Из серии Влюблён

24 ИСТОРИИ О ЛЮБВИ


1.
Обидой измученный грубо,
К тебе сделав шаг, но с опаской,
Я видел как дрогнули губы
Под ярко-малиновой краской.

Ты плакала, словно старушка:
Беззвучно и странно икая.
«Всё, хватит,» – шепчу я на ушко,
Часы и рубашку срывая…
.
.
2.
Она вдруг:«Ты меня не любишь!»—
Капризно надувая губки.
Изящно отшвырнула тюбик,
Волан поправила на юбке.
На пальчик намотала локон,
Чуть золотой с оттенком в охру...

А я болван стоял у окон
И думал, что сейчас подохну.
.
.
3.
Он знал расписанье её,
Когда в институт уходила.
Намачивал быстро бельё
И вешал у дома... уныло.
Готов был и сутками ждать
«Приветик» её — смех со жвачкой...

«Придурок с бельём, здесь опять!
Наверно работает прачкой...»
.
.
4.
Да, я приплыл! Мне сорок. Быть беде.
Её наверно выточили Боги.
Сказала только:«Хорошо в воде!»
И — мимо, в каплях, с видом недотроги.

Болгария. Вся группа видит фарс.
Она и целоваться не умеет.
Смеялась в танце:«Полетим на Марс?
А впрочем, старый Вы — хомут на шее!»
.
.
5.
С работы ехал он в «пежо»,
Стучало:«Ненавижу лето:
Клён окна заслонил Её!
Ещё потухла сигарета...
А-аа, может вспомнила сейчас?»
...Пять раз проехав возле дома,
Он глухо зарычал, как барс:
«Да лучше б наступила кома!»
.
.
6.
Седой, страдаю, как мальчишка,
Ведь ей чуть больше двадцати!
На Рождество напился слишком,
В любви признался. Бог, прости,
Больница всё ж... На перевязку
Её веду — она ревёт.
А я не знаю лучшей ласки,
Когда ладонь от страха жмёт.
.
.
7.
Она всегда была дурнушкой в классе:
Сначала с бантом, а потом в очках,
Однако выделялась в серой массе...
А может я летал на облаках?
Но в сорок — после школьной вечеринки,
Её увёз... и не рехнулся чуть!

… А утром уходя, ловя снежинки,
Сказала:«Точка! Ты меня забудь...»
.
.
8.
Сгорбясь, он сидел у монитора,
Злобно вперясь в радужный экран:

«Подпитался — вновь с женою ссора...
Взял её энергию... для ран.
Раны... Чёрт сигарой тыкал в совесть —
Прижигал, смеялся, что кровит...
Я люблю другую! Боль не новость,
Если душу продал за Лилит.»
.
.
9.
И сам же я съедаю «Эскимо»...
Ну, и зачем его везти спешил?
Её каприз:«Люблю пломбир зимой»
Он мне-болвану показался мил.
Удрал с работы... и теперь смотрю,
В «квадрат Малевича» её окна.
Наверно спит...А может бабий трюк
И просто к двери не идёт она?
.
.
10.
Тоненькие пальчики,
Узкая ладошка.
Звал её то «маленькой»,
То «своею крошкой».
Только страсть бездонную
Поселить сумела:
Ем печали тоннами —
Видимо за дело.
.
.
11.
«Ведь я Её вчера ещё не знал,»—
Подумал он, взглянув, как светят блики
На волнах в час заката, возле скал,
Где солнце плыло в красном сердолике.

Она лежала навзничь на песке...
Спала… «И как теперь мне жить без Ниццы?»—
Он усмехнулся.  Но уже в тоске
Подул тихонько на Её ресницы...
.
.
12.
Полуголые кроны
Луч-художник приметил.
Цвет заката лимонный,
Воздух свеж, дует ветер...

Мы шагаем неспешно.
Листья пали, страдая.
Осень кажется грешной,
Раз жена ты чужая.
.
.
13.
Он влетел, как бешеный, в больницу.
Почему она? Прыжок...полёт...
Сломан позвоночник и ключицы,
Ноги... Не станцует, не пойдёт.
Всё равно! Пусть в кресле инвалидном —
Значит не прогонит невзначай.
Но сказала:«Хоть тебе обидно —
Всё как прежде! И не навещай.»
.
.
14.
«И как тогда ей это удалось:
Сесть в самолёт, а паспорт — у меня?!
О, годы юности! Любовь, как ось,
Что вертит жизнь мою с того же дня…
Её увижу нынче! Словно срок
Мне за предательство... Эх, голова!»

...Он чай глотнул, а может и урок
В купе вагона «Петербург-Москва».
.
.
15. Новогоднее

Разноцветных лампочек мельканье,
Тень от ели на стене чудна;...
Ни к чему загадывать желанье:
Ты и так во мне живёшь — одна.

Целовал когда-то шею, руки...
Возле койки нянькою сидел.
Я прошёл все стадии разлуки.
Сам как ёлка, от любимых стрел.
.
.
16.
Он третьи сутки был в запое.
Вскрывала совесть каждый миг:

«Талант исчез — нутро гнилое!
Ты графоман! Да и старик.
Жене секрет по пьяни выдал,
А ей зачем про это знать? —
Нужна лишь поэтесса-идол,
Чья грудь размером номер пять!»
.
.
17.
Закрылись очень тихо ставни,
И южный вечер плыл у скал.
Закат себе был предоставлен —
Оттенок розы выбирал.

Цикады пели слишком грубо,
Когда настал заветный час —
Приезжую девчонку в губы
Поцеловал я первый раз.
.
.
18.
Люблю, хоть проклинаю, хоть молюсь.
Воспоминанья режут пилорамой.
Люблю! Мы развелись, я думал:«Пусть!»
И третий год живу с какой-то дамой.

Но в привокзальном сквере каждый день
Я пиво пью с бутылки тёмно-рыжей.
Игру придумал: женщина иль тень
Тебя должны напоминать... Чтобы выжил…
.
.
19.
В тетрадке вместо формулы — она!
А я «красивый, лучший мальчик в школе»
Страдаю по худышке, что бледна,
Как будто перепутались все роли.

С мозгами у неё проблемы всё ж!
В девятом классе — ясно, что не дети...
Да рада каждая, когда зажмёшь,
А эта дура оплеухи лепит.
.
.
20.
«Зачем?» — себя спросил он снова,
Купив ей орхидей букет,
И оказавшись возле дома:
«Вот чем закончился портрет...
Как ненавижу! Бабы — змеи
Они пролезут даже в сон».

Сосед взглянул:«Чего худеешь?
Глаза сверкают... Иль влюблён?»
.
.
21.
.
Что делать? Я старик влюблён постыдно
В жену родного брата... Бог прости!
Как насморк, страсть не скроешь — очевидна,
Смешна, как ложь ребёнка лет шести.

Моя супруга ярче, помоложе .
В столичной этой фифе что нашёл?
Но вспоминаю и... мороз по коже,
И не заснуть,  и нужен валидол…
.
.
22.
Я бросил пить из-за неё!
Чем держит рядом — непонятно.
А может тем, что не клянёт
Меня, судьбу? Ещё опрятна…

Тяжёлый шаг и нескладный нос
Да, не красотка с дискотеки.
Но я любуюсь и всерьёз
Как прикрывает в смехе веки.
.
.
23.
Я эту гадину точно прирежу!
Может в окно? Нет, четвёртый этаж...
Сука! Звонит мне всё реже и реже.
Ну, ты получишь за свой эпатаж!
Эта манера — сбежать и затихнуть!
Сутки к ней ехал — конечно больной!
Трубку возьми!!! Обдеру словно липку!

«Слышишь?.. Ты будешь моею женой?»
.
.
24.
Я тридцать лет храню её кольцо —
Гранат мерцает в нём призывно, ало.
И сразу вижу девичье лицо,
И танец наш горячий в мраке зала.

Ревнуя, больно пальцы ей зажал.
Тогда она кольцо сняла беспечно,
Пошла, слова кидая: ( что кинжал! )
«Себе возьми, но помнить будешь вечно!»
.