Преподобный Серафим Саровский в русской поэзии

***

С.О.Никулина. Добрый батюшка Саровский

Диковин много есть на свете,
И на Руси довольно их,
Но мы о том расскажем, дети,
Как дивен Бог в святых Своих.

В глухом лесу в уединенье
Смиренный старец пребывал.
В труде, молчанье и моленье
Он духом к Небу воспарял.

К нему тянулись птицы, звери,
Он всех любовью усмирял.
И кельи, как и сердца двери
Радушно людям отворял.

Все приходили за советом,
Об исцелении моля,
И он сиял небесным светом,
Молитву кроткую творя.

Но кто тот образец смиренья?
И почему он стал святым?
Земли Российской украшенье -
Великий старец Серафим!

Давным-давно в сторонке русской,
Когда был в людях Божий страх,
В семье купца, во древнем Курске
Родился будущий монах.

Родителей благочестивых
Сыночек с детства утешал.
Он рос послушным, неленивым
И кротким сердцем Бога знал.

Один юродивый на людях
Его судьбу определил:
"Блаженна мать. Сын этот будет
Предстателем за целый мир".

Отец его недолго пожил,
Осталась матушка вдовой.
Строительница храмов Божьих
Всегда сынка брала с собой.

И тот однажды с колокольни,
Как птенчик из гнезда, упал.
Агафья - вниз!
- Да жив ли? Больно?
А он целехонький стоял.

И рассказал (душа святая!),
Что ангелы его спасли.
В опасности оберегая,
На легких крыльях донесли.

С тех пор с каким благодареньем
Счастливая молилась мать.
А Прохор рос и стал к ученью
Свое усердье проявлять.

Второе чудо было вскоре.
Наш отрок сильно заболел.
Для матери какое горе:
Ведь с каждым днем сынок слабел!

Но над страдальцем - Неба милость.
Он Божью Матерь стал молить!
Она ему во сне явилась
И обещала исцелить.

Вот чудотворную икону
Несут у дома Мошниных,
И просит матушка с поклоном
Молитв Пречистой и святых.

И Прохор с верой приложился
К иконе. Вскоре видит мать:
Он чудом Божьим исцелился
И стал ученье продолжать.

С какой любовью, умиленьем
Читал Псалтирь и Часослов!
Все - со вниманьем и терпеньем.
Цвела душа от Божьих слов!

Шли дни. Он брату Алексею
В торговой лавке помогал.
Но тосковал душой своею
И участи иной желал.

Он богомыслию предался.
Мирское для него - пустырь.
И матушке своей признался,
Что сердцем рвется в монастырь.

Она его перекрестила:
Благослови тебя Господь!
Пречистой Деве поручила
Отныне дух его и плоть.

И в мыслях о служенье Богу,
Без жажды почестей, наград,
Он отправляется в дорогу
К Печерской Лавре, в Киев град.

Молитву - внутрь, суму - за плечи.
Подвижник юный - у мощей.
Он с мудрым старцем ищет встречи.
И вот он старец - Досифей.

Ему он сердце открывает,
Что к жизни инока готов,
И тот его благословляет
В обитель добрую, в Саров.

Боголюбивый управитель
Его в обители встречал.
Был сам молитвенник, строитель,
Живым примером обучал.

Отец Пахомий терпеливо
Своих монахов наставлял.
Царил здесь дух благочестивый,
И Прохор наш всему внимал.

На многих братских послушаньях
Он в эти годы побывал,
С любовью крестики в столярне
Из кипариса вырезал.

Послушник из него проворный!
Он службы долгие любил,
Читать и петь, иль печь в просфорне -
Во всем он радость находил.

Всегда приветлив был и ласков,
Для всех в монастыре родной.
Глаза его, как в доброй сказке,
Сияли чудной синевой.

Господь дает всем испытанья.
Вот Прохор тяжко занемог.
Три года он лежал в страданьях,
С одра болезни встать не мог.

Распухло тело. Немощь, боли...
Какие слезы проливал!
Но весь, предавшись Божьей воле,
Не жаловался, не роптал.

И было чудо! Знайте, дети!
О, если б видеть вы могли!
Явилась в несказанном свете
Царица Неба и Земли.

Вблизи Апостолы стояли.
Их Прохор явно увидал.
Зрил воспаленными глазами -
На Божью Матерь уповал.

Своей Владычица рукою
Коснулась ран его тогда:
"Он рода нашего". И вскоре
Вся истекла из них вода.

Какое счастье! К жизни новой
Он сердцем пламенел своим.
Давно к монашеству готовый,
Теперь он инок - Серафим.

За восемь лет на послушанье
Он духом зрел и возмужал.
Он цену знал земным страданьям...
И вот на нем духовный сан.

За веру, кротость и терпенье
Он избран. Верить ли очам,
Когда однажды в откровенье
Ему Господь явился Сам?

Какое яркое свеченье!
А в храме молится народ.
Застыл наш батюшка в смущенье
И видит, как Христос идет.

А с Ним - все ангельские лики,
Благоуханье, трепет крыл.
И славит Бога хор великий -
Вот что Господь ему открыл.

Благодаря за все безмерно,
За дар бесценный, дар чудес,
Уходит дивный светоч веры
На подвиги в дремучий лес.

На берегу реки Саровки
Устроил он себе жилье.
По неутерянной сноровке
Обосновался на житье.

Вел огород, дрова готовил,
И пчелы мирно жили с ним.
Трудился, Бога славословил
Наш преподобный Серафим.

Лисицы, волки и медведи -
Все шли к нему. Он их кормил.
И каждый раз своим соседям
Корзинку с хлебом выносил.

Сам черствым хлебушком питался,
А чай варил из сныть-травы.
В уединении старался
Стяжать духовные дары.

Потом с медведем подружился.
Тот мишка мед ему таскал
И у крыльца к ногам ложился,
Чтоб батюшка его ласкал.

В бору сосновом та избушка
Всегда влекла к себе людей.
И от младенца до старушки
Сюда стекались сотни к ней.

Зимой и летом вся одежда
На старце ветхая была,
Но ни жары, ни вьюги снежной
Он не боялся никогда.

Носил в своей котомке камни,
Песок сыпучий за спиной
И обязательно - Евангелие.
Вот он подвижник был какой!

Святую радость Пасхи вечной
Он щедро ближнему дарил.
В любое время людям встречным
"Христос Воскресе!" говорил.

Ко всем, кто с ним в лесу встречался,
Чувств умиленных не тая,
С любовью: "Радость, - обращался
И добавлял всегда: - моя!"

И называл для многих странно
Себя "убогий Серафим".
Всегда молился неустанно,
И пели Ангелы над ним.

Нередко бесы нападали
На Преподобного в глуши.
И тем и этим искушали,
Ища погибели души.

Уже спина в трудах согнулась:
Он раз придавлен был бревном,
И вновь беда его коснулась.
Сейчас расскажем вам о том.

Однажды крадучися "гости"
К нему незваные пришли:
На старца кинулись со злостью,
Сокровищ в келье не нашли.

Избили тяжко, изувечив
На все оставшиеся дни.
Он брел в обитель искалечен.
А там пытают: "Кто они,

Такие ярые злодеи?
Их изловить и наказать!"
Но он, разбойников жалея,
Благословляет: "Не искать".

У тех крестьян сгорели избы -
Они покаялись пред ним.
В ответ - ни зла, ни укоризны:
Отец наш добрый Серафим.

Какие муки от побоев
Пришлось претерпевать тогда!
К кому свои он тянет руки?
Пред ним Пречистая Сама.

Ее опять сопровождают
Святые Иоанн и Петр.
В порфире Царской выступая,
К страдальцу Божья Мать идет.

Вновь исцеленный, перебрался
Отшельник в келию свою.
И новым подвигам предался
В пустынном сладостном раю.

На камне он тогда молился,
и в дождь, и в снег стоял столпом.
И день, и ночь сей подвиг длился,
Тех суток тысяча числом.

Потом молчанью обучался.
И кто к нему ни подойдет,
К земле припавшим оставался,
Пока прохожий не уйдет.

Так жил наш батюшка смиренный,
Его не перечислить дел.
Он всех жалел и вдохновенно
Любовью к Богу пламенел.

И потому к нему потоком
За утешеньем люди шли.
Он все предвидел мудрым оком,
Давал напутствия свои.

Он исцелял больных молитвой,
Спесивых, гордых наставлял.
Однажды генерал сердитый
В его избушке побывал.

Но после праведной беседы,
Когда согбенный Серафим
Разоблачил его "победы",
Всю жизнь его открыл пред ним,

Он отдышаться смог едва ли
И горько-горько зарыдал!
А старец все его медали,
С груди упавшие, собрал.

Сложил в фуражку генерала.
Иди, мол, больше не греши.
Так исправления желал он
Для каждой страждущей души.

А как любил он ребятишек!
Как мог их кротко вразумлять!
И позволял всем шалунишкам
Лучок на грядке пощипать.

Всех приходящих он радушно
Сухариками угощал.
И на дорожку простодушно
Опять сухариков давал.

Учил он заповеди Божьи
Строжайше в жизни выполнять.
И непременно каждый должен
Отца и матерь почитать.

Имел большое попеченье
Он за дивеевских сирот.
Их занимался устроеньем,
Принявши множество забот.

Где Матерь Божия ступала,
Канавку рыть благословил,
Чтобы она защитой стала
Всем, кто Пречистую любил.

А вы ходили по канавке
В Дивеевском монастыре?
А чай из батюшкиной травки
Вкушали на большом дворе?

Он все твердил: "Где умиленье, -
Там Бог! Стяжайте благодать".
Всю жизнь провел с большим терпеньем,
Всегда готовясь умирать.

Себе он гроб дубовый сделал.
И засыпал порою в нем.
Так он готовил душу, тело
Предстать пред Божиим Судом.

Все рядом с ним преображалось!
И всем хотелось лучше стать!
Двенадцать раз ему являлась
В святых виденьях Божья Мать.

В последний раз за Ней с цветами -
Святые, ангелы чредой.
Она сказала: "Будешь с нами,
Ты скоро здесь, любимче мой".

И вот - последнее моленье.
Из кельи показался дым.
Там пред иконой "Умиленье"
Почил отец наш Серафим.

От свеч случилось возгоранье.
И все узнали: в этот час
В святой молитве, в упованье
Светильник пламенный угас.

А на лице ни тени муки,
Как будто батюшка дремал.
Скрестив ослабленные руки,
С любовью медный крест прижал.

Тот крест, от матери врученный,
Он на себе всю жизнь носил.
Великий дар благословенный!
Как жил с ним, так с ним и почил.

Он был провидцем, чудотворцем.
Он и сейчас чудотворит.
К его источникам, колодцам
Народ с надеждою спешит.

Ты преклони пред ним головку,
Он на иконке как живой.
И добрый батюшка Саровский
За нас помолится с тобой.

Диковин много есть на свете,
И на Руси довольно их,
Но мы о том узнали, дети,
Как дивен Бог в святых Своих!

***

Правило батюшки Серафима для детей


Утром от сна пробудившись,
Должен читать «Отче наш»: -
Благоговейно не сбившись,
Хваленье три раза воздашь.

Вслед - «Богородице Дево,
радуйся» ты говори.
Тоже неспешно с распевом
Трижды молитву прочти.

И наконец «Символ веры»
Ясно и чётко скажи.
Хочешь являться примером -
Правильце это держи.

Так поступай троекратно
На ночь, в обед, по утрам.
Будет светло, благодатно,
Будет в душе Божий Храм.


_____________________________________

Житие прп. Серафима Саровского - для детей https://happy-school.ru/publ/11-1-0-475

***

19 ИЮЛЯ 1903 ГОДА (1 августа 1903 года н/стиль)
(Памяти святого Серафима Саровского)

Русь! За молитвы взыскал тебя Бог,
Светлой надежды твоей не отринул,
В век испытаний, сомнений, тревог
Твердый в страданьях народ не покинул.
Старец великий, отец Серафим,
С Господом в славе превечной сияет,
Ангелы Божьи, архангелы с ним,
Клир серафимов его прославляет.

Андрей Белый

***


ВИДЕНИЕ ДИВЕЕВСКОЙ СТАРИЦЫ
Зима лихолетья 1917 года

Зимняя ночь и трескучий мороз на дворе,
Ели и сосны безмолвно стоят в серебре.
Тихо, безлюдно, ни звука не слышно кругом,
Бор вековой позабылся таинственным сном.
В сизом тумане над белой поляной одна
Робко, как призрак, скользит золотая луна,
Блещет огнями на рыхлых алмазных снегах,
Ярко играя на скитских червонных крестах.
Мирно обитель в сугробах навеянных спит,
Только вдали огонек одинокий блестит.
В келье сосновой, окутанной трепетной мглой,
Жарко лампада горит пред иконой святой.
Пламя, мерцая, то гаснет, то, вспыхнув, дрожит,
Старица Ксенья на образ с любовью глядит.
Катятся слезы из стареньких, слепеньких глаз,
Шепчут уста: «О Господь, заступись Ты за нас!
Гибнет Россия, крамола по Царству растет,
Мутит нечистый простой православный народ.
Кровь обагрила родные леса и поля,
Плачет и стонет кормилица наша земля.
Сжалься, Спаситель, над темной, безумной страной:
Души смири, распаленные долгой войной.
Русь Православная гибнет, на радость врагам,
Сжалься, Господь, не карай нас по нашим грехам.
Боже Великий, создавший и твердь и моря,
К нам снизойди и верни нам родного Царя!..»
Зимняя ночь и трескучий мороз на дворе,
Ели и сосны безмолвно стоят в серебре.
Тихо, безлюдно, ни звука не слышно кругом,
Бор вековой позабылся таинственным сном.
Жарко лампада горит пред иконой святой.
Старица смотрит — и видит Христа пред собой:
Скорбные очи с любовью глядят на нее,
Словно хотят успокоить, утешить ее,
Нежно сказать: «Не печалься, убогая дщерь,
Духом не падай, надейся, молися и верь».
Робко лампада, мерцая во мраке, горит,
Старица скорбно во мглу, в безнадежность глядит.
Смотрит — и видит, молитву честную творя,
Рядом с Христом — самого страстотерпца-Царя.
Лик его скорбен, печаль на державном лице,
Вместо короны стоит он в терновом венце,
Капли кровавые тихо спадают с чела,
Дума глубокая в складках бровей залегла.
Смотрит отшельница, смотрит, и чудится ей —
В облик единый сливаются в бездне теней
Образ Господень и образ страдальца-Царя...
Молится Ксенья, смиренною верой горя:
«Боже Великий, Единый, Безгрешный, Святой,
Сущность виденья рабе бесталанной открой,
Ум просветли, чтоб могла я душою понять
Воли Твоей недоступную мне благодать!..»
Зимняя ночь и трескучий мороз на дворе,
Ели и сосны безмолвно стоят в серебре.
Тихо, безлюдно, ни звука не слышно кругом,
Бор вековой позабылся таинственным сном.
Жарко лампада пред образом Спаса горит,
Старица Ксенья во мглу, в беспредельность глядит.
Видит она — лучезарный, нездешний чертог,
В храмине стол установлен, стоит поперек:
Яства и чаши для званых рядами стоят,
Вместе с Исусом Двенадцать за брашной сидят,
И за столом, ближе всех одесную Его,
Видит она Николая, Царя своего.
Кроток и светел его торжествующий лик,
Будто он счастье желанное сердцем постиг,
Будто открылись его светозарным очам
Тайны, незримые нашим греховным глазам.
Блещет в алмазах его драгоценный венец,
С плеч ниспадает порфиры червленый багрец,
Светел, как солнце, державный, ликующий взор,
Ясен, безбрежен, как неба лазурный простор.
Падают слезы из стареньких, слепеньких глаз:
«Батюшка-Царь, помолись ты, кормилец, за нас!» —
Шепчет старушка, и тихо разверзлись уста,
Слышится слово, заветное слово Христа:
«Дщерь, не печалься. Царя твоего возлюбя,
Первым поставлю Я в Царстве святых у Себя!»
Зимняя ночь и трескучий мороз на дворе,
Ели и сосны безмолвно стоят в серебре.
Тихо, безлюдно, ни звука не слышно кругом,
Бор вековой позабылся таинственным сном.

25 ноября 1922 г.

***

Святому Серафиму Саровскому
(Круглов Александр Васильевич)

Новый Печальник святой на Руси,
Новый Предстатель за Русское Царство,
Родину нашу от зла и коварства
Убереги и спаси!
 
Новый Светильник Родимой земли,
Славу стяжавший в Господнем Чертоге,
Нашим смиренным моленьям внемли,
Мы заблудились в дороге.
 
К правде стремяся, мы мнили найти
Правду в разрыве с Небесным Законом;
Тьму омраченных умов освети —
Неугасаемым светом!

Новый Источник Великой земли!
Жаждая, к влаге Твоей, как святыне,
Мы припадаем и пьем, утоли
Нас, истомленных в пустыне!

Скорый Целитель болезней людских,
Всем — одержимым недугом сомненья —
Силой молитв чудотворных твоих
Даруй святое целенье!

2 августа 1903 год


Круглов Александр Васильевич (1852-1915) — поэт, прозаик, критик. Один из самых известных детских писателей конца XIX — начала XX века, издавший десятки книг для детей и цикл теоретических статей под названием «Литература «маленького народа» (1892—1895). Современники отмечали, что он «дал детям здоровую, свежую и обильную умственную пищу».

Стихотворение написано в дни прославления мощей Серафима Саровского (1759 - 1833), состоявшегося в Сарове 1 августа 1903 года в присутствии императора Николая II и многих тысяч паломников. Среди паломников был и оптинский монах-поэт Варсонофий, написавший стихотворение «Богомолье». В 1927 году Саровская пустынь и Серафимо-Дивеевский монастырь были закрыты, мощи святого вывезены в город Ардатов и исчезли. Обретение мощей святого произошло в 1991 году. Всенародным крестным ходом они были возвращены в Серафимо-Дивеевский монастырь.

* * *
САРОВСКОМУ ПУСТЫННИКУ О. СЕРАФИМУ

Он был и именем и духом Серафим;
В пустынной тишине весь Богу посвященный:
Ему всегда служил, и Бог всегда был с ним,
Внимая всем его моленьям вдохновенным.
И что за чудный дар в его душе витал!
Каких небесных тайн он не был созерцатель?
Как много дивного избранным он вещал,
Завета вечного земным истолкователь!
Куда бы светлый взор он только не вперял —
Везде туманное пред ним разоблачалось.
Преступник скрытый вдруг себя пред ним являл —
Судьба грядущего всецело рисовалась.
В часы мольбы к нему с лазурной высоты
Небесные друзья невидимо слетали
И, чуждые земной житейской суеты,
Его беседою о небе услаждали.
Он сам, казалось, жил, чтоб только погостить:
В делах его являлось что-то неземное.
Напрасно клевета хотела омрачить —
В нем жизнь была чиста, как небо голубое.
Земного мира гость, святой и незабвенный,
Одной любовию равно ко всем горел:
Богач, бедняк, счастливец и уничиженный
Равно один привет у Старца всяк имел.
Несчастные ж к нему стекалися толпой:
Он был для сердца их отрадный утешитель.
Советом мудрым он — безмездною цельбой,
Всех к Богу приводил, святой руководитель.
От подвигов устав, преклоншись на колени,
С молитвой на устах, быв смертным, умер он.
Но что же смерть его? — вид смертной только сени,
Иль, как говорят, спокойный тихий сон...
Теперь ликует он в семье святых родной,
Сияньем Божеским достойно озаренный;
А мы могилу тихую кропим слезой,
И имя будем чтить во век благословенным.

Леонид Денисов

***

ПАМЯТИ ПРЕПОДОБНОГО СЕРАФИМА САРОВСКОГО

Вот он, блаженный пустынник, взыскующий
Века грядущего благ неземных!
Вот он, в скорбях, как мы в счастье, ликующий,
Душу отдать за других!..
Тихо тропинкой лесной пробирается
В кожаной мантии, в лычных лаптях;
Крест на груди его медный качается,
Сумка с песком у него на плечах.
Вьется Саровка излучистой впадиной,
Сосен столетних красуется строй;
И, на ходу подпираясь рогатиной,
Движется Старец неспешной стопой.
Телом согбенный, с душою смиренною,
В пустыньку он помолиться бредет;
Но, и молитву творя сокровенную,
Он для трудов свой топорик несет.
Белый на нем балахон; серебристые
Шапочкой ветхой прикрыв волоса,
Вглубь себя он устремляет лучистые,
Полные ласки душевной глаза...
Силою он одарен благодатною;
Чуткой душой прозревает он вдаль,
Видит он язвы людские, невнятные
Слышит он вопли,— и всех ему жаль...
Он и утешить готов безутешного,
Слабое детство от смерти спасти,
Или к сиянию света нездешнего
Грешную душу мольбой привести.
Всем изнемогшим в огне испытания
«Радость моя! — он твердит.— Не скорби,
Бури душевные, грозы страдания,
Господа ради, с улыбкой терпи!..»
С плачущим плакать он рад; унывающих
Нежно ободрить, их дух подкрепить;
Всех же Господень Завет забывающих
Учит он ближних, как братьев, любить.
Учит искать он богатство нетленное,
Чтоб не владела душой суета,—
Ибо все мира сокровище бренное
Нашей душе не заменит Христа!..

1903 Лидия Кологривова

***

САРОВСКАЯ ПУСТЫНЬ

Под сенью вековой дубравы
Струей студеной бьет родник; —
Покинув рано мир лукавый,
Отшельник келью здесь воздвиг.
В дни зноя, стуж и непогоды,
Трудясь в обители своей,
Провел суровой жизни годы,
Вдали от света и страстей.
Когда спускались ночи тени
В густых развесистых лесах,
Он становился на колени,
С молитвой кроткой на устах.
Цветов и трав лилось дыханье
Благоуханною струей,
Ключа сребристого журчанье
Молитве вторило святой.
* * * Прошли года — почил отшельник,
Но где бежит его родник,
Где высоко темнеет ельник,
В бору дремучем храм возник.
И там, где птицы громко пели,
Немолчно славя небеса,
В созвучье стройном зазвенели
Церковных певчих голоса.
Где звезд мерцали мириады,
И месяц свет свой бледный лил,
Сияют яркие лампады,
Сверкает блеск паникадил.
Где в легком ветра дуновенье
Струился запах смоляной,
Клубятся ладана куренья
Туманно-сизою волной.
Там, где смиренно он молился,
И где восстал святой алтарь,
Главой державною склонился
Среди народа Русский Царь.

18 июля 1908 г. Василий Платонов

***

СВЯТОЙ СЕРАФИМ

Плачем ли тайно в скорбях,
Грудь ли тоскою теснима —
В яснонемых небесах
Мы узнаем Серафима.
Что с тобой, радость моя,—
«Радость моя?..»
Смотрит на нас
Ласково ликом туманным, лилейным.
Бледно-лазурный атлас
В снежнокисейном.
Бледно-лазурный атлас —
Тихо целует,
Бледно-лазурный атлас —
В уши нам дует:
«Вот ухожу в тихий час...
Снова узнаете горе вы!..»
С высей ложится на нас
Отблеск лазоревый.
Легче дышать
После таинственных знамений:
Светит его благодать
Тучкою алого пламени.

Июль 1903 г. Алексей Масаинов

***

СВЯТОЙ СЕРАФИМ-2

Закатный свет, молитвенные зори,
Моя Земля и мир, что так любим.
Любил его и ясный Чудотворец,
Светильник, преподобный Серафим.
Простой, он жил, как птицы полевые.
Бедняк, не он богатства собирал.
Но Ангел в алтаре на литургии
Ему кадило тайно подавал.
О час утра и голос песен ранний!
Крик петухов, жужжание шмеля,
Роса на ржи и тихое сиянье,
Когда Господь нисходит на поля.
И монастырь. И в монастырском клире.
Как от кадила уплывает дым,
Ушел от нас безгрешно живший в мире
Премудрый и пресветлый Серафим...

Июнь 1916 г. Петроград Александр Красницкий

***

УЧИТЕЛЬНЫЙ СТАРЕЦ

Кто нам сиял звездой чудесной?
Кто солнцем был средь тьмы ночной?
Чей образ прелести небесной
Исполнен в юдоли земной?
Кто нас учил любви великой,
И сам ее примером был?
Пред кем смирялся злобы дикой
В сердцах смятенных ярый пыл?
Кто жаждой вечного спасенья
С дней детства раннего палим,
Кто жил надеждой воскресенья? —
Он — преподобный Серафим!
И ныне всюду вспоминая
Его великие дела,
Молитвам Старца Русь святая
Себя навеки предала!

Иван Бунин

***

КОНЧИНА ПОДВИЖНИКА

И скрылось солнце жаркое в лесах,
И звездная пороша забелела.
И понял он: постигнувший предела,
Исчисленный, он взвешен на весах.
Вот точно дуновенье в волосах.
Вот снова сердце пало и сомлело,
Как стынет лес, что миг хладеет тело,
И блещет снегом пропасть в небесах.
В епитрахили, в поручах, с Распятьем,
От скудного, последнего тепла,
Навстречу чьим-то ледяным объятьям,
Выходит он из теплого дупла.
Трава в росе. Болото дымом млечным
Лежит в лесу. Он на коленях. С Вечным.

О. Алексей (Царенков)

***

СВЯТАЯ РУСЬ

Христос Спаситель над Москвою
Благословляющий стоит.
Лампада яркая мольбою
Пред Богоматерью горит.
И в каждом граде, каждой веси —
Святая Русь, Господень Крест!
И из Дивеева я слышу
Ивана гулкий благовест.
За Русь игуменью кромсали
Под Алапаевском лихим.
За Русь молился со слезами
На камне старец Серафим.

1985. Иваново Федор Сологуб

***

ПОГРОМ ОБИТЕЛИ

Пылают смрадно адовы
Разверстые врата.
Святая в кольца гадовы
Обитель обвита.
Над тихою лампадою
Померкла синева.
Под старою оградою
Огнем сожглась трава.
Но чую дуновение
Прохладных райских рос
И знаю — в дни гонения
Придет к земле Христос.
Свершатся упования,
Крестом мы победим,
И вражьи беснования
Развеются, как дым.

Сергей Бехтеев

***

УГОДНИК
(Памяти преподобного Серафима Саровского)

Старец Божий, старец кроткий,
В лаптях, с палкою простой,
На руке иссохшей четки,
Взор, горящий добротой.
Сколько дивного смиренья
В страстотерпческих чертах,
Дивный дар богомоленья
Лег улыбкой на устах
Тяжким подвигом согбенный
Он идет, гонец небес,
Прозорливый, вдохновенный
Полный благостных чудес.
Благодатной силой веет
На молящих от Него.
Гордый разум цепенеет
Перед святостью Его.

1933. г. Ницца А. Ладыгин

***

СЕРАФИМ САРОВСКИЙ

Лишь услышишь: «Саровский отец Серафим» —
Будто благовест сердца коснется;
И что связано с ним, с этим русским святым,
Как виденье в душе пронесется.
И крылатой мечтой устремишься туда,
Где сходились России дороги
И текла через Старца живая вода
Тем, кто жаждал спасения в Боге...
Долгожданная встреча: согбенный, седой
Выйдет Старец из келлии тесной,
Скажет: «Радость моя! Долго ждал я тебя.
Что ж ты медлил, мой друг неизвестный?
Отряхни же от ног пыль окрестных дорог,
По которым искал ты так тщетно
То, что может подать только любящий Бог,
Если веришь ему беззаветно».
И уйдет как-то вдруг весь душевный недуг
И вопросам не надо ответа.
И оттает душа — о, как жизнь хороша
Под лучами Фаворского света!
1978. Австралия Св.-Серафимовский храм в Брисбене.

Церковная школа Татьяна Шорыгина

***

СВЯТОЙ ЦЕЛИТЕЛЬ
«Бог гордым противится, смиренным же дает благодать». Библейская мудрость

Астрологам и колдунам не верю!
Кому открыты тайны бытия
И мудрости Божественные двери?
Тому, кто чист душою, как дитя.
Живущему в гордыне и пороках
Быть не дано всеведущим пророком!
Но в преподобном старце Серафиме
Ни капли не было тщеславья и гордыни.
Отца Небесного он слушался смиренно
И верил только сердцу одному,
А не бесстрастному и трезвому уму.
Как редко принимаем мы решенья
По первому живому побужденью!
А ведь оно дано нам Небесами:
Попавшему в беду помочь хоть чем-нибудь —
Ободрить словом, руку протянуть,
Не думая о том, что после будет с нами.
За подвиги, любовь и послушанье
Бог Серафима наградил всезнаньем
И высшим даром — даром прорицанья.
В сплетенья сложном судеб и страстей,
Казалось, видит он сердца людей
И знает то, что им всего важней.
Он омывал в источнике святом,
Он врачевал молитвой и постом,
Одним прикосновеньем рук своих
Он исцелял увечных и слепых,
Из тьмы глухой он выводил заблудших,
От тяжести грехов освобождая души.
Так говорил он с каждым человеком,
Как будто знал его давным-давно
И видел все, что в жизни суждено.
Он повторял: «Я, Серафим,— убог.
Не я лечу, а Всемогущий Бог!»

***

СИЛА МОЛИТВЫ

Черемухою пахло майской.
От лепестков ее река
Была белее молока,
И заливался песней райской
В душистом облачке ветвей,
Как дух бесплотный, соловей
В глухом овраге возле речки.
У входа в келью на крылечке
Сидел устало Серафим,
Казалось, поджидал кого-то.
Вдруг пыль взвилась у поворота —
Лихой отважный генерал
В Саров на тройке прискакал,
Чтоб попросить благословенья
Святого Старца...
Он сам себя не узнавал:
Боялся он идти в сраженье,
Предчувствовал, что смерть свою
Он встретит в первом же бою».
Все понял Серафим без слов.
Позвал его с собою в дом,
Благословил своим крестом
Нательным, медным, а потом
Прижал его к груди своей,
Дал освященных сухарей
И окропил водой святой:
«С тобой хранитель — Ангел твой!»
Прошли года, но генерал
Минуту эту вспоминал.
Тяжелым выдалось сраженье,
Войска попали в окруженье,
невредим.
чудом Остался один
он — погибли Друзья  
Спасла его молитва Серафима!

***

СЕРАФИМ САРОВСКИЙ-2

Берегу старинную икону:
Серафим Саровский — мой святой,
Близок он мне духом непреклонным
И смиренной кроткой добротой,
Истовою страстностью молений,
Не слабевшей много лет подряд,
След глубокий от его коленей
Камни потемневшие хранят.
Осененный благодатью Божьей,
Одолел он немощи и страх.
Чувствую, простит, поймет, поможет,
Даст благословение в трудах.
Как вокруг меня темно и глухо!
Лишь с иконы льется чистый свет.
«Жизнь должна служить стяжанью Духа»,—
Повторяю мысленно завет.

***

ЧУДО С ЛАМПАДОЙ

Зима-боярыня натешилась метелью.
Деревья, избы — в заячьих мехах.
Под вечер постучал к Святому в келью,
Чтоб попросить огня, старик-монах.
Но в келье было сумрачно, темно,
Лампада перед образом угасла:
Задуло ль ветром, кончилось ли масло...
А синее морозное окно
Мохнатым инеем в углах опушено.
В молитву погрузился Серафим.
Вдруг облачко соткалось перед ним,
Наполнилось сияньем голубым,
Мерцающим и легким, словно дым,
И лентою обвилось вкруг оклада.
Скрестились, словно молнии, лучи —
И загорелся огонек лампады!
От пламени дрожащего свечи,
Как крылья Ангелов, вспорхнули кверху тени.
Монах упал в испуге на колени.
Святой лишь тихо попросил: «Молчи
О том, что ты сейчас увидел здесь.
Когда придет Божественная весть,
И я умру, то можешь рассказать,
Как велика Господня благодать!»

***

ПРЕДСКАЗАНИЕ СМЕРТИ

Жизнь так мила бывает в мелочах!
Октябрь скрипел тугим вилком капусты,
Искрился иней в солнечных лучах,
Ледок ломался под ногами с хрустом,
Антоновки осенний аромат
Пьянил и веселил хмельным вином,
Как рыжий жеребенок, листопад
Носился в сжатом поле за гумном,
Простором наслаждаясь и привольем...
Приехал в монастырь на богомолье
Прокудин — Преподобного любимый,
И поспешил проведать Серафима.
Едва вошел он, в это же мгновенье
Пред Серафимом пронеслось виденье:
Он ясно слышал звон колоколов
И видел храм, где празднуют Покров.
Внезапно сбоку выплыл чей-то гроб.
Прокудина увидел он в гробу...
Виденье кончилось. Стал бледен Серафим.
Светились в полумраке образа.
Товарищу он посмотрел в глаза
И глухо, твердо произнес: «В Покров!»
Прокудин понял. Жгучий кипяток
Обдал все тело с головы до ног,
А после стало тихо и легко,
И отошло земное далеко...
В Покров Прокудин принимал гостей.
Был полон дом прислуги и детей,
И, несмотря на тучность и года,
Хозяин бодрым был, как никогда.
Никто не ожидал дурных вестей...
Присел передохнуть он на мгновенье,
И ощутил вдруг сладостный покой:
Как будто матери родной прикосновенье,
Что провела по волосам рукой.
И он заснул глубоким, тихим сном,
Чтобы очнуться в царствии ином...

***

ПРЕДСКАЗАНИЕ СВОЕЙ СМЕРТИ

Предсказывая будущность другим,
Свою судьбу провидел Серафим.
Он чувствовал, что смерть недалека,
Истаяли его былые силы.
Он место выбрал для своей могилы,
Хоть знал, что ляжет здесь не на века.
И, стоя на коленях у икон,
Он говорил: «Они — мои родные.
Давно я узы разорвал земные».
Одно держало Старца на земле —
Его святое Божеское дело:
Любовью к ближнему душа его горела,
Дух ясен был, но одряхлело тело...
Знал Серафим свой путь и после смерти,
Он был уверен в нем наверняка.
Монахиням он говорил: «Поверьте,
Придет сюда народ издалека,
Придет со всей Руси, со всех сторон.
Разбудит мой глубокий смертный сон
Могучий колокольный перезвон,
Нахлынут реки солнечного света,
И Пасху запоют в средине лета,
И будет радость наша велика
На все века! На все века!
А после времена придут другие:
Храм осквернят безбожники лихие» —
И облачко печальное легло
И омрачило мудрое чело.
Святой сказал, поникнув в горькой скорби:
«Прольются по Руси потоки крови,
И Ангелы не будут успевать
Безвинно сгубленные души принимать!»

***

ОБРЕТЕНИЕ МОЩЕЙ

Немало лет прошло со дня кончины
Угодника святого Серафима.
Ни жизнь его, ни подвиг не забылись —
Напротив, Духом Божьим окрылились.
Как прежде, горсть земли с его могилы
Давала людям исцеленье, силу.
Засушливым и знойным было лето:
Поля медовым отливали цветом,
Хлеба светились спелостью насквозь...
Пророчество Угодника сбылось,
Случилось то, что долго Русь ждала:
Запели на церквах колокола,
Пришли в Саров бедняк и именитый,
Приехал Царь с Царицею и свитой,
Был у источника, молился в келье дальней.
Предчувствие его кольнуло тайно
Страданий тяжких Родины своей,
Погибели и Дома, и детей.
Царь отгонял его, ведь светел был народ,
С молитвой шел Пасхальный крестный ход,
Торжественная служба в храмах шла,
Звенели благовест колокола...
Когда ж открыли темный гроб дубовый,
Как ангельское свежее дыханье,
По храму разлилось благоуханье —
Не тлели мощи русского святого!

1996. Москва Нина Карташева

***


«Радуйся, благодати Божия сосуде непорочный.
Радуйся, преподобне Серафиме, Саровский чудотворче».
(Из акафиста св. Серафиму Саровскому)


Саровской пустыни святыня и солнце!
Вот голубем диким душа моя ждет.
В икону смотрю, как в простое оконце
Избы деревенской, где радость живет.
Мне, страннице бедной печального мира,
Там будет приют, и любовь, и покой.
Стою у окошка усталой и сирой.
А Старец меня подзывает рукой.
Войду! Обогреет, напоит, накормит,
Поплачет со мной, посмеется со мной.
И сердце оттает, рассеется горе,
И сотами пахнет, целебной травой...
Прильну я всем сердцем к приюту родному,
И, силы набравшись, бесстрашно гляжу
На путь, предстоящий мне к Вечному Дому.
Поклон положу. И легко ухожу.

1992 В. Ануфриева

***

СЕРАФИМУ САРОВСКОМУ

Ты на камне стоял, святой Серафим,
Тысячу дней и ночей!
О нас, грешных, ты Богу молитву творил
Средь Саровских лесов и полей.
Те молитвы в час трудный страну сберегли,
Берегут и сейчас они нас.
О, великий молитвенник Русской Земли,
Свет любви твоей к нам не угас.
Не угас! Но разлился покровом тепла
И спасительным морем чудес,
Ты хранишь нас от дьявольских козней и зла,
Богом данный помощник с небес.
— Помоги, исцели, Серафиме святой,—
Молят люди с надеждой в душе.
И с любовью и верой живою рекой
На поклон они едут к тебе.

Надежда Веселовская

***

В СЕРАФИМО-ДИВЕЕВСКОМ МОНАСТЫРЕ

Как цветут в Дивееве цветы!
Флоксы в шапках розового цвета,
Пышных мальв высокие кусты
Чуть дрожат-колышатся от ветра.
Ноготки, гвоздики, резеда.
Крупные петуньи в три ряда.
Легкий рой ромашек разноцветных,
Чуть подальше — лилии вразброс;
Глянцевито-кожистые ветки
Держат свертки нежных чайных роз...
А за садом — монастырский храм
Батюшки святого Серафима.
Кажется, как будто он и сам
Пребывает где-то здесь незримо.
Богомольцам просто благодать,
Выходя из храма, отдыхать.
Дети так и бегают по травке
Меж цветочных грядок и куртин.
А вон там, за мальвами, один
Старичок в потертой камилавке,
В белом балахончике простом
И с большим, поверх него, крестом
С детворой играет в салки, в прятки,
Кружит по дорожкам цветника...
Детям строить незачем догадки.
Взрослые не видят старика.

1997 Диакон Анатолий Трохин

***

ДИВЕЕВО

* * *
Душа моя, ты снова в этом храме,
Так пой и плачь, и снова плачь и пой.
Гляди на окаймленную цветами
Великую святыню пред тобой.
Бесстрастные целебные распевы
К сияющей стремятся вышине...
О, строгие дивеевские девы,
Прошу, молите Бога обо мне.
* * *
В пустыньке от многого моления
Куст вчера малиновый расцвел.
Я пойду, возьму благословение,
Коль Господь сюда меня привел.
Лес шумит средь холода сугробного,
Снег идет, не видно ничего,
Но тепла ладонь у Преподобного,
Тих и ласков голос у него.
И такое солнце разгорается
Над его седою головой,
Что глаза невольно закрываются
От сиянья славы неземной.
Во мгле настороженной русской,
Где праздный шатается люд,
По тропке заснеженной, узкой,
Монахини тихо идут.
Идут и, как будто, теплеют
Лучи безымянной звезды,
А там, где деревья темнеют —
Там Матери Божьей следы.
Свершается, Ею хранимый,
Сестер монастырских обход,
По кроткой молитве за ними
До утра преграда встает.
И злобствует адова сила
За этой незримой стеной,
И мечется рой чернокрылый,
И мерзкий сгущается вой.
И камням становится жутко,
И в сердце проносится крик,
И, кажется, колокол чуткий
Уже напрягает язык...
Но спи, растревоженный житель,
Монахини входят во храм,—
Стоит нерушимо обитель,
К святым прилепившись мощам.

19.95 Монахиня Антония (Берг)

***

ПОДВИГ СТАРЦА СЕРАФИМА

Ночка безмолвная, зрители —
Звездочки смотрят с небес.
Тихо вокруг. От обители
Тянется Саровский лес.
Келлия там одинокая,
В ней Серафим обитал.
Знала пустыня широкая
Подвиг, что он совершал.
Там, при дорожке под соснами,
Камень тяжелый лежал,
Старец ночами бессонными
Здесь на коленях стоял.
Лето и зиму холодную
Он, не смыкая очей,
Выстоял с волей Господнею
Тысячу дней и ночей.
Весь без вниманья ко внешнему
В сердце молитву слагал.
«Боже, будь милостив грешному»,—
Старец смиренно шептал.
Хлеб и вода ключевая,
Каторжный труд среди гор.
Скоро кончина святая —
Слышится ангельский хор.
Тихо лампада мерцает,
В келье священный покой.
Радостно жизнь покидает
Старец-подвижник святой.
______________________________

Сборник стихов о старце Серафиме Саровском (bogistina.info)  http://bogistina.info/stichi/serafim_sar/stichi_serafim.shtml
______________________________




Преподобный
Серафим Саровский

ЗЕМЛИ РОССИЙСКОЙ УКРАШЕНИЕ



Стихи неизвестных авторов


ПРЕПОДОБНЫЙ СЕРАФИМ САРОВСКИЙ


Он был и именем и духом Серафим,

В пустынной тишине весь Богу посвященный:

Ему всегда служил, и Бог всегда был с ним,

Внимая всем его моленьям вдохновенным.

И что за чудный дар в его душе витал!

Каких небесных тайн он не был созерцатель?

Как много дивного избранным он вещал,

Завета вечного земным истолкователь!

Куда бы светлый взор он только ни вперял -

Везде туманное пред ним разоблачалось,

Преступник скрытый вдруг себя пред ним являл,

Судьба грядущего всецело рисовалась,

В часы мольбы к нему с лазурной высоты

Небесные друзья невидимо слетали

И, чуждые земной житейской суеты,

Его беседою о Небе услаждали.

Он сам, казалось, жил, чтоб только погостить:

В делах его являлось что-то неземное.

Напрасно клевета его хотела омрачить...

В нем жизнь была чиста, как небо голубое,

Земного мира гость святой и незабвенный,

Одной любовию равно ко всем горел:

Богач, бедняк, счастливец и уничиженный -

Равно один привет у старца всяк имел.

Несчастные ж к нему стекалися толпой:

Он был для сердца их отрадный утешитель.

Советом мудрым он, безмездною цельбой

Всех к Богу приводил, святой руководитель.

От подвигов устав, преклоншись на колени,

С молитвой на устах, быв смертным, умер он.

Но что же смерть его? - вид смертной только сени

Или, как говорят, спокойный тихий сон...

Теперь ликует он в семье святых родной,

Сияньем Божеским достойно озаренный,

А мы могилу тихую кропим слезой,

И имя будем чтить вовек благословенным.


***


ШЕЛ ПРЕПОДОБНЫЙ


Шел Преподобный тропинкой лесною,

Шел и молился молитвой святою:


"К Богу Святому святая душа

Ввысь улетела с мольбою.

Весь я надеждой живу на Тебя,

Радуюсь жизни с Тобою".


Шел Преподобный...


"Боже, услыши молитву-моленье,

Мир пожалей, на путь правый верни,

Дай полюбить нам святое смиренье,

В сердце открой нам источник любви".


Шел Преподобный...


"Дай нам терпенье,

Дай нам смиренье,

Дай нам Божественных тайн вразумленье".


Шел Преподобный...


"Мир, погибающий в море греховном,

Мир, утопающий в страстной реке,

Сам уврачуй врачеваньем духовным,

Сам привлеки его властно к Себе".


Шел Преподобный...


"Тех же, кто любит нас и жалеет,

Сам полюби, пожалей,

Сердце их, ум благодать да согреет,

Воля окрепнет и станет святей".


Шел Преподобный...


"Тем же, кто нас ненавидит, ругает,

Боже Великий, тот грех отпусти,

Тех, кто от злобы своей погибает,

Светом сердечной любви озари".

Шел Преподобный...


"Любящих братьев и недругов злобных

Всех, воедино собрав, примири,

Дел их исполни для Неба угодных,

Кознь сатаны и бесов потреби".


Шел Преподобный...


"Русь же заблудшую, многострадальную

В милости, благости Ты помяни,

Сердце ж мое о ней многопечально

Скорой надеждой святой умири".


Шел Преподобный...


"Кто меня любит и кто призывает,

Тем пошли ангелов тихих святых,

Пусть на путь истины их направляют,

В путь по дороге в селенья Твои".


Шел Преподобный...


О, помолись и за нас, Преподобие,

Чтобы мирнее, святее нам жить,

Чтобы вести себя богоугодней

И христианскую жизнь полюбить.


Шел Преподобный...


***


ПРЕПОДОБНЫЙ СЕРАФИМ


В детстве, как голубь, слетел с колокольни,

И перед матерью, юной вдовой,

Встал невредимый, с улыбкой спокойной,

Явно хранимый для жизни святой.


Рано презрел он мирские соблазны

И монастырь полюбил потому;

Часто в видениях многообразных

Божия Матерь являлась ему.


Видел Христа он и Ангелов лики -

Келья тогда озарялась светло -

Видел их ясно, в восторге великом

Чувствуя Духа Святаго тепло.


В белом подряснике, светлый, веселый,

Свежий, как утро Пасхального дня;

А за плечами-то камень тяжелый:

"Я-де томлю все томящего мя".


Хлебом покормит медведя лесного,

Деток попотчует "сладким лучком"...

Сколько людей вспоминали про Бога,

Каялись слезно при старце святом!


Так ордена разронял и - на диво -

В келье монаха рыдал генерал,

Видя, как старец, глядя прозорливо,

Язвы душевные в нем умягчал.


Проще дитяти, мудрее, чем книжник, -

Житель небесный и Ангел земной,

Тысячу суток молился подвижник,

Слезы роняя на камень лесной...

И на грабителей в самозащиту

Крепкой рукой он не поднял топор...

Только, ворами жестоко избитый,

Клонится ивой, согбенный с тех пор.


Ярко духовной звездою сияя

Людям смиренным, душою простым,

В Пустынь свою, наподобие Рая,

Всех созывает отец Серафим.


И потянулись отвсюду дороги

К Пустыни Саровской, полной чудес,

Где говорил он: "Ведь я-то - убогий,

Радость моя, но Христос-то воскрес!"


И у людей раскрываются крылья,

На сердце веет Любви Благодать,

И укрепляются воли усилья,

Духа Святаго всей жизнью стяжать.


***

ПРЕПОДОБНОМУ СЕРАФИМУ САРОВСКОМУ


Святый старче Серафиме,

Схимник страждущий земли,

Мы твои честные мощи

Из-под спуда обрели.

Ты предстатель наш пред Богом,

Путь открывший к небесам,

Чутко внемлющий молитвам

И терзающим скорбям.

Хрупкий телом, мощный духом,

Чистый сердцем и душой,

Веры пламенный ревнитель,

Крепкий шит страны родной.

Кроткий, робкий и смиренный,

Утешитель скорбных душ,

Отошедший для спасенья

В древь Саровскую пустынь.

Богоносный Христолюбец,

Проливавший свет вокруг,

Чудодейственный целитель

Тяжких недугов и мук.

Друг Евангельского слова,

Сопричисленный святым,

Поклоняемый и чтимый

Преподобный Серафим.


***


У ВРАТ САРОВСКОЙ ОБИТЕЛИ

Сосновый лес - глухой и строгий -

Преддверье храма на пути:

Медведи скрыты здесь в берлогах,

И без молитвы не пройти.


Когда ты этот путь проходишь,

Склони чело у тайных врат,

Забудь о злобе и невзгодах.

Будь нежен: каждый встречный - брат!


И лес пройдя, шаги умеришь

И сотворишь земной поклон...

И белым стенам сердце вверишь,

Под светлый благовестный звон.


***


УГОДНИК БОЖИЙ СЕРАФИМ


Старец Божий, старец кроткий,

В лаптях, с палкою простой,

На руке иссохшей четки,

Взор, горящий добротой.

Сколько дивного смиренья

В страстотерпческих чертах,

Дивный дар богомоленья

Лег с улыбкой на устах.

Тяжким подвигом согбенный

Он идет, отец небес,

Прозорливый, вдохновенный,

Полный благостных чудес.

Благодатной силой веет

На молящих от него,

Гордый разум цепенеет

Перед святостью его.


***


ПОДВИГ СТАРЦА


Ночь. Как небесные жители,

Звездочки смотрят с небес.

Тихо вокруг. От обители

Тянется саровсюй лес.


Келья стоит одинокая:

В ней Серафим обитал.

Знала пустыня широкая

Подвиг, что он совершал.


Близь по дороге под соснами

Камень великий лежал.

Старец ночами бессонными

Там на коленях стоял.


Лето и зиму холодную

Он, не смыкая очей,

Выстоял волей свободною

Тысячу дней и ночей.


Все безутешно Всевышнему

В сердце молитву слагал:

"Боже, будь милостив мне, грешному", -

Часто так старец взывал.


Он творил чудеса исцеления,

Счета им нету конца...

Пред иконой святой "Умиления"

Предал свой дух в небеса...


Славится Русь бесконечная

Угодником новым своим.

Заступник и радость нам вечная,

Батюшка наш Серафим!


***


ТРИ ВЕРСТЫ ОЧИЩЕНИЯ


В храм, где мощи святые,

Никто не войдет не омытым.

Семь ключей бьют в купальнях для омовения...

Семь грехов оставляем мы там:

Зависть, гордость, ложь, озлобление,

Лень и скупость, слепую алчность,

С ними сомнений ряд печальных,

Здесь ты омоешь в водах прозрачных,

Здесь у святого ручья в семиключных купальнях.


Странник сердцем чистый

Здесь Бога увидит в смиренье;

Странники с верою детской

Глядятся в глубины

Прозрачных колодцев.

Многие видят лики святых

Или просто сиянье...

Даже святой Серафим,

Предстатель за нас,

Являлся здесь многим...

Путь три версты ведет

В его далънюю келью...

Если змея на пути,

Наступай не обутым, не тронет.

Здесь освящена земля

И каждый прозрачен и чист.

Вот часовня, где камень

Cypoвый свидетель

Подвигов стойких

И пламенных горних молитв...

Здесь не раз к нему Небо

Спускалось на землю,

Здесь еще житель земли

Был причислен к собору святых...

В келье монах, летами почтенный

И сердцем ребенок,

Нам рассказал бесхитростно

Повесть о старце...

И о себе рассказал,

Как напали медведи -

Он под медведем лежал, чуть дыша,

Прошептал лишь молитву,

И невредимым остался по слову:

Не тронет монаха медведь!

Лес кругом весь проникнут

Святою молитвою старца,

Кажется, вот он сейчас,

Светлоокий, к нам выйдет,

Благословит, улыбнется

И скроется вновь.


* * *