Шарль Перро. Смешные пожелания

Жил да был лесоруб, нищетой угнетенный
Утомленный несчастною жизнью своей,
Говорил, что желанье у него всех сильней -
Уйти на покой к берегам Ашерона*
Представив всю тяжесть страданий и бед,
Терзавших с тех пор, как родился на свет,
Небо жестоким больше быть не могло,
Решив выполнить одно из желаний его.

Как-то раз в лесу начал он причитать,
Явился ему Юпитер с молнией в руках,
Едва ли возможно описать,
Какой у него возник тогда страх;
- Ничего не хочу я, - сказал он и бросился наземь,
Ни желаний своих исполнения, ни быть громом наказанным,
Господин, да оставим на прежних местах!

- Не страшись своей тени, - Юпитер сказал,
- Я пришёл, ибо стоны твои услыхал.
И теперь сострадание, что ты во мне возбудил, показать желаю.
Так послушай же: я тебе обещаю
Я, кто является миру всему господином,
Три желания твоих самых первых исполнить,
Те, что ты загадаешь, коль возможны они, но 
Смотри, только те, что счастьем тебя наполнят,
Но смотри, чтоб желанье сие тебя удовлетворило;
И коль твоё счастье зависит от тех пожеланий, что я исполню,
Хорошенько подумай, чтоб полезным желание было.

Сказавши сие, Юпитер на небо поднялся;
Дровосек же весёлый схватил свою дров вязанку
И за спину закинув её, стал домой возвращаться,
Никогда ещё ноша лёгкой такой не казалась.

- Негоже, - сказал он, - спешить;
Во всём нужны ум да бережь,
А коль дело важное дело важное нужно решить -
Пойду- к' я хозяйке доверюсь.

- Так, - он промолвил, войдя под соломенный кров, -
Сделаем-ка, Фаншон, мы побольше очаг и стол,
Ведь теперь мы богаты навечно
И нам больше желать-то и нечего!

А потом он ей всё как на духу изложил,
И живо супруга к рассказу присовокупила,
Созревших в её голове тысячу масштабных прожектов;
Но осознав всю важность решений,
Решила она осторожностью обуздать свой гений.
- Бьез, друг мой милый, - сказала она супругу,
- Не стоит ничего портить своим нетерпением,
Давай-ка проверим друг меж другом,
Какое на случай сей полагается поведение.
Оставим до завтра первое желанье своё
И обстоятельно за ночь обдумаем мы его.
- С радостью я приму твой совет, - сказал Бьез-добряк,-
- Надо бы дёрнуть винца, чтобы всё срослось.
После чего опрокинул; потом, чувствуя как
У печки огромной по жилам расслабление растеклось,
Откинувшись в кресле своём, он сказал:
- Когда от углей такой добрый жар,
Кровянки батон да побольше бы не помешал.

Лишь только крестьянину сие прошепталось,
Как жена увидала, удивившись немало,
Немалой длины колбасу, что из печи выползала,
Приближалася к ней, змеей извиваясь,
Жена в тот же миг в ужасе закричала,
Но рассудила, что это явленье,
Причиной своею имеет желанье,
Что своему неразуменью
Её муж загадал, без раченья, без тщанья.
Но ни грубого слова, ни оскорбленья
И ни досада, ни ругань
Не оскорбили слух бедного супруга.
- Когда можно - сказала она, - империю приобресть,
Из злата, рубинов и жемчугов,
Бриллиантов и тонких шелков,
Ужели желать только, чтобы кровянки съесть?
Ну, ошибся немного, - сказал он,- выбор я сделал плохой,
Огромную я ошибку совершил,
Я сделаю лучше, коль представится раз мне другой.
- Ничего, ничего, - сказала, - уж как рассудил, так рассудил.
Чтоб дальше разумно желать, хорошей говядины не помешает.
Супруг же, от колкости сей в неправедный гнев впадая,
Подумал про себя, что неплохо б и овдоветь.
Порой, между нами, некоторых желаний даже богам исполнять не стоит сметь.
 
- Люд, - молвил он, - верно рождён, чтоб страдать!
 Колбаса напугала , холера её возьми!
Дай-то Бог, чтобы хоть ненадолго вельми
Колбасу ту под нос, чтоб не смела тебе угрожать!

Мгновенно мольбу услышало небо;
И прежде, чем что-то успела супруга сказать,
На нос возмущённой жены, словно на кусок хлеба,
Вся та колбаса и приклеилась - хвать!
Сего чуда никак нельзя ожидать.

Фаншон была весьма недурна и благородна лицом
И, говоря без прекрас, как есть,
Сие украшение, хобот с колбасным концом,
Не делало красоте её честь;
Но свисая с её чела
Не давало ей быстро болтать.
А для мужа что за отрада была -
Аж мысль шальная на ум пришла,
Что нечего больше желать!

- Пожалуй, я б смог, - сказал он про себя,
- После случайности, столь несчастной,
Желание не растратить напрасно,
Превратиться сразу - да в короля.
Воистину, никому не чета, властный правитель;
Но теперь опять надо мне размышлять,
Как же могу я с собой королеву взять?
Но как же будет ей унизительно,
Ко всем развлечениям двора
Прибавить свой хобот, как у слона.
Послушать бы надо её мненье о том,
Что сама-то желает моя госпожа,
Стать принцессой моей и править двором,
Нос свой длинный, как знамя позора держа,
Иль женой дровосека желает стать,
Но чтоб нос её стал прежним опять?

Подробнейше обсудив,
Хоть ведала ранее про скипетр, венец и силу,
И знала, что муж, корону ей предложив,
Оставит ей  навсегда хобот, что изначально не мил,
И чтоб улыбаться счастливо и ни в чем не уступать,
Решила она: лучше ей при своём остаться,
Чем при дворе королевой-уродиной стать.

Итак, лесоруб сословия не поменял
И властелином великим, увы, не стал,
Звонкой монетой себе не набил он кошель,
Счастлив был употребить желанье своё -
Немощная добродетель! Запас оскудел теперь,
Чтобы вернуть жене прежнее состояние её.

Пожалуй, то правда, что низким людишкам:
Блудням, смутьянам, умом кратким слишком,
Их пожеланья не след исполнять;
Лишь тем стоит, кто способен умишком
Дары небес правильно применять.

*Ашерон (Ахерон) - одна из пяти рек, протекающих в подземном царстве Аида .