Рукопись
водил над рукописью рукой,
ты сам себя выносил за скобки, чтоб заслужить наконец покой.
Пришла она. Среди всех любовниц — тобой забытых черновиков —
она хотела любви не в слове и стала больше обычных слов.
Что ты мог дать ей: борьбу за счастье, преодоление, жертву, рок,
ее удерживая под властью самопророческих горьких строк?
Что ты мог дать ей, живой и нежной, тебя искавшей среди живых?
Усталость, сухость, конец надежды и отрешённость, в которых вы
не стали ближе. Конец романа порой бывает с людьми жесток.
Ты мастер слов и самообмана, пустых речей и любовей в стол.
Ты мог бы стать ей огнём, не скомкав ее любви в повторенный ад.
Но
горят лишь рукописи, и только.
А вот глаза ее — не горят.
13.06.22
Свидетельство о публикации №122061605433
печать любви не страдала словом
она не ставится как клише
ты для неё стал
не зная, - клоном,
ну просто милым таким сашЕ
ты стать огнём для неё пытался
хотя подобных привычно - в стол
не смог ты с нею собой остаться,
не смог сказать себе тихо "стоп".
Корочкина Анна 23.07.2022 19:02 Заявить о нарушении