По рассказам моей мамы

ГЕОРГИЙ

Играл на скрипке
на свадьбах, крестинах, похоронах.
Носил её в старом пошарпанном
деревянном футляре.

Высокий,
смуглый,
с холщовой торбою на плече,
в которой обретались кусок калача,
початая бутылка с вином,
несколько вареных картофелин
или яиц.

Когда начался голод,
не было уже ни свадеб,
ни крестин,
а короткие похоронные процессии
стали чем-то обыденным –
люди шли по пустынным улицам
уже без слёз
и без музыки.

В отчаянии он пытался обменять скрипку
на кусок мамалыги, брынзы,
жменю кукурузной муки…
Но кому была нужна его скрипка
в те чёрные времена?!

Умер Георгий от голода –
живот у него распух,
и лежал он, обняв
ствол полумёртвой сливы,
в центре небольшого двора.


ЮЛИЯ

Невероятно красивая,
тоненькая
и упругая,
в платье, пошитом
из старой ситцевой простыни.

Свет для матери и отца
в скупой на радости жизни.

Лет в 15 играла
с девочками у костра,
поскользнулась,
упала в раскаленные угли…

Долго её лечили,
но выходить
так и не смогли.

Почерневший от горя отец,
держась руками за голову,
побрёл в сторону озера за селом,
и больше его никто не видел.


ВАСИЛИСА

Красавица,
гордая,
неприступная.

Многие сельские парни
заглядывались на неё,
но она вышла замуж
за мрачного
молчаливого человека
гораздо старше её,
на бричке возившего
местного агронома.

Повесилась на яблоне
в 25 лет.

И никто не знал
почему.


Давно, давно это было,
и на кладбище сельском
не найти их могил.

Но я хочу,
чтоб вы знали,
что жили они
в этом мире.

И горечь, горечь
во рту,
в душе моей,
в теле…
И  весь я пропитан ею.

И пресно моё вино.