МИР

Холодные волны перешёптываются с разбросанными,
словно фигуры на полотнах
Казимира Малевича,
камнями;
следами,
оставленными бродячим псом,
и только что пришедшими с весной
свежими каплями дождя.
Рыбы бьются о воду, рисуя на ней кольцами Сатурна,
жадно глотая ещё не успевший прогреться воздух.
Набережные и побережья.
Полыхающие светом дворы.
Освещённые солнечными лучами
и восходящие к верхнему слою атмосферы
ступеньки терпких на вкус
слов и воспоминаний.
Диалоги между звенящей ложечкой в кружке чая
и секундной стрелкой наручных часов,
подгоняющей мелькающие в окне поезда
картины несущегося мимо нас мира.
Из сердца,
пробегая по коридорам аорты,
выпрыгивают взгляды,
отражающие огни ночного города и августовские ливни;
мотыльки, похожие на снег;
ветры, обжигающие плечи и щёки.
Апрельские сказки начерчены
на долгих линиях жизни.
Соединим тысячи наших ладоней
и будем жить
вечно.
Полуденное солнце врывается
в весенние монологи,
рисуя своими золотыми пальцами
узоры на твоём лице.

Солнце, кидай лучи!
Думай наши мысли!
Вопи и кричи!
Всё не зря!
В с ё
н е
з р я !
Кричи, пока тебя не услышат растения в самом глубоком месте
нашей планеты,
где-то на дне Тихого океана.

Параллели длинных улиц и каналов
пересекаются на линии горизонта.
Геометрия слов,
углов и проспектов.
Кусты черничной сирени,
туман над холодной водой,
капли ночного дождя.
Давай построим здесь дом,
а потом
пригласим Вселенную на вальс!
Будем танцевать с рассветами,
распахнув настежь окна;
кружиться в сонной пыли,
проснувшись в 4:55.
Оставив реки слов
у их истоков,
будем молчать
и радоваться, что в этом мире
есть тишина
и ещё много всего хорошего:
черничная сирень,
туман над холодной водой,
капли ночного дождя.
Есть солнце,
моря,
ты,
я,
бродячий пёс,
есть буквы
И, М, Р.
Есть МИР.