Свидание в неопределенной форме глагола

-1-

Встретиться вечером у метро Парк Культуры.
Пойти без цели под далеким, ласкающим
солнцем июня. Наконец-то
хорошая погода. Эта весна
была такой холодной и страшной!
Летние стайки мальчиков и девочек
с примкнувшими ничейными прохожими
собираются у светофоров в случайные сочетания,
и рассеиваются в разные стороны.

Зайти в парк.
Пересекать прохладные тени декоративного леса.
Сидеть на ступеньках набережной, глядеть на воду.
Говорить, вспоминая общих знакомых.
Как ты живешь теперь, что ты делаешь?
А ты?

"Ты слышал, что Маня уехала в Израиль?
И Боря тоже собирается куда-то.
А Ира не знает, уезжать ей или нет."

Тетя в костюме плюшевого зайчика,
раздает флаеры от нового заведения.
Отроковицы с мороженым отходят от ларька на углу.
Ведь правда так лучше? Лучше, когда среди людей -
тогда не кажется так жутко и бессмысленно.

А ты тоже уедешь?

-2-

Сгущаются сумерки.
Но по-прежнему непрерывным потоком
из них выскакивают бегуны трусцой,
и велосипедисты гонят по своим специальным дорожкам,
мерцая катафотами. А ты -
как ты справляешься со всем этим?
А как ты? А они?

Нина запросила политическое убежище в Праге.
Кирюха успел устроиться в Берлине.
Аня с Денисом давно уже в Латвии.
А как справляются они -
что весь вечер бегут нам навстречу,
будто спасаясь от чего-то?

"Я не могу уехать отсюда.
Не могу без этих улиц, без этого города.
Я думаю по-русски."
Бессмысленные слова
вертятся по кругу. Катафоты мерцают в темноте.
"Я не разбираюсь в политике.
Я не хочу ничего знать. Я просто
не понимаю, зачем люди убивают друг друга.
Я мечтаю, чтоб этот кошмар поскорей закончился."

Наташа уехала в Черногорию к сыну.
Ксения отправила детей в Тбилиси с бабушкой -
у них призывной возраст.
А Саня выбросился из окна в январе,
еще до того, как все началось.
И Вася Бородин выпрыгнул из окна год назад.
Что ты там говорил о его стихах?

Лучше помолчать. Лучше подумать о себе.
Отвлечься от мирового зла. А что здесь
будет с нами самими? Лучше
перейти поближе к делу - поедем уже ко мне.
Тем более, что в парке давно стало темно.

-3-

Может быть купим вина?
Может быть посмотрим фильм? (Нетфликс отключен.)
Будем заниматься любовью а не войной!
Кажется,
раньше все это выходило веселее.

"Но мы же
ни в чем не виноваты. Мы были против.
Мы делали, что могли. Почему же
нам так невыносимо и стыдно?" Кажется,
нам не нужно было встречаться. "А ты -
ты чувствуешь эту вину?" С тех пор,
как идет война,
я вообще ничего не чувствую.

Сохранить в себе человека.
Вертеть педали в парке по кругу.
Катафоты мерцали в темноте.
"А сейчас -
сейчас ты тоже ничего не чувствуешь?
А так? А так? А сейчас?"
А сейча-а-а-а

Лежать рядом голыми на простыне.
Вглядываться в потолок в потемках.
Кажется,
раньше это выходило веселей. Катафоты.
Сохранить в себе человека. Каяться.
Посыпать голову пеплом. Подумать о себе.
Как ты будешь жить в этих руинах? Кажется,
нам не нужно было встречаться.
Или рождаться, знакомиться, доживать до этого возраста...
Кажется, раньше все эти вопросы имели значение.

-4-

Включить свет. Собирать по полу белье.
Смотреть, как ты будешь одеваться.
(Эти женские застежки, крючки, шпильки
и бесконечная печаль одевания после соития -
будто утренний треск будильника!)
Как ты будешь сидеть на кровати в одном бюстгальтере,
убирать волосы, говорить с заколкой в зубах.

"Но что они хотят, чтоб мы сделали?
Нам совершить самосожжение на Красной Площади?
Нам вообще нельзя теперь радоваться жизни?
И секс тоже нельзя?"

Сохранить в себе человека.
Выторговать себе белое пальто -
особый статус, моральный пьедестал,
ниже плинтуса, но выше пола.
Написать в небо
заявку на паспорт хорошего русского -
потому что на земле
это уже никому не интересно.
"Вызови мне такси".

На небе тоже никому не интересно.

-5-

Курить в темноте у подъезда, глядя вслед
отъезжающему такси со сверкнувшими фарами.
Мерцающие катафоты
просвечивают меня насквозь,
как рентгеновское излучение зла,
не встречая сопротивления,
проходя через спальный район Северного Бутово,
метро Парк Культуры, башни Кремля,
прожигая эти прозрачные стены и улицы
как ненужную пленку, из-под которой
навсегда проступают
Киев, Харьков, Мариуполь, далее везде.
И пепел залепляет меня без остатка.