Мне 17

Не совсем осознаю,
Правильно ли я пишу,
Правильно ли говорю,
Правильно ли выражаюсь,
Глядя в тот манящий взгляд.

Понимаю ль, что хочу,
А что лишь эмоций звон.
Так ли взял я сигарету
Первый раз в 15 лет.

Должен ль чувствовать презренье,
Видя зеркало с утра (всегда).
Надо ли блевать в парашу,
После секса в первый раз (да, по пьяни, да, не вспомню имя даже).

Так ли наши отношенья
С мамой протекать должны,
Что боюсь я рассказать ей...
Просто я всего боюсь.

Ни одна наша беседа
Не кончалась фразой:
«Милый, я люблю тебя так сильно,
Что готова осознать, нет, прости меня —
Принять, ощутить твою реальность,
Как живешь ты и что важно для тебя, мой лучший друг.

Не была я и не буду лучшей,
Доброй, милой, близкой, нежной,
Как нуждался ты всегда,
Что в 3 года, что в 16.
Но готова я работать,
Измениться и стать лучше.
А сейчас я лишь прощения
Попросить могу тебя»

Ха-ха-ха, кричит мой разум,
Заявляя: «Ну загнал, нюня, тряпка и болван!
Думаешь это возможно?
Полагаешь если раньше
Не было даже намека
На такое отношение,
То возникнет вдруг оно.
Ведь царит везде рассудок,
Тесно связанный с "люблю"»

Может это так трагично,
Но прийдя к кому-нибудь, я услышу:
«Ну ты брось-ка, мне вот 40,
Прожил жизнь я как твою.
Было больно, было сложно,
Было грязно и темно.
А теперь гляди-ка, у меня есть мерседес,
Есть жена и два ребенка,
Домик, хоть и небольшой.
Да, я мать свою не знаю, и не знал то никогда,
Хоть и жили вместе долго.
Да, отец не выпивал,
Но кричал и говорил, что он главный,
А я сброд.
Да, депрессию прожил, пил таблетки,
Помогали, э-э-эх наука-красота...
Я жену свою люблю,
Хоть не знаю какого это.
Это же любовь, когда я
Вдруг срываюсь на нее,
Но не просто так, конечно —
Был тяжелый день, а старший,
Вновь принес со школы 2.
Покричим мы друг на друга,
А потом идем в кровать,
Так уже второй десяток.
Это жизнь, мой юный друг,
Не учись и не меняйся,
Если счастья хочешь ты!»

Я киваю, наблюдая,
Как мой «друг» уж докурил,
Не попав, увы, до урны частию своей души.
Свято верит он во все то, что так больно говорит,
Не хочу его сбивать.
А пока он продолжает, размышляю обо всем.
Ведь таких как он миллионы,
И меня все это ждет.
Бунт остынет, и читать я перестану,
Ведь «и так уже все знаю».
Заведу себе семью,
Тихо в старости умру...

Мне 17, но уже осознаю,
Что я правильно пишу.