечтами зверь ,
Безобразный в деле ,
Открывает настежь дверь
И матерый в теле .

Вновь Двурожкина смердит
И с душком Рашанский ...
Каждый Господу вредит ,
Суд стяжая шпанский .

И Труба заядлый вор ,
Мирных дней поэтов ,
Просветит внеся раздор ,
В жизнь людей Заветов .

***
Делец , Дворцов и Иванов ,
Близ образа вуали ,
Играют смелых пацанов ,
Свободных от морали .

Друзъя не слушают других ,
Гордыня слаще меда .
Портреты втуне не благих ,
В мечтах иного рода .

Они в Союзе короли ,
Решений вне устава .
И пупы Родины земли ,
Без истинного права .

Знобищева им по душе ,
Дыханье дарит мигу ...
Друзъя откушают Буше
И вновь читают книгу .

Как индульгенция всего ,
Дельца подарок даме .
И грешного нет ничего ,
С судилищем во храме .

В фаворе злобная везде ,
Чиста в хуле поэта .
Прекрасная в словес труде ,
Когда звездой отпета .

Поборники продажной лжи :
Делец , Дворцов и Коля ,
Узрят у солнечной межи ,
Как мглой повита доля .

Хоть души бесами полны ,
В глазах исчадий пляски ,
В степи увидят бурьяны
И жизнь сгущает краски .

У осквернивших храм Христа ,
Судилищем нет чести .
Найдут нечистые места ,
Заходятся от лести .

***
Конкурса Дорожкиной не будет
И Знобищевой не будет потому -
Каждую Тамбовщина забудет ,
Светочам проныры ни к чему .

***
Усмотрев Знобищеву на троне :
-- Эврика ! - кричат пусотой короне .

***
Не трогай Леду грязными руками ,
Она не любит извергов веками .
И мрамор превращается в ледник ,
Чтоб злыдень отвратительный поник .

Не пей воды блистательной Пьеретты ,
Все струи родниковой оперетты .
Ты козлоногий полысевший Пан
Вмиг почернеет розовый тюльпан .

У лилий нету шорохов в воде ,
Лишь всплески в камышовой бороде .
Шаться праздно по Селу Царя ,
Как прошлое искать без фонаря .

Найди в кустах поношенный тимпан ,
И Вереск убедись - вельможный пан!
От долчевой Мадонны не балдей ,
Ее ласкали галлы и халдей .

Приблудную собаку не гони ,
Она у статуй прожигает дни .
Бабулю Полю и Гришаню Тошкина ,
Ты накорми харчами от Картошкина .

И с ДЦП оглохшие от звонности ,
С Соляриса пребудут обреченности .
Квазигерои творческой бездарности ,
По саду бродят вашей популярности .

Птица любви

Ночь наплывает на город неспешно ,
Дышат ее ледяные уста ...
Падает снег поднебесный потешно ,
В сумерках жизни душа не пуста .

Выпорхнет снова духовная птица
И полетит сквозь земную пургу ,
Что бы воды родниковой напиться ,
На озаренном речном берегу .

Детства стезя отражается в круге ,
Птицу покормит мальчишка с руки
И не увидит в неведомой вьюге ,
Как я стремлюсь убежать от тоски .

Падает снег и белы тротуары ,
Светят прохожим вовсю фонари .
Птицу любви окрыляют Стожары
И не померкнет полет до зари .

Тамбовская Жар - птица

Гулял под звездой Творца ,
Накликал отчаянью вето .
У " Знамя труда " дворца
Жар - птица присела на лето .

Цветами украшен хвост ,
Цветами усыпано тело ...
Сказать бы с шампанским тост
И счастью предаться смело !

Прославь чаровница Тамбов ,
Своим посещением ясным ... ,
Что б сжалось величье рабов ,
С драконом мамоны ужасным .

Торговли занозы в умах ,
Духовная жизнь разъята .
И даже в больших теремах ,
Нет спасу от звона злата .

И Зло напустило беду ,
На город исконно русский .
Заводы в тар -- тар -- аду ,
Проход же к спасению узкий .

Культура -- Мистерия iх !
Подобие -- " Хлеба и зрелищ ".
Талантов не ценят своих ,
Потомки чванливых Емелищ .

Воспой зоревая Святых ,
Что б души крещеных прозрели .
Что б в далях времен не пустых ,
Христа тамбовчане узрели .

Спаситель нагрянет с мечом
И грозным духовным Словом .
Не надо вопить ни о чем --
Марии покров над Тамбовом !

Народ подобреет легко ,
Заводы построит с жаром ...
И птица -- любви высоко
Вспорхнув , устремится к Стожарам .

Пройдут времена суеты ,
Притихнет мое вдохновенье ,
Но там , где воспрянут цветы ,
Мечтой воспылает виденье !

***
Не кричи ночная птица ,
Так надрывно в тишине ,
Дай мне счастьем насладиться
Встречи с милой при луне .
Лунный свет сегодня ярок ,
И светла вокруг трава ,
Для души моей подарок
Милой нежные слова .
Повторится ли такое ,
Быть любимым у реки ? ..
До утра оставь в покое
Нас , предвестница тоски .

***
Свистульки мальчик налепил из глины ,
Крылатые с порывами птенцов .
И оглашал он Родины долины ,
С наделами покосными отцов .

Ночной костер -- дыханье Прометея ,
Весь полыхает согревая свист .
Вновь горками горшечников затея ,
Лежит и круг творения не мглист .

Для пахарей вместительные чашки
И кружки обожженные для всех .
Пусть просолились потные рубашки ,
Есть сувениры свадебных потех .

Все хорошо но Маша вертихвостка ,
Знобищева осудит над крестом ,
Поэта , злая правнучка подростка,
Но этот грех произойдет потом .

Свистульки не поступки очумелой ,
Судилища зачинщик не скостит .
Знобищева Мария ходит смелой ,
Душою шельма демону свистит .

***
Слепит Остриков бюсты катам ,
Осудившим поэта времен .
И расставит по смутным закатам ,
Отцветающих гнусных имен .

Вот Щеряк приоткрывший губы ,
Волком выглядит во плоти .
Кочуков с Чистяковой грубы ,
К храму бесятся по пути .

Вот Алешин целует поэта
И Алешин творца предает .
И продажным двойного цвета ,
Раздвоением бес воздает .

Селиверстов хитрит безобразно ,
Осуждая безбожно творца .
А в суде он благообразно ,
Адвокатом корит подлеца .

Слепит Остриков бесов падших,
Много , много как наяву .
В Трегуляе у сосен увядших ,
У отпетых поставит в траву .

***
Здесь энергия древних времен ,
Сохранилась и бродят фантомы .
Без своих нареченных имен ,
Без знамен и звездою ведомы .

Лабиринты Мещеры в лучах ,
Вековечных Стожар негасимых .
И Судьбины кресты на плечах ,
Из событий людских выносимых .

Сердце бьется времен глубины ,
Для провидца духовного зримо .
Святогору все дали видны ,
Время силы мечтой озаримо .

У Шатуры наследницы стать ,
Пребывает в живой исполати .
В лабиринтах камней обретать ,
Возрождение Истины рати .

Переменчивый Брод не прельстит ,
В ослепительных латах блистая .
Кто за крепи Руси постоит ,
У того и стезя золотая .

Аист Модерна

Этот аист -- мечта Прометея ,
В клюве с вечности фонарем .
Здесь влюбленно журчит Галатея
Навевая поветрие дрем .

Нимфа струй переливных незрима ,
Бьет источник извечной любви .
Туна с аистом не расторжима ,
Цепи держат его се ля ви .

Белокрылый в лучистых просветах ,
Он парил над землей у стены :
При царе , при рабочих Советах ,
При чинах бесшабашной страны .

Аист цепью звенит вечерами ,
По утрам о небесном кричит .
Вы послушайте вестника сами ,
Когда время свершений молчит .

Прометей отражается в смыслах ,
Пламя счастья достойным дарить .
Наши чаянья сбудутся в числах ,
Когда аист продолжит светить .

И Модерн воскресает из праха ,
В нем кино прославляло века .
Пролетала над пашнями птаха
И в душе пропадала тоска .

***
Луканкина давно не прима-слова ,
В пустой газете Житие Тамбова.
В Рассказ - газете вывела стишок ,
Как посадил Асеев артишок .
Двоится наяву Рассказ - газета ,
В ней лойерами мистика воспета .
Семен Червонный лавочника Кукина ,
Изображает с гарнитуром Сукина .
Весь поседевший Эдик Баритон ,
Пересекался с леди Гамильтон .
Точнее с Гамильтоновой не в цикле ,
Кэп посидел на красном мотоцикле .
Володя Самобродов - Мераджино ,
Играет полонез на пианино .
И дедушка перемещая бровь ,
Обрисовал коварство и любовь .
Адешин под личиной Иннокентия ,
Ласкает музу в офисе Викентия .
Вновь Корунова голосит зимой :
- Из замети приди любимый мой ! -
Блестят стихи Олега на фарфоре ,
Как словеса граффити на заборе .

***
- Алкаш ,скотина , неврастеник -
Наседкин сам себя корил .
Теперь писатель академик ,
За то что прежде натворил .
Люпофь и Тварь его поделки ,
Губ бай и смутная Джуроб .
В Тамбове пьяницы проделки ,
Не заберет с собою в гроб .
Проклятие возьмет за злобу ,
За суд неправый навсегда .
Возьмет Наседкин и худобу ,
Свою с наветами вреда .
Ну а пока алкаш - развратник ,
Напялить мантию спешит .
С утра нечистого соратник ,
Под вечер богом мельтешит .
Грехи Наседкина не гробят ,
Он от Парнаса атташе ...
Кошмары ночью набуробят
И долго муторно в душе .

***
Лысых Гор страшилище ,
Травести и гей .
Липецк не Чистилище ,
От грехов Сергей .

Клевету во храме ,
Принял ты ценя .
Осудил при хаме ,
Честного меня .

Может монстр вселился ,
В тело Кочуков ?
Вмиг ты обозлился ,
На святых веков .

При царях награды ,
При Советах новь .
Днесь все ретрограды ,
Жаждут цацки вновь .

Бес не даст медали ,
Сердцу подлеца .
Шельмами вы стали ,
Осудив творца .

***
Юрий Михайлович Поляков ,
Ныне философ от жизни .
Ночью Селена из облаков ,
Классику лучики брызни .

Снова прозреет у камелька .
Ярким талантом сияя ...
Не академик Юрий пока ,
На суету не пеняя .

Мог академиком пребывать ,
Как многоликий Алешкин .
Другом Наседкин возликовать ,
В РАЕН и рядом Мудрешкин .

У Полякова труды велики ,
Для академий подходят .
И у Грибного царя башмаки ,
В почве коммерции всходят .

Белый козленочек в молоке ,
Станет козлищем - хватом .
Конь академии невдалеке ,
Стань Поляков Азаматом .

***
Злыдни кропают доклады ,
Романы строчат и повести .
Бьются вовсю об заклады -
Обожествлятся без совести .

В жизни Наседкин подонок ,
Сволочь и тип извращенный .
Но с Достоевским он звонок ,
Критик в судьбу посвещенный .

Мещеряков весь отвратный ,
Рожей на хряка похожий .
Труд нарисует ратный
И богатырь у подножий .

Жид до молекул Аршанский ,
Хитрый , коварный вражина .
Тракт описал Россошанский ,
Вьется в Подъеме за джинна .

Чуха прикидом Знобищева ,
С детства рабыня Дорожкиной .
Жаждет в проекте Козлищева ,
Всюду прослыть Белоножкиной .

Миша Картошкин не мается ,
Всклень на Мальдивах затарился .
С куклами - секс обнимается ,
Сверху шалав состарился .

Злом безобразней неточей ,
Славят мегеру Поносову .
Гробят судилищем светочей -
Хворова , Струкову , Косову .

***
Вы во сне воссияли в раю
И луна околесице рада -
Оставайтесь в едином строю ,
Мещеряк доведет и до ада .

Вы едины по воле своей
И блистает созвездий криница .
Ты Алешин Олег соловей
И Луканкина Лена синица .

Пойте вместе о злой суете ,
О жестокой стезе гениальных .
Пострадает Господь на кресте ,
За гонимых поэтов , печальных .

Вам позволено добрых судить ,
Где разрушены Светлые храмы .
Мещеряк вас сумел убедить ,
Выживают лишь злобные хамы .

Где - то бабочки над рекой
И цветами порхают свободно ...
Вы в строю и душевный настрой ,
Изменяет не Бог как угодно .

***
Их Колосс на крутых берегах ,
За личину Рашанский и Валя .
Пребывают в иллюзий ногах ,
Мещеряк и Наследкина краля .

И в душе из гнилого папье ,
Копошаться порочные члены .
Кочуков за худобы рантье ,
Доровских за партийные крены .

Остальные похожи на всех ,
Безобразных исчадий Тамбова .
Их Колосс образина потех ,
Бесподобен падением Слова .

***
В Притамбовье нет воды ,
Виноваты вновь жиды .
Хмырь Рашанский виноват ,
Объявил всем газават .

Пальцем по груди водил ,
Смутным бесам угодил .
Весь былой водопровод ,
Наколол сам нищеброд .

Пахнет нечистью затор
И Труба с отводом вор .
Помпу Мещеряк вкрутил ,
Воду илом замутил .

Ткут Козловские жиды ,
Тамбовчанам тень беды .
Родников чиста вода ,
В Трегуляе навсегда .

Только кожный гобелен ,
Напитал отстоя тлен .
Грудь Рашанского эскиз ,
Для сантехников сюрприз .

***
В ТСП раздвоилась ниша -
Мещеряк это Гришин Миша .
Или Гришин второй Мещеряк
И вблизи полысевший моряк.
В раздвоении все фарисеи ,
Тамбовчане немытой Расеи .
В оплетеньи фантомного змия ,
Множит двойственность шизофрения .
И раздвоен безумья сосуд ,
Мещеряк или Гришин за суд .
Я Тамбову прощай не скажу ,
Кукиш падшим опять покажу .
Пусть двоится позорная ниша ,
Где смердят Мещеряк и Миша .