Стеснительный
Я таил в себе терзанья,
Из моих несмелых уст,
Не лились рекой признанья.
Был я робок, малодушен,
В чем, сейчас себя корю,
И не стал шептать ей в уши,
Что молюсь, боготворю...
Но потом приехал папа,
Дядя, живший в Барнауле,
Он медведю вырвал лапу,
Когда тот забрался в улей,
Два кузена, брат-амбал,
Что на зоне накачался,
И я тут же грех признал,
И немедленно сознался,
Что я в ней души не чаю,
И люблю, как дрозд зарю...
Да и доктор обещает,
Что поправлюсь к сентябрю.
Свидетельство о публикации №122062007464