Оп 2-145

Одноглазого не очень занимают женщины, потому что очень занимает  собственная душа. И, если они его и занимают, то только как удивительные подобия собственной души. Надо же, мол, у них внутри такие грядки, садик такой же, только растут не репа, чеснок, а сплошные цветы... Не будь с членами у команды проблемы, он бы в вазах рассаживал их по бортам, около мачт заставлял бы в платьях до пяток крутиться или как стайку рыбок заставлял плавать вокруг корабля... (Замечтался одноглазый  - а он рулевой - и врезался в айсберг...)


Женщина и душа похожи на белый лист бумаги, и мы исписываем этот лист своими словами, изрисовываем своими образами и представлениями… - поэтому одноглазому жениться на разведенной – это всё равно, что рисовать на изрисованном?! Ага, попробуй, нарисуй что-нибудь долговечное на настоящем болоте… А с другой стороны, он теперь тоже другой человек – а значит, уже другое на его собственной душе нарисовано… Суровыми были эти последние годы, поэтому толстыми черными линиями он любые чужие рисунки в душе своей бабы забьёт, нарисует, как любит, череп и кости... Или в собственном пусть тонет болоте, вспоминает былое, мужичка, который с тех пор трахается уже лет пятьдесят - и, сто двадцать восьмую как раз отымев, отдыхает...