Признание

               

                «Когда-то у той вон калитки
                Мне было шестнадцать лет…»
                С. Есенин

                ПОЭМА
                Моему школьному учителю
                В. Д. Гамолину

...И, наконец, стихия слез стихает.
Я Вас люблю. Я Вам пишу стихами -
Весенний дар, мне посланный богами.
Я Вас люблю так нежно и так странно,
Как смотрят вдаль, с тоскою безымянной,
На дивный праздник юности туманной;
Что стала так внезапно дорога.
Там все еще звучит «Письмо Татьяны»,
И светят «Анны Снегиной» снега.
И четверть века влажный и горячий
Качает душу песенный прибой -
Я Вас люблю, я не могу иначе,
Сверяя сердце с Вами и судьбой,
Я даже не заметила, что плачу.

Я Вас люблю бескрайне и безбрежно,
Моя любовь наивна и безгрешна.
Когда поют в округе соловьи,
Я думаю о пальцах Ваших нежных
И о глазах похожих на мои.
Я думаю о том, что Вы могли бы
Быть мне отцом и пестовать, как дочь,
Но у небес какой-то странный выбор,
Каким-то странным эхом полон дождь.
Как держите Вы книгу на отлете,
Весь озаренный шелестом страниц.
А сколько там под пальцами мелодий,
Касаний, бурь и трепета зарниц.
Я жду, когда объявят белый танец,
Сирень в саду, черемуха в лесу -
О чем молчу или о чем мечтаю,
Я, может быть, тогда произнесу.

Я Вас люблю так боязно и робко,
Что не могу, не смею Вас тревожить.
Меня уводит белая дорога,
Дожди и крылья ангелов продрогших.
Я думаю, Вы тоже были юны.
И в Вашу честь с небес сходили луны,
И на ромашке девочка гадала...
Как жаль, что я настолько опоздала,
И Вас хранит прекрасная жена,
И много лет, как Вы уже в полете.
А я всего лишь девочка Весна,
И Вы меня совсем не узнаете.
Вы хвалите за чувство языка,
А мне мешает детская тоска.
В тумане вижу - плащ, плечо и шляпу...
Две девочки Вас называют папой,
А я, конечно, вовсе ни при чем,
И некому прикрыть меня плечом
От всех невзгод, от всей земной печали.

Я слушаю, как дождь шумит ночами,
Меня на крыльях бережных качая.
И вот теперь, так много лет спустя,
Я не могу забыть того дождя.
О как он пел мне в зарослях зеленых,
Как трепетал в сени берез и кленов. -
Он был живым, он был одушевленным.
И по ночам в оконное стекло
Протягивал мне вольное крыло.
Я помню чувство влажное, большое, -
Он бережно владел моей душою,
Он неотступно следовал повсюду
И диктовал мне музыку стихов.
Он шел за мной, как маленькое чудо.
И Ваше имя было у него.

Вы были другом всех моих скитаний
И грез моих, и дум моих и драм.
Во ржи, в лесу, на солнечной поляне
И в роще у костра по вечерам.
Мир посылал от Вас своих гонцов
И окрылял полетом вдохновенья,
То мальчиком, являясь, то отцом
Ваш нежный дух дыханьем - дуновеньем
Делил со мной мое уединенье.
И звал куда-то вдаль за горизонт.

Улыбкой Вашей, веявшей как ветер,
Меня цветы будили на рассвете.
И ангел превращений - Ариэль
Мне был крылатым посохом на кручах.
Он мне дарил волшебную свирель
Исполненную солнечных созвучий,
Которые, наверно, превратились
В мохнатых пчел, в кузнечиков зеленых,
В огромных бабочек и белых мотыльков.
В прекрасном мире грез, надежд, мечтаний
Летающих теперь вокруг меня,
Там, на лугу, на солнечной поляне.
И здесь, в кругу моей настольной лампы,
В ячейке света - в сотах золотых.

2.
И после стольких странствий и дорог
Меня опять сюда призвало сердце,
Но как мне труден нынче наш урок.
Куда от этой странной грезы деться?
За меткой, метка - память дни листает.
И этих строк сверкающая стая
Кружится надо мною, как во сне.
Я думаю о Вашей седине.

Для многих Вы учитель и отец,
И мы, конечно, перед Вами - дети.
Но моего сиротства перевес
Решает все. Решает все на свете.
Меня влечет горячее желанье
Вам написать из юности посланье.
Мне так необходимо объясниться,
Воспеть Ваш труд и подвиг, и полет.
И юности разбуженная птица
Всю ночь крылом в мое окошко бьет.

Я Вас люблю - шумят листвою клены,
Я Вам пишу из зарослей зеленых.
Из моего сновидческого часа.
Бог упаси - глаза в глаза Горгоны, -
Чудовище, а все же мать Пегаса.
Я так боюсь застыть окаменев,
И потому не игры юных дев,
А эта тяга крыльев и кифар, -
Ваш молодой Персеев щит и дар.
И слёз моих божественный нектар
Над строчками того черновика,
Где были Ваши мысли и рука.

Шумит листва зеленая бессонниц.
И перышком слетает на ладони
Мой ангел превращений, мой птенец.
Мой жаворонок песенный над пашней,
Крылатый мой небесный бубенец,
Мой именинный колокол на башне.
И в этот час я чувствую и слышу,
Приветствую тебя и узнаю, -
Весна моя, дарованная свыше.
Я слышу Вашу душу, как свою.
И длится тот безмолвный разговор
Сквозь времена и дали до сих пор.

Объяв меня незримыми крылами
Поэзии таинственное пламя
На праздник Вашей жизни вознесло.
Я помню двадцать первое число.
Гадая у восточного окна,
Метель и вальс качнули пламена.
И в первый раз замедлилось мгновенье,
Раскинув крылья вольные над пашней.
В моих глазах еще бегут олени
Неповторимой молодости Вашей.

Метет метель Есенина и Блока,
Метет метель... январь, повремени.
Вас любит жизнь… и музы острый локоть
Вам дарит вальс в честь Ваших именин.
О, этот вальс просторный и пьянящий,
Глаз, не сводящий с Вашего чела.
Мне снился сон пронзительно щемящий,
Пока метель за окнами мела.
И в школьных залах музыка звучала,
Все сказки юности я с Вами перечла.
Я перечла, что бы начать сначала.

Метет метель, метет метель страниц.
И стая строк летит, как стая птиц.
Сквозь эти ночи звёздные без сна,
Как нежно детством нынче я больна.
Как влажен образ Ваш между ресниц, -
Одной из Ваших бывших учениц.
Метель и вальс Свиридова в ночи
В колонных залах зим моих звучит.

- Я Вас ждала...  я тоже здесь была,-
С той стороны оконного стекла.
Свирели плач - рыдающий тростник
Незримо к сердцу Вашему приник.
Я шла по звездным мостикам тоски.
Я обжигала пальцы и виски
О зимний лед алмазного стекла.
И не метель январская мела,
Не вьюга надо мною колдовала, -
Никто не знал, и я сама не знала,
Как бог касался юного чела.
Или, быть может, муза целовала.

3.
Я Вас люблю, - в деревьях плачет ветер,
Как никогда…  как никого на свете,
Я Вас люблю вблизи и вдалеке,
С распахнутою книгою в руке,
Склонясь тетради белого крыла,
Я Вас люблю летящим в зеркалах,
Моих дождей и в травах на рассвете.
Я Вас люблю, как маленькие дети,
Когда не знают сами, что ответить
На слишком взрослый собственный вопрос.
Вы предо мной, как эта сень берез, -
Взволнованный, мятежный, молодой,
Беседующий с Тютчевской звездой.

А ветер листья под ноги бросает
Зеленый, красный, рдяный, золотой. -
Их собирает девочка босая.
И божий дух кружится над водой.
И божий вздох детей своих тревожит,
И роза ветра звездного свежа...
Когда еще приблизится возможность
Дыханье перед Вами задержать?

Не торопись, весна моей любви,
Бег времени чуть - чуть останови.
Я так хочу вернуться в этот сад,
В мир утренних и солнечных владений,
Где на цветах тяжелая роса
Еще свежа от детских сновидений.
Еще полу-распахнуты глаза
И по ресницам радуги взбегают.
С ресниц богов скользящая слеза, -
Страх за листву, за серну, за леса
Тебя хранит, тебя оберегает.
А в небесах таинственно и свято
Звезда мечты далекая горит.
И юности крылатая регата
Плывет в лучах из утренней зари.
Там мальчик грезы солнечной когда-то
Полет к звезде на память мне дарил.

Ваш журавленок, ставший на крыло,
Вернулся под отеческую кровлю.
Почтить ее заботу и тепло,
Благословить дочернею любовью.
Переменилось многое с тех пор, -
Другой уже у сердца разговор.
Мне с Вами так спокойно и легко,
Как под крылом большой и сильной птицы,
Меня вскормившей звездным молоком.
И я прошу мгновения продлиться.

Задумавшись, Вы смотрите в окно,
В осенних далях медленно блуждая.
Как все недавно было, как давно,
И Вы другой и я уже другая.
Частица сердца Вашего во мне
Ревнует Вас к тому, что там в окне
И оттеняет мальчика из грез.
Я улыбаюсь, чтоб не выдать слез.

И вот, как чудо - сказочная встреча, -
Далекий мальчик вышел из зеркал:
Я вижу эти худенькие плечи
И солнечного зайчика в руках.
Он с тетивы срывается к ресницам -
Мне снится слово сладкое « люблю»...
Мне снова детство солнечное снится. -
Я на ресницы зайчиков ловлю.

Раскрыв порой тетрадку или книжку,
Я ухожу в загадочный полет,
Туда, где самый солнечный мальчишка,
Меня, как прежде, за руку ведет.

Издалека - далека - далека,
Как ниточка жемчужная тонка,
Звучит во мне мелодией цветка,-
Той детской дружбы нежная рука.
Блаженное и дивное наследство
Сегодня у него и у меня: -
Гляжу, как мальчик сказочный из детства
Ведёт купать крылатого коня.

4.
Вы помните мальчишеский мой флёр?
Какая блажь для девочки, а всё же, -
Я Вас в душе носила как костёр,
Чтоб быть на Вас хоть чуточку похожей.
Я, затаив дыхание, ждала
Мгновения, когда Вы в класс войдёте.
И отражаясь в нас, как в зеркалах,
Себя в волшебном зеркальце найдёте.
Но знали ль Вы, мой трепет и испуг,
И все мое смятенье перед Вами,
Когда огнём захватывает дух,
И страх качает землю под ногами?

Я и во сне твердила Ваш урок. -
Не дай мне Бог, Вас огорчать и мучить.
Не дай мне Бог, признаньями наскучить.
И все же я продолжу монолог.
Вас звали принцем Гамлетом, когда
Вы нам однажды вслух прочли Шекспира...
О да, - Вы принц, Вы - маг и чародей, -
Вы самый благородный из людей.
За Вами в класс всегда входила Лира
И певчий Бог, и светочи идей,
И правды обнаженная рапира
Разила Зло, пленяя наши лбы.
И щебетунья - ласточка - Пленира
Мне пела песни светлые судьбы.
И я была Офелии блаженней,
В венке весны, плывущей по реке,
Реке речей, реке благословений.
И где-то там терялась вдалеке,
В зелёных снах русалочьих владений.

Тем светом звёзд душа облучена,
Как трудно мы себя перерастаем,
Но снова нас уносит к звёздным стаям
Поэзии счастливая страна.
Спасибо Вам за песню и судьбу,
За красоту стремления и взлета,
За ту благословенную тропу,
Где заняты божественной работой.

«Литература - приглашенье в ад».-
Сказал один известнейший талант.
Но даже если так - я не жалею:
Дорогой этой бродит песнь Орфея
И строит храм любви суровый Дант.
Пусть Вы не Дант, но русская словесность
Для сердца замечательная местность.
Любимый Овстуг - вы его хранитель,
Вы дух его, воздвигнувший обитель -
Для Бога - Храм, а для поэта - Дом
Своим горячим сердцем и трудом.

С тобой, Мечта, мое благословенье
И струн моих высокие мгновенья. -
Я праздную твое богоявленье.
Пусть ангел песнопения качает
Широкое и вольное крыло,
Венком весны и песнями венчая
Учителя высокое чело.

Поэзия - чудесная страна,
Пусть не всегда мы княжим над судьбою,
Но я люблю свидания с тобою,
Скитания в далеких временах,
Где мальчик привстает на стременах
И птиц качает небо голубое.
Пусть восходят и движутся светила,
Моей мечте, указывая путь.
Я в этот сад на цыпочках входила,
Чтоб ненароком Музы не спугнуть,
Подслушивать дожди ее и грозы,
Дыханье ветра долгое в листве.
Там бродят сны и тютчевские слёзы,
И перлы дождевые на траве.

Столетьем прошлым пахнет этот сад,
Там все еще живут его забавы,
Его свирели детские октавы
И музы родниковые глаза
Глядят на нас из глубины столетий.
Мы новых дней родившиеся дети.
Под новым солнцем все цветет и дышит
Поэзией... и мы растем в тиши.
И ветер травы росные колышет
Над колыбелью тютчевской души.
И море ржи, разлитое в просторах,
И горизонт - насколько хватит взора.
Трель жаворонка - песня родника,
Меж берегами сердце речки бьется.
И так же небо дарит василькам
Свою лазурь небесную и солнце.

Но что ж ты плачешь, дурочка душа?
И разве ты не этого хотела,-
Достичь Мечты, уйти в её пределы.
О, как легко свирель моя летела. –
Я с замираньем сердца, не дыша,
Все время в Вашу сторону глядела.

Благословенно детское чело.
Какие знаки, кто, когда вписал нам; -
По воску сердца - нежное стило,
Лучом звезды, магическим кристаллом,
Мизинчиком по краешку страницы.
В твоем саду легко мне и светло,
В твоих ветвях, твоей поющей птицей,
Родится… - и припасть к твоей тропе,
К твоей руке… - и так припасть к тебе,-
Потрогать поседевшие виски.
О соловьиный всхлип моей тоски,
По заревам и зорям Ваших глаз,
Которых мне сегодня не хватало.
Я долго - долго плакала о Вас
И влажный жемчуг свой перебирала.