Повесть о собаке

 
 Безмерна боль, когда уходят настоящие друзья.
Уходят не в бою и не в атаке.
Я расскажу о том кого мне позабыть нельзя,
О друге самом верном – о моей собаке.

В тот год дождливой была осень,
Казалось, что не будет ей конца.
Однажды вечером, часы пробили восемь,
Раздался лай у моего крыльца.

Я вышел. С веревкой вокруг шеи тонкой
 Худой как смерть щенок в грязи лежал.
Сходил домой, принес с собой печенки,
Прикормку дал с руки и в дом его позвал.

Через два месяца мы залечили раны.
Их было много - потеряли счет.
Поиздевался над щенком придурок пьяный,
Или больной на голову урод.

Соорудил в ангаре туалет ему и лежку,
Да что там лежку? Пуховую кровать.
И начали день за день понемножку,
Мы к жизни человечьей привыкать.

Потом болел. Болеют ведь все дети.
Ухаживали долго я, жена и сын.
Благодарностью нам пес ответил,
Жене он тапки в спальню приносил.

Она следила за ним как родная мать,
И раскормила  щенка так,
Что когда решили кличку дать,
Назвали псину: «Чик Мак Нак».

«Чикин» получал от всех подарки
 Хвост его при этом мел как веер.
Определил кинолог,  мать его овчарка,
А отец скорей всего ротвейлер.

«Мак Накин» рос и матерел
 Характер оставался все равно щенячий.
Носился по двору пострел,
Держа в зубах любимый мячик.

Воды боялся. В речку не загнать.
Поэтому купал его в баллоне,
Вспоминая нехорошим словом его мать,
И поговорку что «дерьмо не тонет».



Мы летом с сыном часто ездим в лес,
На «тихую» охоту,  и он с нами.
«Чикин Мак Накин» сущий бес,
Незаменим в походе за грибами.

Бывало найдет огромную поляну,
Где грибов немерено - косой коси,
Уляжется под куст, набегавшись до пьяну,
И нас зовет: визжит иль басом голосит.

Зимой мы запрягали «Чика» в санки.
Любил язык высовывать когда снежок идет.
Для внука не было желаннее гулянки,
Когда «Мак Накин», как царя его везет.

Воспоминаний много очень ярких,
Все не расскажешь, надо много сил.
То лето прОклятое было очень жарким,
Когда «Мак Нака» клещ в шею укусил.

Весь грех на мне! Я упустил
 Болезни в первой стадии порУ,
Не ел  собакин и часто воду пил,
А я винил во всем жару.

Он как пришел, так и ушел средь темной ночи.
С болезнью справиться не хватило «Чику» сил.
Душа моя чернела, разрываясь в клочья.
Слез не было. Стоял над ним и тихо, тихо выл.

Похоронил я «Чика» рядом с трассой.
В рейс ухожу и возвращаюсь, чтоб уйти потом:
- «Привет, прощай «Мак Нак» Тарасов!»
А он в ответ махает мне хвостом.