Ёж

Я долго жила там, где мало людей.
Где вечером тишь и безмолвие.
Висела луна, как пиджак на гвозде,
И падали звёзды, как молнии.

И небо чертили, как трассы от пуль,
Оставив туманные полосы,
Летящие Боинги на Ливерпуль,
Но не было слышно их голоса.

О прожитом скромно шепталась листва,
И ветер стоял в карауле.
И в голову лезли, рифмуясь, слова,
И строки магнитом тянули.

И всё это было в такой тишине,
Что ёж, под кустарником фыркал,
Проделав в непрочной сарайной стене
Вполне обозримую дырку.

Он шастал в неё, как хозяин, не гость,
И думал, что так и положено.
Я сыпала вызревших ягодок горсть
На тропке, годами проложенной.

Он двор мой считал справедливо своим,
И, кажется, так же соседские.
Частенько собакен мой ссорился с ним,
Вступая в дебаты не детские.

А ранней весной были птиц голоса,
Вернувшихся с юга, без грусти.
И стрелки на самых спешащих часах
Стучали: "Ты сны все пропустишь!"

А время бежало, текло, как вода,
Вносило свои коррективы,
Так круто судьбу изменив без труда...
Теперь я живу, где шумливо.

Ещё не тоскую по той тишине,
Но всё же ЕЩЁ не считается.
Мне ёжик колючий, являясь во сне,
Не фыркает, а улыбается...