Ритион клаузулы

(или Рога таланта)

Действующие лица:
Итал Враго - боксёр
Нехаммер - машина боксёра
Эммануэль мокрая - подружка боксёра
Кол эльф Штольц - охранник боксёра
Патогена Фрекен (фрейлейн) Бок - домоправительница боксёра
Какая Коллапс - уборщица дома боксёра
Кларнет Заяц - аферист промоутер соперника боксёра
Вол Еленский – соперник боксёра в предстоящем бою

Ритион – рог, сосуд для питья;
Клаузула – в юридическом смысле особое условие,
предусмотренное или оговоренное в договоре, завещании и т. п.
 
(имена героев вымышленные,
хотя и в совпадениях мнимые)

Итал Враго
Был боксёром, что надо.
Ломал челюсти в юности
Всем, кто злил его в глупости.
Став постарше, рубил
Всех на ринге дебилов,
Кто посмел ему бросить
Вызов жёсткий и просят
Заработать на бое,
Чтоб сломать его в горе.
Никому не давал он
Победить в ринге, балов
И нокаутом быстрым
Выбивал даже мысли,
Чтоб соперником стать
В реваншистских баталиях.

Но нашёлся задрот,
Непонятный кто, клоп.
Через радио высказали
За него эти мысли:
“Слаб и скучен этот Враго,
Есть, кто справится с бродягой,
Победит его в сражении
И на ринге без сомнений”.
И такой боксёр явился
Через телеэфир влился
В ту программу, где обычно
И показывают зычно,
Кто способен заявить
О себе, чтоб встать на ринг
И достойно побороться
Там за звание “Суперборца”.

“Вол Еленский” –
Высказал дерзкий,
Промоутер парня
На программе той, ранней.
Самого же спортсмена
В передаче “Спорт звенья”
Не было видно,
Скрывался ехидно.
Директор тот шустрый
Рассказывал густо
О таланте питомца,
Своего суперборца.
Но не знали в народе,
Кто такой этот, вроде,
Знакомое имя,
А не помнят. “Дайте видео!”.

Но видео не дали,
Зайца показали.
Кларнет описывал боксёра,
Который по страшнее лома.
Он говорил: “В могучей силе
Его заложена та жила,
Что покорит народы даром
Сломить соперника ударом.
Он пробивает аж бетон,
Когда уверен сам и в том,
И бьёт так точно хуком слева,
А справой равных нет и первых.
Умеет он вести борьбу
И на арене, как в аду
Комплектовать удары долго
И в виде серий, биться тонко”.

“Смотрю, смотрю и удивляюсь,
Зачем показывают гадость,
Зачем пиарят тех людей,
Кого и не видать нигде” –
Сказал так Враго своей бабе –
Эммануэль, в шикарной ванне.
А мокрая коза открылась
Из пены выставила живность –
Большие груди и соски.
Не будут жить там волоски.
Всегда умела она стойко
И брить, и эпилировать настолько,
Что ни малейших колебаний
Не вызывали те старания.
Взяла за шею молодца:
“Иди ко мне, достань юнца”.

Смотрел ту передачу также
Охранник Враго, уж со стажем.
На кухне, завтракал вдвоём
С домоправительницей - Бок.
“Теперь, возможно, Враго ляжет
Через перчатки Вола, скажем,
Что вот нашёлся ему вызов
И тот, кто сможет всунуть в рыло” –
Не громко высказал охранник –
Кол эльф по имени, взял пряник.
“Послушай, Штольц! Ты ж ему служишь,
А говоришь, как смерть не любишь.
Тогда зачем здесь ты работаешь
И столько времени изводишься?” –
В ответ ему твердила Фрекен,
Подняв с тарелки кусочек гренки.

“А платит хорошо, изволь,
Скажу, как на духу, трезвонить,
Надеюсь, ты не будешь
И тайну сохранишь от людей.
Давно уж это было,
Забылось много, сплыло
Из памяти моей и жизни,
А долг не окупить, пойми.
Работал я тогда у босса,
Который много пил и спросом
Девчонок молодых любил таскать
Из разных заведений тёмных брать.
На улице, кого увидит
Сажать к себе в машину, видеть,
Как раздевается деваха
Под гнётом слабости и страха.

А после выставлять наружу
И голой топать летом, в стужу ли,
Бросать неважно, где девчонку
И что с ней будет дальше ночью.
Его так забавляло это,
Он и не трогал их при этом,
А просто их пугал и ведал,
Что из правительства он, кредо
Его от слов “Всегда” и “Много”,
А им вперёд идти дорога.
Одежду позволял выкидывать
В окно в процессе того зомбирования,
Когда давал им выпить воду,
Где подмешали что-то, в моду
Тогда входили поллитрушки,
Бутылки небольшие, как секс игрушки.

Себя он не показывал, играл,
Лицо своё увидеть не давал.
Машину запирали и привет,
Девчоночке уж выбраться не свет.
И вот однажды подсадили
В машину барышню, не пили,
Она была пьяна сама,
Пузырь пол-литра всё ж взяла,
Членораздельно не могла сказать
И вся водою облилась,
И раздеваться не спешила,
Хотя у шефа теребило,
Была красавица стройна
Фигурой просто хороша,
А уж лицом, каких на тысячу
И не найдётся даже вычислить.

А номера мы изменяли,
Чтобы машину не узнали
И был такой секрет по краске,
Что цвет менялся в ночной пляске,
Под фонарями кузов чёрный
Вдруг становился серым блёклым,
А если осветить из фары,
То черный виделся кровавым.
Как словно алый цвет той крови,
Когда свинью готовят к роли
Перерезают горло быстро,
Чтобы не мучилась “корыстно”.
Той ночью сильно моросило
И видимость была от силы
На метров тридцать, может сорок
И ехали мы медленно, осторожно.

Вдруг резкий мощный удар сбоку
Нас снёс с дороги, словно кроху,
И смял ту сторону машины,
Где находился шофёр бритый.
Ему не суждено жить срок,
А я достал свой точный Glock.
И повернулся в салон к шефу,
Открыл окошко, бросил первым:
“Как там у вас, босс, всё нормально?”
“Сейчас он скажет, вонь поганая” –
Услышал трезвый голос дамы
И защитился от удара,
Подняв до уровня лица
Свой пистолет в проём окна.
Каблук застрял, где был курок
И выстрел совершился в рок.

Потом стоял я на коленях
И под дождём смывались перья
От той подушки, что любил
Мой шеф подкладывать на пир.
В наручниках присел на землю
И слышу речь от света с тенью:
“Стой, где стоишь, сиди, где сидишь!
А если нет, задавлю, сукин ты малыш!”
Кто говорил, я не сразу врубился.
Но потом оказалось, машина так трудится.
Большая машина, говорит вот стихами,
Но по марке, вроде, не Хаммер.
Но всё выяснилось позже,
Сразу здесь на месте. Боже!
Я убил своего босса
И теперь жизнь под откос.

Эммануэль была в полиции
Сотрудник временный, но чистый.
Тогда она ещё старалась
Быть объективной, не корыстной.
И понимала, что убийство
Случилось и по вине её так быстро.
И сделала тогда одно,
Что помогло мне в деле том.
Она поведала расследованию –
Я защищал её от преследователя,
Т.к. услышал грубый тон
К ней в обращении скотом.
Не испугался увольнения
Не постеснялся влезть в те прения,
А смело заявил позицию,
Что шеф не прав, оставь девицу.

То дело было, не сказать, громким,
Но и в печати мыли кости.
За шефа даже не вступились,
Хотя по должности и рылись
Не только в личной жизни босса,
Но в департаменте вопросы
Всем задавали и искали,
А кто с ним близок был и спал ли,
Ведь не женатым, тогда стал,
Когда жена вдруг умерла.
Меня не мучили в допросах,
По показаниям были острые
Моменты его личных связей,
За ним следили сообразно,
Т.к. возникли подозрения,
Что он шпионил в научной сфере.

Условный срок в суде получен
И мне досталась судьба лучше,
Чем если б загремел на нары,
А вот с работой стала хмара.
Трудоустроиться не мог
Я долго очень, был одинок.
Не знал, как жить, куда идти,
Кого просить, кому служить.
И вот случилось как-то раз
Мне позвонил один Тарас.
Он пригласил на собеседование
В структуру бокса, взять обследования
Мои по типу медицинские,
А также документы, близкие
К работе прошлой, если есть
И разрешение на оружие учесть.

Явился я в спортивный комплекс
И повстречал машину, помнишь,
Я говорил тебе о ней,
Когда в наручниках сидел.
Но не прошли переговоры,
И мне назначили день снова.
А на обратном том пути
Машину эту мне пройти
Пришлось опять и мимо рядом
И я сказал ей слово: “Радуйся”.
Тогда сигналы замигали,
А звук клаксона стал вербальным
И голос четко произнёс,
Не знаю сам ли или босс:
“Ищи меня теперь вот здесь,
Когда не сможешь в месте сесть”.

Машину, после той аварии
Списали и отдали Враге.
Он починил её прекрасно,
Эммануэль в ней так соблазна.
А говорить она умеет
Не только фразы, где сумеет.
Как будто мозг у неё есть
Внутри, снаружи слышна речь
И произносит точно мысли,
Словно читает их чрез выси
И формулирует их в главном,
Бывает с юморком нежданным.
Откуда это у машины
И как она приняла имя,
Когда тогда её назвал
Нехаммер, просто обозвал.

Через неделю я узнал,
Что не берут меня в тот зал,
Стал выходить наружу в дверь
И повстречал Эммануэль.
Она меня узнала сразу,
А я сказал ей: “Салют, водолазам!”
Была вся мокрая от пота,
Наверное, бегала и взмокла.
Вот удивилась и спросила -
Какими вЕтрами прибило
Что я здесь делаю, откуда,
Спортсменом стал или подспудно
Я провожал в бассейн кого-то,
Теперь вот ухожу так одиноко.
В фойе мы постояли, поболтали,
Я рассказал ей все детали”.

“Постой, мне нужно дать инструкции Какае” –
Вдруг перебила Патогена Кола, зная,
Что у девчонки-уборщицы характер,
Без руководства ей не справиться, не матерь.
“Вернусь, тогда продолжишь,
Мне интересно, жуть как гложет”.
И вышла Фрекен с кухни,
А Штольц смотрел на “Телебудни”.
А в новостях нежданно сообщили,
Что Вол Еленский побил в Риме
В бою за звание чемпиона
Очередного там боксёра.
И показали победителя:
“Итал – ты следующий, держите меня!”
Эльф Кол не мог понять картинку,
Как будто видео в сурдинку

И не относится по кадрам
К тому, что было на экране.
Другой сюжет, другой и цвет,
Всё скомпилировано в тренд.
Не впечатлило, этот образ
Похож на куклу в цирке сто раз.
“Сегодня в этом доме
Тебе убрать в кладовой,
В гостиной вычистить ковёр,
Помыть посуду в кухне, сор
Удалить со стульев и стола,
А также мусор из ведра.
Ты поняла?” –
Спросила Фрекен у Какаи.
“Да мадам, я буду быстрой
И вы увидите, как чисто”.

“Ну, хорошо, иди, работай,
Переоденься и не сверкай попой.
А то ты любишь, мне сказали,
В коротких юбках мыть и драить”.
“Мадам, так легче нагибаться
И протирать следы от пальцев,
А также ползать в коридоре,
Когда с ведром я тру на поле”.
“Одень, штоль, брюки иль лосины
И чтоб без оголенья низа”.
“А нету леггинсов со мной,
Одна вот юбочка покрою”.
“Ладно, направляйся в раздевалку,
Я принесу к ней Касабланку,
Померяешь её сначала
Прежде, чем выставлять забрало”.

“Я вернулась, Кол ты где?
Рассказ возобновлять свой будешь мне?”
“Да, да сейчас, прожую этот бутерброд,
И расскажу, что дальше было. Вот,
На чём я остановился? Ах, вспомнил,
Мы в комплексе задержались в том спортивном.
Там Эмма сказала, что позвонИт,
По телефону мне вакансию сулит.
И сообщила через два дня возможность,
Что появилась такая предрасположенность,
Где требуются навыки охранника
Для друга её и жениха избранника.
Но в основном ведь охранять
Её приходиться, как знать,
Что это было сделано сознательно,
За долг приходиться старательно

Следить за содержанием порядка
И по охране выполнять без разнарядки
Все правила защиты дамы видной,
Красивой, даже, роскошной милой.
Я благодарен был не сказуемо.
Работа появилась мне знакомая,
Но поначалу с Враго вышло
Одна заминка, помнит крыша.
Мою башку пришлось лечить
И очень долго отходить.
Как спарринг для него явилась
Попытка пошутить без милости.
Он пригласил меня на бокс
В зал, где тренируют молокососов.
Проверить навыки бойца
И в рукопашной на живца.

И двух минут хватило парню,
Чтоб поиграться там не в барыню.
Зачем устроил он спектакль?
Я так не въехал, не для себя ведь.
Хотел проверить стойкость мужика,
Который должен отбиваться от врага?
А может просто утолить желание,
Которое всегда кипит не в спальне?
Другой бы на моём месте
Ушёл, наверное, в присест,
Но мне была нужна работа
И я остался тянуть крест.
Не понимал тогда я главного,
Кто здесь командовал парадом.
Машина и раскрыла тайное,
Что в человеке за фасадом.

Мы как-то ехали вдвоём
С Эммануэлой, по делам,
Разговорились ни о чём,
Машина утверждала нам:
“Один путь или много,
Выбирайте дорогу”.
“Что это значит?” –
Спросил я с подачи.
“Христос был один.
А пророков, кто с ним?”
“Причём тут Христос?” –
Задал я уж вопрос.
“Аллах в вышине,
Человек на Земле”.
“Что за загадки
Ты рисуешь нам гадкий?”

“Кто говорит о справедливости,
Тот забывает про блудливость”.
“К чему ты нам всё это травишь?” –
Спросила тогда Эмма: “Знаешь!
Мужчины и женщины играют в бесчестье,
А Бог проверяет, кто из них с честью”.
“Дурак всегда обидное,
Но прозвище завидное” –
Ответил ей Нехаммер с честью,
Какой не ожидали в лести.
“Ты что же вместо уважения
Так обзываешь Эмму с рвением?” –
Задался я к нему вопросом,
А он мне высказал экспромтом:
“Один человек или много,
А жизнь для каждого берлога”.

Эмма сидела на заднем сиденье
И говорит мне: “Выключи ты его, надоел уже.
Слушать нравоучения,
Как в школу ходить для учения”.
Не знал тогда я, что у неё
Возникла после того случая проблема,
Когда авария произошла в серьёз
И мучилась она отменно.
Не знаю, стоит говорить тебе всю правду,
Но энурез явился той преградой,
Когда сдержаться не могла
И в памперсах ходить заставила судьба.
Ты понимаешь, как для молодой дамы
Всё это выглядит печально.
И часто приходилось мыть
Сиденья кожаные в машине”.

“Социальная отменная рация (СОР),
Так назвали программу у доктора,
Который и создал к машине прибор,
Для разговора и адаптации.
Действовать может, исходя от угроз,
Как во внешней среде, так и внутренней,
Принимать решения, словно мозг
И питаться энергией утренней.
Настроения не показывать,
А желания диктовать свои молча,
Намекать пассажирам словами
О возможных проблемах и порчах”.
Такой обрывок в описании
И обнаружил Штольц в диване,
Когда поднял вперёд сидение
На заднем месте в отрешении.

Но не успел он рассказать об этом,
Раздался сильным громким эхом
Сигнал тревоги о пожаре в доме,
Все бросились смотреть, где кроется
Причина этого и ломится
От звука резкого и нудного,
А задымления нет и скудного.
И выбежав на улицу,
Все удивились – Пожара нет. Что мутится?
Где девушка уборщица,
Куда пропала мойщица.
Искать её принялись везде,
На Патогене обязанности все.
Что стало с маленькой дурочкой сейчас
И натворила дел Бок с Коллапс.
“Какая дивная природа здесь у вас”.

от 01.06.2022