Путь к Себе. Часть 2. Бабочка в бетоне

                ЧАСТЬ 2

                БАБОЧКА В БЕТОНЕ



Из -под асфальта выпрыгнул сазан,
Блеснул на солнце, снова в землю канул….
Вы скажете, подобное возможно только в снах?
О нет! И наяву живою рыбою в земле живу,
И радостно выпрыгиваю вверх стихами.



Человек есть Бог,
Человек есть ложь.
И свет, и тьма враждуют в нём.
Был Богом создан человек,
Но сатаною обольщён.


Не в небесах
Обитель Бога,
А в душе.
Путь к Богу –
Это Путь к Себе.



Искал Тебя
Я в силе
Устремленья,
Но в слабости молитв
Нашёл.



Колдун или чёрный экстрасенс
Мешком отчаянья закрыл.
Хотел, чтоб задохнулся в нём.
Но искрой Бога, что жила во мне,
Мученья ада, я в сиянье рая превратил.



В бетоне бабочкой живу,
И нежно крыльями махаю.
Алмазом лазерной любви
Во тверди тупости и лжи
Свободу сердцем прорезаю.



Огромный камень, что вдавил меня
В грязь нашей беспросветной жизни,
Я нежностью в воздушный шарик превратил
И воспарил на нём
К сиятельной улыбке Бога.



По ниточке над пропастью иду.
Чуть колыхнусь – враги мечами бьют сплеча,
Чуть оступлюсь – друзья упасть помочь спешат.
Так и иду не шевелясь. А впереди
Ни берега, ни нити не видать.



Уход из мира сатаны
Через осветление души
И единенье с миром Бога
Есть суть и смысл
Развития народа.



Как воду
Превращал Иисус в вино,
Так и поэт
Из сора жизни
Рождает незабудки мыслей.


Пирожки пеку, обед варю, стираю,
В огороде овощи сажаю,
Кур кормлю, йогой занимаюсь,
В промежутках танки сочиняю…
День прошёл, другого ожидаю…



Если уши сделать ногами
А ноги сделать ушами
А непотребное место главой…
В этом портрете смогут тогда
Реформаторы видеть себя.



Не те сегодня негодяи,
Что грабят, пьют иль продают,
А те, что маленькой ошибочкой
В развитии страны
Народ до нитки обирают.



Реформы – хуже, чем война.
В войне есть враг, и видно, где стреляют,
В реформах же свои – свою страну,
Без ненависти, а состраданьем,
В руины Сталинграда превращают.



Одни сказали: «Дважды два должно быть пять!»
Другие твёрдо заявили: «Только три!»
Так ложь одна, с другою ложью споря,
Создали демократию, в которой
Свободу лжи – свободой мнений нарекли.



Идут, над всей Россией идут,
Дожди из кирпичей несчастий,
Но всё ж и под завалами невзгод
Цветут, цветут в сердцах людей
Неугасимые ромашки счастья.



Many! Many! Many! –
Бормочут янки днями и ночами.
Arbeit!  Arbeit!  Arbeit! –
Превращается немцами в радость.
Учиться! Учиться! Учиться! –
К постижению мира Россия стремится.



Добро и зло
В футбол играли.
Добро голы злу забивало,
А зло добру –
Все ноги поломало.



Нарисовал волк на клыках ромашки,
Залез в овчарню и сказал:
«Я буду защищать права ягнят!»
И защитил…  им право стать
Предметом собственных услад.



Одни усердно молятся желудку,
Другие члену между ног,
А третьи задницу вылизывают власти.
Средь множества религий тела,
Забыта главная религия – Души.



Всю жизнь хотел ТЫ стать вождём,
А я стремился стать рабом.
И стали тем, кем мы хотели:
У сатаны ТЫ стал орудием-вождём,
А я чела – посланцем Бога.



Красив, поистине красив Баши,
На всех портретах сатаны,
Но в зеркале у Бога
Он выглядит страшней
Любого козлонога.



На монумент
Державной тупости ТВОЕЙ
Я бабочкой поэзии присел.
И сразу же от лёгкости моей
Вся тяжесть рухнула ТВОЯ.



Искал я правду для туркмен,
И в двери Бога колотил.
Сказал Господь мне: «Сей народ
Себя от Бога отвратил
И стал лукавым соблазнён».



Всё то, что недоделал в этой жизни,
Придётся дорабатывать в другой…
Из запредельных сил тяну жизнь горькую свою,
Чтоб можно было в следующей судьбе
На этой силе сладко ездить.



Вот если б знали мы, как души ждут
Момента воплощенья в нашу жизнь,
Чтоб в муках прошлые грехи изжить
И навсегда в бессмертии остаться…
Тогда б и тяжкой жизнью стали дорожить.



Всё Богом данное тебе, ты по ветру пустил,
Рембрандтом стать ты должен был,
А стал мастеровым.
А всё прекрасное в себе
Во травлю ближних обратил.



Ты поэтична и жадна,
Всех жадностью своей сначала изведёшь,
Ну а затем
В стихах до слёз страдаешь,
Что принцы мимо проплывают.



 Сижу я в позе падмасана,
 И созерцая Пустоту.
От тёмных мыслей душу очищаю.
О Пустота! Блаженная нирвана!
Ты есть сиянье Богодостигнутой души!



Как заблуждался я, не к быту,
А от быта надо мне идти.
И вот я совершил побег –
Стена тюрьмы осталась позади.
И я иду. Куда? Вокруг блаженство «никуда»...



Но вдруг разрушилась стена,
И Бытие опять меня в себя всосало,
Облобызало язвами и безысходностью согрело
И почивать оставило на долгое гниение.
Но вновь я из неё побег готовлю.



Преодолев земное притяженье,
В духовный космос я проник.
В нирване вечного блаженства
Сумел пробыть всего лишь миг.
Но как опять туда хочу вернуться…



Простил. И всем и всё простил.
Наветы, злобу, жёлчные прострелы,
Грабёж души и лживые напевы….
Всё, всё простил. Ну а простив,
Бог и мои грехи простит.



На сердце моём
Так много зарубок-заметок
О прощенье твоих злодеяний,
Что места на нём никак не найду,
Где поставить и эту…



Всем тем, кто зло мне сотворил,
Я говорю: «Вы невиновны!»
Сквозь ваши злодеяния виднелись мне всегда
Свирепых дугп –
Колюче-ядовитые глаза.


В чужие души я не лез
И для забавы
Не срывал цветочки сердца.
Сильней своей чужие души я берёг.
И потому остался нежным.



Добрее будьте к старикам,
Они хрупки, как маленькие дети.
Различие меж ними в том.
Обидишь малого – слезами изойдёт,
Обидишь старого – умрёт назавтра он.


Ни имени, ни адреса не знаю,
Кого ищу? Зачем? И этого не понимаю.
Но девушка, которая во снах мне помогала,
Дала мне адрес и фамилию назвала.
Пришёл туда и встретил самого Себя.



Венец колючий Жизнь мне на чело надела
И властно молвила: «Меня Люби!»
Я полюбил, и вскоре
От ручейков крови из- под шипов терновых,
Цветы блаженства рая проросли.



Как долго я искал в себе – Себя,
И вот нашёл.
Взглянув, как в зеркало, в свои года,
Я увидал в измученных глазах
Поющие искринки Бога.



Отныне, я не человек.
Я – большее. Я – искра совести
На кончике пера,
Которым Бог
Свои веленья пишет.