Семантика сквозных существ

Сток стихающих утр
течь сумеречных птиц
стечь единожды в стикс
сутр поднёбная медь
немь меной на речь пчёл
медь мыслью лью смысл
сто сот сквозных рыб
сквозь плач леденящих скво
медь мёдом сутр с уст
некому брат здесь

Борхес писал о не случившихся сюжетах как о книгах. Все его романы рецензии на большие нарративы. Мне видится порой, как кочующие истории, как кочующие вечные архетипы, вроде истории о Вечном Жиде в "Чёрном монахе" Чехова преодолевают пространства коллективного бессознательного и вдруг осуществляются в каком-либо месте, времени, стране. И таковыми, реализующимися, и видятся мне истории Борхеса.
И я очень люблю этот процесс осуществления архетипических мифов здесь и сейчас.
Может, я тоже в тайне такой писатель.
Пространства нарративов как мифов, объединённых метаморфозами образов, родственных по существу, но проявляющихся в каждой истории сквозным образом, переводящим из пространства одного мифа в ряд иных пространств семантически, зависят от техники перевода.
И одна единственная фонема как единица языка в данном контексте может положить начало целому автономному миру, история которого задана фонологически.
И тогда космогония звуков и есть то, что было вначале.
Вибрация звука семантически расшифровывается в истории этого мира. Миров множество, каждому из них началом отдельный звук. Миры семантически фонологичны.
И каждый звук, демиург, дающий начало миру, и образ сквозного существа, переводчика из мира в мир.
Миры перетекаемы сквозными существами, образами перетекаемых миров, различных тональностью звука.