Больше никогда!..

   Со слов рассказчика.

(юмореска)

Аэробус – это, братцы,
Многотонный механизм,
Где так просто обосраться,
Из окошка глядя вниз.
Там ни рюмкой, ни газетой
От чернухи не отвлечь,
И все мысли лишь об этом:
Как бы жизнь свою сберечь.

«AirbUs A340» –
Безопаснейший летун.
Вот бы мне на нём во вторник
Стартануть в Караганду…
А, плевать!.. Сомненья к чёрту!..
Приобрёл билет – лети!..
« «Ан» какой-то там четвёртый» –
Чудо лётного пути…
…………………….

Здравствуй, тесная квартира,
Неудобных сорок мест!..
Неэффектно, неинтимно
И, увы, без стюардесс:
Ни с тележкой, ни с подносом
Им меж кресел не пройти…
Изгибается вопросом
Страх воздушного пути.

«Ну к рассядьтесь, пассажиры,
С одного на два борта!
Если быть хотите живы,
Вашу мать, ка-ра-ган-да!..
Это ж вам не карусели!..
Кувырнёмся на лету!..
Чё застыли?.. Ну к расселись!..
Вашу мать, в караганду! –

Дядька в штурманской фуражке
Прогудел, как паровоз,
И, добавив – Чё-то тяжко… –
Разогнулся в полный рост.
И, ударившись башкою
О какой-то там лючок,
Простонал – Ну ё-о-о!.. Спокойно!..
Не салон, а чёрт те чё!»

Разогнались, растряслися,
Оторвались кое-как,
Мысли в воздухе повисли,
Превратив людей в макак…
И… вибрация по телу –
Прям отбойники в руках…
Сердце в жопе. Вот так дело!..
Пять секунд и… – в облаках.

Знаю я, летают люди
По привычке, каждый день,
Независимо откуда,
Да по всякой ерунде.
Только я не той породы,
И, скукожившись, дрожа,
Превращался в антипода,
Впечатленьями брюзжа.

Глянул я в иллюминатор,
И представилось мне вдруг,
Будто начали мы падать, –
Сердце в горле – «тук-тук-тук».
И всё ближе «геокарта»…
Кру;жит, душит!.. Не могу!..
А сосед мне, чёрт азартный,
Предлагает коньяку.

Всё вокруг меня трясётся:
Крылья, кресла, голоса…
Хошь не хошь, а запоётся:
Аллилуйя, Небеса!..
Коньячок играет в рюмке…
Нет, до рта не дотянуть…
«Да возьми ж ты рюмку в руки!..
Тут всего-то – на глотнуть…»

В животе пошли броженья.
По вискам – холодный пот.
А сосед мне про крушенья…
А меня почти что рвёт…
Побывав в воздушной яме,
Я едва собрал себя
И сказал: «Браток, отвянь, а…»
Через силу, через «бля».

При своём немалом росте
Я решился на туалет,
К санузлу направясь в гости
После маминых котлет.
И чем дальше продвигался
Я по узкому хвосту,
Тем всё ниже нагибался,
Унижаясь ко стыду.

А санузел – блок метровый
С дыркой в рубль, – попади…
Знал бы кто, как мне херово,
Так, быть может, наградил…
Даже лифт бывает мукой,
Если вниз, да с бодуна…
Ну а тут с испугу пукни,
И подумают – война.

Я над формулой уборной
Долго голову ломал.
За всю жизнь таким проворным,
Сколько помню – не бывал.
Всё искал, как ненормальный,
По углам и стенам слив,
Килограмма три фекалий
С трёх попыток удалив.

Я теперь уж и не помню,
Где скрывался тот рычаг…
А за дверью выл японец
Бледно-жёлтый, как моча.
Я ему, согнувшись, молча
Уступил квадратный метр.
Ну а он мне: «Нетю моци!..
Оцень-оцень!.. Тувалет!..»

Снова ямы, ямы, ямы…
А коньячный мой сосед
Пил и пил себе, упрямый,
Извергая пьяный бред.
Говорил: «А не пойти ли
Нам посрать на брудершафт?»
Видно, точно, без извилин
Этот чёртов алконавт…

В голосах – ревербератор.
И смеялся я, язвив:
«Вот уж час, как я, ребята,
Не испытывал позыв…
Адаптировался что ли?
Или крылья отрасли?
Иль меня вы, мумий-тролли,
Дружным смехом отвлекли?..»

При заходе на посадку,
Сделав мёртвую петлю,
На провалы в ямах падкий,
Снова лайнер мой нырнул.
И нырнул он так, что, братцы,
Я почувствовал в мозгах
Вместо страха – свои яйца, –
А вот это – то;чно страх.

Но рыгать мне не пришлося.
Чуть коснулись мы земли –
Сердце радостью зашлося,
Погремушкой, ай люли…
Капитан – два метра ростом,
Еле выбравшись в салон,
Подытожил крайне просто:
«Прилетели». Утомлён

Перевозчик наш воздушный…
Кстати, из-за потолка
Был он вынужден, согнувшись,
Обращаться к башмакам,
Что блестели на дорожке,
По которой час назад
Я бежал до «неотложки»,
Будто кто мне дал под зад.
…………………

И с тех пор я не летаю:
Ни на «боингах» – никак…
На своих двоих шагая,
Убеждаюсь, что пока
Застрахован я надёжно…
И уж месяц, как иду
С батогом по бездорожью,
Да в свою Караганду.