Лисёнок

Пусть просто побудет здесь.

На звероферме в полуметровой клетке,
Где все на разный говор голосят,
Родился ты с окрасом рыжим едким,
Как тысячи других таких лисят.

Открыл глаза, хвостом своим елозя,
Увидел мир решёток сквозь квадрат.
Впивались в лапы острые полозья,
Шел по спине ночной весенний хлад.

От матери тебя отняли грубо,
Решил ты, то отец играл с тобой.
Не знал тогда ты, можно что на шубу,
Растить кого-то прямо на убой.

Но можно,братец, на убой то люди
Порой растят сородичей своих.
О, сколько перемолотили, судеб,
Ни лиц, ни званий уж не вспомнить их.

Ты подрастал, ты зубом грыз затворы.
Досталось тебе в юности. Глумя
За хвост таскали, били живодёры,
Смеялся надзиратель не кормя.

Но ты решил: клеть - не твоя обитель.
Рванул вперёд, как разъярённый зверь,
Когда напился до бела смотритель,
Забыв закрыть от заточенья дверь.

И ты сбежал, ты по лесу слонялся,
Ты дух загнал свой до семи потов.
Ты в самый дикий край чащоб забрался
Подальше от ремней и от кнутов.

Теперь ты бродишь с недоверьем к людям.
От одного их вида морщишь нос.
О, если б знала я, что был так труден
Твой детства миг, тот час, когда ты рос.

Я бы пришла, пускай сама ребёнком,
Я бы сломала прутья и замки.
Я б прилетела сизым голубёнком,
Бежала бы сквозь ели напрямки.

Но встреча наша выдалась на зрелость.
И начинался новый страшный век.
Я пред тобою: нежность, ропот, смелость
И ласка, но всё ж тоже человек.

Из тех я ненавистных тебе тварей.
Не ангел я, не птица, не луна.
Вот руки мои: ими не ударю,
Вот грудь моя, смирения полна.

Вот голова: без чёрных едких мыслей,
Вот сердце: не из камня иль доски.
Я человек, я не породы лисьей,
Но ты позволь узнать твоей тоски.

Как быть мне? Лишь заботливость и бережь
В душе моей, где нерв кровоточИл.
Как быть мне, если людям ты не веришь,
Но человека с верой приручил?