11. 06. 2022

Моня звонит моей ночью, но у неё в стране это её позднее утро.
Моня включает видеосвязь, она растрёпана по-утреннему, и по-ночному беспокойна.
Мы начинаем разговаривать, вернее, Моня говорит, а я слушаю, мне по-ночному беспокойно и всё беспокойнее и беспокойнее, чем дольше я её слушаю.
Раньше Моня писала стихи каждый раз, когда приходила в кофейню , но теперь всё, кончилось, говорит Моня.
Я вижу лишь поверженную прозу и поэзию, говорит Моня, уже сто лет и три месяца я вижу, как язык сдаётся, как он проигрывает, говорит Моня, я вижу стихотворение которое не стало гимном и гимн при звуках которого никто не встал,  верлибр намотавшийся на диск трепанатора, скулящие по холодным углам рифмы, серенады лежащие под окнами мертвыми мотыльками, события ставшие забытиями, сказки для детей младшего школьного возраста, детей, которые давно выросли и ушли воевать и погибли, а в их школах теперь живут дикари и в кабинете обществоведения на столе разделывают пойманную в заросшем плющем переулке косулю, пословицы, смысл которых больше никто не понимает, частушки, звучащие как магические заклинания на неизвестном языке, колыбельные, услышав которые в ночи я открывала глаза в ужасе и больше никогда в жизни не могла уснуть, романы, начиная читать которые ты ещё была человеком, но когда ты заканчивала читать, ты сама становился романом, басни про сыр пожирающий ворону и дерево и лисицу и баснописца, басни про стрекоз, ставших во главе корпораций и муравьев, работающих на корпорации и погибающих от истощения, эпос о прекрасных отважных героях, сражающихся за подлые бесчеловечные принципы, анекдоты от которых все в развесёлой деньрожденческой компании начинали рыдать навзрыд и выли и стонали от тоски и ужаса, хокку, написанные на пулях и фрашка написанная на баллоне с ядовитым газом, эпиграф к апокалипсису и эпитафии внукам, написанные дедами, междометия сбившиеся в отдельный язык, на котором стали разговаривать все люди мира и это совсем не тот язык, на котором я хочу говорить, говорит Моня.
Потом мы долго молчим, глядя друг на друга на экранах мониторов, в моей стране уже ночь, а в её стране утро.
По-крайней мере, говорит Моня, прежде, чем рассоединиться, мы с тобой можем еще помолчать так, как нам хочется