опять самое главное

вот эта вот сверхтонконкость - я её знаю
обхватываю и держу
как тает она в этом моём охвате
вся целиком на моём фоне - я с обеих сторон виден из-за неё
и она не противится
я всё вчувствываюсь, когда она захочет упорхнуть
она не спешит

и вообще от всего события и впечатление - она так и не захотела наружу
а я напряжённо ждал, тратил на это внимание усилия

я не нравлюсь себе в этом моём тоне к ней
делал из себя другого
был в моих глазах этим другим
будто бы я такой лихой и мощный

я смотрю на её рот, её подбородок, на носик её
они двигаются, её губы, и говорят слова
и улыбка всё время
она мне отвечает
она кокетничает? или она защищается от меня?
но я ведь жду её нежелания
она оказалась в моём обхвате
и я жду уступки мне и внутреннего нежелания
Замечаю ли я и желание её - ко мне, с мной?
Нет.
Но она послушно остаётся. И продолжает. Мне отвечать. И что-то говорить первой.

Я смотрю на её ротик. Не могу сказать, чтобы мне нравилось такое сочетание ротика и носика, и подбородка
Но мне нравится, что мне это не нравится
до того всё остальное изящно

то есть, я плыву. И я в вечности, в бесконечности. Случившейся в настоящем. Этот предмет умеет такое делать. Умеет ли такое делать ещё какой-нибудь предмет?

И всегда надо трепыхаться, всегда надо бояться его потерять. И быть на грани провала. А потому вот это дурная моя манера так неприятно вести дело. Я не сам в этом моём с нею разговоре. Это не я.
Да, я веду этот разговор, потому что умею. Но я в нём не я.

И я чей-то. И вот это - "быть чьим-то" - всегда надо мной. Я не имею счастья, но меня кто-то всегда смеет себе прикарманить. И лишать меня право на вот это - самое главное счастье.

Надо будет на эту тему подумать отдельно