Военная пора

Ветер свищет
И предательски тревожит.
Не уснуть сегодня —
Нас обида гложет.

Как потерянный товарищ,
Пар дымится под луной.
Ночь проклятая связала
Нас порукой круговой.

Ветер воет по дворам,
Ищет душ безжалостных сплетенье.
Нам с тобой семнадцать зим
До освобождения.

По одёжке проводили,
А встречали... да никак.
За свободу заплатили
Лет уж сколько? Да пустяк...

Заплатили светом солнца,
Брошенной в огонь стрелой.
«Чем на воле Вам неймётся?
Чем гражданский — не покой?».

Отвечать? Да много чести.
На моём бы сами месте
Рассуждать вы не были горазды.
На моей сегодня праздник

Улице, что света не видала
(С мая, кажется, а может — с октября).
Жизнь ничтожно рассчитала:
Предателя — за хвост, меня — на цепь. И вся война.

Но он — на волю. Мне же много
Вольных писем, что с гражданки
Отправляют. И моя сегодня доля —
Их прочесть. Да спать. И жизнь в порядке.

Мой сегодня мирный распорядок,
Что за меня составили уже,
Меня гораздо выше на порядок.
Гораздо выше сердца. Что в душе?

Душа не просит ветра скрежет.
Душа зажмурилась, как мышь.
Но только душу малость режет
Свободы жажда, что тесней, чем камерная тишь.

Ветер свищет
И предательски тревожит.
Я отсижу свой срок —
Домой: там мама спать не может.

Меня прогонят из родного края,
Быть может, в тот же самый день.
А что хотел? Война, брат. Да какая.
Пинают в ноги все, кому не лень.

Моя подушка, сон мой мирный —
Моё укрытие в окопах.
А лет стремительней летят здесь зи;мы.
Здесь ярче в ставнях очутившееся солнце.

Война, о ней ты, брат, что знаешь?
Скажи, что сам всё это пережил.
Скажи, что солнце вспоминаешь,
Что ты жалеешь — согрешил.

Война войной, а жизнь — по расписанью.
Здесь кормят, братец, в самый раз.
Когда заглянешь? В гости? И расскажешь,
Как там живётся вам сейчас.

А мне тут, впрочем... И неплохо.
Ты знаешь, даже хорошо.
Всё это (письма, солнце) — всё родное.
Как не бывал я на гражданке. Эх... Не бывал уже давно.

А как там девушка? Тоскует?
Моя? Ну, Боже упаси.
Быть может, там к кому-нибудь ревнует.
«К кому здесь ревновать?» — не знаю. Но спроси.

А как там мама? Как там папа?
А как счастливица-сестра?
Что? Замуж? Завтра — двадцать?
Ну да, пора уже, пора.

А что сосед наш? Всё ворует?
И пьёт, всё так же, за двоих?
Меня уж, впрочем, не волнует.
А как надежды? Привези.

И привези мне с улицы ромашку,
И привези тепло родного очага.
И маму, маму поцелуй! Наташку...
И солнца обещай им. Привези тогда,

Когда ещё раз ты нагрянешь,
Мне их приветы привези.
Уже привёз? А что молчишь, не одаряешь?
Уж время вышло нашей встречи, позже позвони.

Забыл я, знаешь — замотался.
Тогда письмо ещё мне напиши.
И? Помнишь? Привези ромашки.
И ветра с неба чуть сними

И привези мне, будь так добр.
А выйду — отблагодарю.
Ведь ты же знаешь, ты мне дорог.
Знаешь? Молодец. Люблю.

Наташку я сердечно обожаю.
Передавай ей мой привет.
Я выйду... Скоро, обещаю.
Дождётся пусть. Ну всё. Живи без бед!

Ветер воет по дворам
И с собой не забирает.
Привезёт мне ветра и ромашек друг, а я
Их беречь пообещаю.

Обещать я не умел ведь
Год ещё восьмой назад.
А умел я только делать.
А сейчас — одни слова.

Я молю, чтоб жизнь сложилась
У того, кто за стеной.
Чтоб обиды все забылись,
Чтобы встретили домой.

Я молюсь за солнце утром,
На закате дня.
Обещал не словом, а поступком
Убивать сей час врага.

Только здесь урок усвоил,
Принял истину одну:
Срок мой в том ведь не виновен,
Что оставил я одну

Мою девочку — Наташу.
И отца, сестру и мать.
Променял на письма и сырую кашу.
И пощады не желал внимать.

А теперь мне остаётся
Богу слово лепетать.
Ветер в окна буйно рвётся —
Он разрушил эту власть:

Над собой и над предавшим.
Должен су;дьбы разрешать,
Но молюсь здесь на удачу,
Пока врагу дозволено спокойно спать.

Мне здесь тоже спится ладно.
Ладно! Бог с ним — спится хорошо.
А врагу, что беспощадно
Там главенствует своё?

Что в умы людей втемяшит
Злой, нещадный ум врага?
Они в его владеньи пашут,
А мне — печаль людей в тех письмах из былого городка.

Мой городок, моё смятенье.
Мой плач и стойкое стремленье
Своё, пусть враг идёт, отвоевать,
В нём не увязнуть, гордо отстоять.

А мне — лишь письма, что перебираю,
Тревогу улиц вспоминаю
И коротко вечо;р кончаю
Своей тревогою карандаша:

Ответ неясно сочиняю,
Хоть сам давно я погибаю
От строчек, что раня;т, едва
Дотронувшись до листика письма.

Война — войной. А жизнь здесь боле,
Боле, чем за хладною стеной.
Не расскажи мне больше, не поведай, как на воле...
Мне больно, слышишь? Значит, я ещё живой.

А жив отец? Жива ли мама?
И почему я раньше не спросил.
Всё хорошо? А как сестра? Как муж её? Не вышла замуж?..
А почему? Я знать хочу! Постой! Ух, чёрт бы с ним.

Молчанье сквозь стекло уныло
Гасит упадший огонёк.
Мне здесь ещё, как минимум, пять зим. А Нина?
Соседка как? Ещё живьём?

И почему теперь я вспоминаю
Те годы с замершей тревогой?
И почему тогда, когда в спасенья мае,
На свет я вышел, света повидал немного?

Светило солнце, ветер всё свистал.
Мне молодость махала, что все годы прозябал.
И улыбалась мама, шёл с приветствием отец,
Сестра с малявкой подбегала... С двумя. И ты, храбрец.

Войну вы гордо отстояли.
Я счастлив! Здесь! Здоровы! Живы! Подойди!
Я обниму и обласкаю —
Я ласки был лишён всецело там, увы!

А где же девочка моя? Наташа?
Уж ей, должно быть, год сороковой.
Да... Засиделся я, ты знаешь.
Ну где ж она? «Война войной...»

И солнце, вроде, здесь, как прежде;
Стучит сердечко за земной и мой покой.
Но что-то душу горько режет...
Но что-то сам уж я не свой...

Война войной. И смерть с повинной
Мою девчушку забрала.
И ветер так же в поле свищет,
Сестра жива, и мать жива.

Отец живой. Сосед ворует.
И солнце в небе всё покои бороздит.
Племяшку парень удалой целует,
Племянник по траве бежит.

Но что война? Война ведь беспощадна.
Ты что мне, друг мой, про Наталью не сказал?
«А что сказать? Ты ж срок мотаешь.
Я побоялся. Ты прости. Её тебе простить и отпустить пора.»

А как простить? Простить планету?
Благодарить за небо над землёй,
За то, что живы все на близлежащем свете,
В моём родимом свете. Она — земельной под толщёй.

Моя девчушка... И моя отрада
В прозябшем мире от войны.
Меня простить готова ли? Обрадуй
Одной хоть весточкой оттуда... В мои ты прочно заселилась сны.

Прости меня, прости за эту слабость
Иль честь, что Родине, народу отдавал.
Прости, что главную оставил радость
Свою и в землю закопал...

Прости, простить, конечно, если сможешь.
А я сегодня свой земной поклон пошлю
Тебе, на небо. К разбросавшимся покуда звёздам.
Просил я солнце у Всевышнего. И больше я не попрошу.

Вот надо мною — ты.