Сказочная музыка

   Во многих сказках, мифах, легендах, баснях можно встретить упоминание о музыке и музыкантах. В Священном Писании тоже говорится о музыке. Так, например, в Библии (1-я Царств, 16:23) читаем:
   «И когда дух от Бога бывал на Сауле, то Давид, взяв гусли, играл, – и отраднее и лучше становилось Саулу, и дух злой отступал от него».
   О гуслях говорится и в Откровении Иоанна Богослова (5:8,9):
   «И когда он взял книгу, тогда четыре животных и двадцать четыре старца пали пред Агнцем, имея каждый гусли и золотые чаши, полные фимиама...»

   Здесь гусли представлены как инструмент благой, возвышенный, тесно связанный с небесной, духовной Гармонией, с «музыкой сфер». Вот ещё примеры:
   «…и голос как бы гуслистов, играющих на гуслях своих…» (Откр. 14:2), «Славьте Господа на гуслях, пойте Ему на десятиструнной псалтири» (Пс.32:2).

   Так и в русской народной сказке «Царица гусляр» говорится о «царице» (Душе), играющей на гуслях так хорошо, что «век бы слушал – не наслушался». Её игра так сильно действует на «проклятого короля» (злую силу), что он в награду отдаёт царевне её мужа – «царя», который был у него в неволи. Мы видим, как возвышенная музыка Души спасает из неволи царский Дух! В этой сказке сила музыки чистой Души необыкновенно велика.

   Похожим образом действуют гусли и в сказке «Звериное молоко»:
   «Заиграл (Иван-царевич) – все слушают, удивляются: откуда такой славный музыкант проявился?» Сказка сообщает нам, что «царевна до смерти любит слушать, когда ей на гуслях играют». Здесь роль гусляра-музыканта выполняет не Душа, а Дух, который воздействует на Душу. Дух (царь) и Душа (царевна) как бы меняются местами…

   В более приземлённом варианте гусли упоминаются и в сказке «Петушок – золотой гребешок» («Кот, дрозд, петух и лиса»). Чтобы спасти петуха кот «нарядился гусляром» и стал играть: «Трень, брень, гусельцы, золотые струночки… Ещё дома-ли Лисафья-кума во своём ли тёплом гнёздышке?
   Лисица слушала, слушала и думает: «Дай-ка посмотрю – кто это так хорошо на гуслях играет, сладко напевает». Взяла да и вылезла из норы. Кот и дрозд её схватили – и давай бить-колотить».
   Почему на гуслях играет именно кот? Видимо потому, что он не только играет, но и «сладко напевает», то есть знаком с «напевами» по своей кошачьей природе. Его песенки очень похожи на льстивые песенки лисы, которая тоже «поёт» под окошком в сказке «Кот, петух и лиса». А в другой сказке – «Кот и лиса» – они даже вступают в брак!
   «Что, Котофей Иванович, женат ты али холост?» – «Холост», – говорит кот. «И я, лисица, – девица, возьми меня замуж».
   Далее сказка говорит: «Кот согласился, и начался у них пир да веселье». В этом согласии породниться с коварной лисой видно всё кошачье двуличие. Кот не только противник лисы, но и её сторонник, её муж! Он действует так, как ему выгодно и удобно. Пение и гусли нужны ему всего лишь как средство – перехитрить лису. И это ему удаётся!  За внешней мягкостью прячутся острые когти! Этот факт бросает тень и на сами гусли. Помимо светлого, возвышенного в них кроется и что-то тёмное. Гусли могут и усыпить душу, и даже погубить…

   Так в сказке «Гусли-самогуды» гусли Ваньке даёт «седой старик с рогами», причём с условием: «отдай мне то, что тебе дома всего дороже». Ванька соглашается и придя домой видит, что «отец его мёртвый на пороге сидит». Кто же это такой – «старик с рогами», владеющий гуслями? Уж не сам ли дьявол? Он отдаёт гусли Ваньке в обмен на душу его отца! Далее сказка говорит: «Ванька сидит на пенёчке да играет в гусли-самогуды, а перед ним свиньи пляшут». Видимо, это бесы – они радуются такой сделке и на радостях устраивают свои бесовские игрища… Ох, и дорогой ценой достаются Ваньке волшебные гусли-самогуды!
   В другой сказке – «Золотой конь» – гуслями владеет Змей Горыныч, явное зло, тёмная нечистая сила. Сказка так и говорит: «не любит он духу человечьего». Три дня Иван играет с ним «в карты» и, обыграв на третий день, просит: «отдай мне гусли-самоигры». Змей Горыныч вынужден отдать… Но гусли способствуют лишь безудержному веселью:
   «Запели, заиграли гусли. Лисица в цимбалы ударила, кот песню завёл, гусак плясать пошёл. Веселье началось!»

   Кстати, такое безудержное веселье «под гусли» можно встретить и в украинской сказке «Чудесные гусли» («Мельник-волшебник»):
   «…стали разбойники танцевать, никак остановиться не могут». Далее нам сообщается, что помимо людей «заплясали даже кошки и собаки…»
 
   Похожая ситуация складывается и в новгородской былине о Садко. Гусли негативно и даже губительно влияют на православный народ:

   «Гой еси ты, Садко-купец богатой гость!
А рви ты свои струны золоты
И бросай ты гусли звончаты:
Расплясался у тебя царь морской,
А сине море сколыбалося,
А и быстры реки разливалися
Топят много бусы-корабли,
Топят души напрасные,
Тово народу православного!»

   Море – общий фон звучания, характерный именно для игры на гуслях. Если провести рукой по гусельным струнам, можно ощутить как бы движение волны... Чем громче звучат струны, тем яростнее бушуют волны – это и происходит в былине. Гусли буквально «топят души»! Что же такое играл Садко, что сам царь морской и всё его подводное царство «расплясалось», корабли стали тонуть и души напрасно гибнуть?
   Конечно, это не возвышенные гимны, а скорее всего «бесовские» скоморошьи потехи. Мифопоэтическая музыкальная традиция, идущая от гуслей Баяна, от кантеле финского Вяйнемёйнена, от кифары легендарного греческого Орфея и ещё дальше – от храмовой египетской арфы – постепенно гаснет… С течением времени гусли стали применяться в быту и как чисто развлекательный инструмент. «По пирам ходил-играл Садко», – говорится в былине. А какая музыка нужна на пиру? В основном плясовая!
   У скоморохов мы видим уже «обмирщённые» (бытовые) гусли – инструмент плясового аккомпанемента, скорее напоминающий балалайку.

   Примечательно, что Садко так и не остановил бы вакханалию, которую сам же и устроил, если бы не молитва народа Святому Николаю:

«Как стал народ молиться Николе Можайскому,
как тронуло Садка в плечо во правое:
– Ай же ты Садко новгородский!
Полно играть в гуселышки яровчаты!»

   И Садко рвёт струны. Только после этого «утихло море синее…»
   Мы видим, что гусельная музыка может погрузить душу в пучину страстей так глубоко, что ей уже не выбраться на поверхность… Понимая это, гусляр Садко в конце былины заглаживает свою вину перед погибшими тем, что строит на всю свою «золоту казну» церковь Миколе Можайскому.

   Но в русских народных сказках бурю эмоций могут вызвать не только гусли, которые тесно связаны со стихией ВОДЫ. Есть ещё и стихия ВОЗДУХА! И тут «правят бал» духовые инструменты – трубы, дудки, свирели, рожки, сопелки…
   Пройти «медные трубы» – означает для Души пройти испытание славой. А вот как влияет на неё дудочка?
   Сказка «Райская дудка» сообщает нам о том, что у третьего брата (Ивана-дурака) от дудочки пляшут все: «коли заиграет, то и мёртвый распляшется, а живому и удержу нет».
   В сказке «Пастушья дудочка» читаем: «Заиграет Иванушка грустную песню – все пригорюнятся, у всех слёзы катятся. Заиграет плясовую – все в пляс идут, удержаться не могут». Под дудочку пляшут не только люди, но и коровы, овцы, куры, собака у будки… Причём, сила музыки такова, что все уже «еле дышат, а остановиться не могут…»
 
   Что это? Сказочное преувеличение? Не совсем… Корни его – в языческих праздниках, начиная ещё с древнегреческих вакханалий. Судя по летописям, кульминационной точкой народных языческих праздненств были летние РУСАЛИИ (24 июня), «макушка лета».
   Академик Б.А. Рыбаков в книге «Язычество древней Руси» (с. 680) пишет:
   «Непременным участником русалий является флейтист («свирец», «свирач»), знающий особые самовильские, русальские мелодии». Танцы на Ивана Купалу велись «в быстром, бешеном темпе… Игра завершается тем, что русальцы доходят до исступления и падают без чувств». Многие сказки сохранили воспоминания об этом.

   Почему же наши предки доводили себя до такого умопомрачения? Видимо, это делалось вполне сознательно. Ведь такие танцы «до упаду» гасили индивидуальное сознание и возвращали человека в родовое (стадное) сознание, заманивая его сладким чувством полной свободы от ответственности за свои поступки.
   Чтобы урожай был хорошим, нужно отдать всего себя Роду и Макоши-Купале – богине земного плодородия. Падая наземь от безумной пляски, сливаясь с природой, человек испытывал какое-то младенческое, райское блаженство, когда он пребывал ещё в колыбели мировых Высших Сил. Всё за него решали волхвы-жрецы и добрые боги. А он, всецело повинуясь им, жил в блаженном неведении…
   Причём, с этим плясом «до упаду», до потери сознания (судя по сказкам) связаны не только люди, но и животные, и растения, и даже предметы! Так в сказке «Плясовая гармонь» говорится: «…и оружие пошло плясать». Здесь уже что-то аномальное… Неодушевлённые предметы оказываются во власти музыки! Возможно ли такое? Но не будем забывать, что гармонь – тоже духовой инструмент, с которым таинственно связан дух целого народа...

   Мистические свойства духовых инструментов хорошо видны в сказках «Волшебная дудочка» и «Чудесная дудка». Их музыка способна говорить душе тайное и сокровенное…
   Убитая из зависти сёстрами-подружками в лесу девочка, превращается в растение. Сделанная из него дудочка рассказывает историю гибели музыкально-человеческим языком! Так благодаря музыке возникает непосредственная связь с потусторонним миром:
   «Старик говорит: «Что за диво, дудочка камышовая, а слова будто живой человек выговаривает».
   И далее: «Говорит старик старухе: «Давай-ка разломим дудочку да посмотрим, что там в серёдке есть?» Как разломили дудочку – так и выскочила оттуда девочка Снежевиночка». Это явный намёк на то, что тайна жизни Духа скрыта в духовом инструменте, в его живом дыхании...

   «Сказка о серебряном блюдечке и наливном яблочке» продолжает эту линию:
   «Пастушок срезал тростинку, сделал дудочку, и – диво дивное, чудо чудное – дудочка сама поёт-выговаривает: «Меня, бедную загубили, со свету сбыли…»
   То есть звучит песня, но поёт её не живой человек, а дудочка!

   Ещё более сильное воздействие духового инструмента на людей и окружающий мир мы находим в сказке братьев Гримм «Ранец, шапочка и рожок»:
   «Если на этом рожке заиграть, то рухнут все стены и крепости и обратятся все города и деревни в развалины».
   Здесь явно слышится отголосок библейских «иерихонских труб» от мощного звучания которых пали стены древнего Иерихона. Но в сказке это под силу всего одному рожку!

   Таинственное проявление силы духовой музыки можно найти в немецкой средневековой «Легенде о крысолове». В ней говорится:
   «Человек в разноцветной одежде («Пёстрый») вывел из города Гамельн всех крыс и мышей, играя на дудочке. Он повёл их к реке Везер, где они и утонули».
   Городские власти вначале согласились заплатить музыканту за спасение от грызунов, но потом отказались… В ответ на это он с помощью дудочки вывел из города всех детей на гору, где исчез с ними. Больше их никто не видел…
   Об этой легенде знали и братья Гримм, и английский писатель Роберт Бёртон, который, в частности, писал:
   «Дьявол в обличье пёстрого флейтиста увёл из города 130 детей». И околдованные взрослые не смогли этому помешать! Многие исследователи считают, что это исторический факт, который со временем получил сказочную окраску. Такие случаи сильнейшего дьявольского «музыкального гипноза» – редкость в наши дни, но в прошлые времена они случались довольно часто. Подавить индивидуальную волю, подчинить её себе раньше было проще, ведь человеческое «я» в прошлые эпохи было не таким зрелым, как теперь. На музыкантов-виртуозов смотрели как на чародеев, знающих сокровенные тайны души…

   Ещё один «волшебный» инструмент мы находим в сказке братьев Гримм «Про умного портняжку»:
   «Тут вытащил портняжка из-под полы скрипку и начал на ней наигрывать. Услыхал медведь музыку, не мог удержаться, начал плясать».
   Да, скрипка в умелых руках тоже могла всех заворожить… В ирландской народной сказке «Воскресение Рафтери» читаем:
   «В его скрипке слышались и завывание ветра, и дыхание моря… Со всех концов Ирландии стекались люди, чтобы послушать его игру. И самая чёрная душа светлела, гордость уступала кротости, а суровость таяла, как снег… Люди забывали голод и жажду, жару и холод, оказавшись во власти его музыки».

   Удивительное воздействие скрипки не только на людей, но и на предметы мы видим в шведской сказке «Мальчик со скрипкой»:
   «Взмахнул он смычком и такую весёлую полечку заиграл, что и столы, и стулья, и всё, что было в комнате, пустилось в пляс».
   Могло ли такое произойти в действительности, или это преувеличение, чисто сказочная ситуация? А может, это полтергейст («шумный дух») и связанное с ним самопроизвольное перемещение предметов?
   В дневнике Пушкина есть любопытная запись, сделанная в декабре 1833 года:
   «В одном из домов, принадлежащих ведомству придворной конюшни, мебели вздумали двигаться и прыгать…» Совсем, как в сказке!
   Подобных случаев история знает довольно много. Звучала ли при этом музыка? Могла звучать, а могла и нет… Как бы там ни было, но в народных волшебных сказках при «пляске» предметов упоминается «нечистая сила» и чаще всего скрипка.
 
   В связи с этим во многих странах к скрипке относились настороженно. Считалось, что именно игрой на скрипке наслаждаются черти во время своих пирушек. Так, например, в украинской сказке «Чёртова скрипка» говорится:
   «…взял Иван смычок и скрипку, начал водить, а скрипка как заиграет, вот черти и пошли в пляс… Долго ли они там танцевали, или нет, но только начали петухи на насестах крыльями хлопать, говорят черти Ивану: – Довольно тебе, Иван, играть!»
   История знает и «демоническую» скрипку Паганини, от звуков которой дамы рыдали и падали в обморок… Но не только скрипка способна на такое.

   В Англии (1661 г.) широкую огласку получил случай с барабанщиком из Тедуорта, когда барабан «продолжал играть самостоятельно, при этом самопроизвольно летали стулья, двигались кровати вместе со спящими в них слугами…»
   А в сказке Джанни Родари «Волшебный барабан» говорится о старушке, которая подарила солдату барабан. Под его звуки пляшут разбойники: «…устали, задыхаются. Хотят остановиться, да не могут! Волшебный барабан всё заставляет их плясать».

   Барабан – основной инструмент древних племён и народов всего мира. В сказках и мифах слышен отзвук его могучей родоплеменной объединяющей силы.
   Так в древней индейской «Легенде о барабане» говорится о том, что барабан – это сердцебиение самой Матери-Земли, «дающее одобрение тем, кто живёт на ней». Под звуки барабана всё племя ощущало себя единым целым, одним родом, одной большой семьёй. Африканская пословица говорит: «Когда бьют в барабан на Занзибаре, танцует вся Африка вплоть до Великих озёр». При этом переживалось единение со всем сущим, в том числе и с далёкими предками…

   Мы видим, что все четыре великих мировых стихии – ЗЕМЛЯ, ВОДА, ВОЗДУХ и ОГОНЬ проявляют себя в музыкальных инструментах. Сказочная музыка позволяет нам ощутить всю силу этих стихий, действующих в человеке:

ЗЕМЛЯ – ударные инструменты (барабаны, литавры, бубны…)
ВОДА – струнные щипковые инструменты (гусли, бандура, арфа, лютня…)
ВОЗДУХ – духовые инструменты (трубы, флейты, рожки, дудочки, свирели…)
ОГОНЬ – струнные смычковые инструменты (скрипки, гудки, колёсные лиры…)

   Звук сам по себе нейтрален. Так и музыка сама по себе – это лишь средство воздействия невидимых Духовных Сил на душу человека. Один и тот же инструмент способен оказать и позитивное и негативное влияние.
   Дудочка может и вернуть к жизни («Волшебная дудочка») и довести человека «до упаду», до умопомрачения («Пастушья дудочка»).
   Гусли могут и спасти «царя» от неволи («Царица-гусляр») и потопить корабли с людьми («Былина о Садко»). Важно то, кто и как играет. «Гусли-то те, да руки не те», – говорят в народе про слабого музыканта. Но и сильный музыкант, доводящий слушателей до экстаза, до умопомрачения, делает "не то", разжигая пламя страстей...
   Да, всё зависит от того, какие существа и с какими целями используют энергию музыки.

   В сказке С.Т. Аксакова «Аленький цветочек» купец во дворце слышит:
   «…играет музыка согласная, какой никогда он не слыхивал». Причём, эта «музыка играет не смолкаючи…»
   Что это за музыка? Какие здесь звучат инструменты, и кто на них играет? Ответа нет…
   Видимо, это «музыка сфер», ангельская музыка мира высшей духовной Гармонии, которую не передать словами и звуками «земных» инструментов… Для человеческой Души это «звуки небес» о которых писал М.Ю. Лермонтов в конце стихотворения «Ангел»:

   «И долго на свете томилась она,
   Желанием чудным полна;
   И звуков небес заменить не могли
   Ей скучные песни земли».